Капитан Антракоз

После разговора с командой Фрей заглянул в каюту к Крейку. Демонист помалкивал, и Дариан хотел потолковать с ним наедине о невидимой преграде, которая не дала Ходду проникнуть внутрь корабля.

Подобно другим жилым помещениям «Кэтти Джей», каюта Крейка была поистине спартанской — тесной, с голыми металлическими стенами и сдвижной дверью, позволявшей экономить пространство. Прежде каюта предназначалась для пассажиров, но их «Кэтти Джей» уже давно не возила, и роскошь в виде двух коек осталась в полном распоряжении Крейка. На нижней он спал, а на верхнюю складывал свои вещи и книги.

— Ну что ты обо всем думаешь? — осведомился Фрей. — Сумеешь сломать барьер?

Крейк присел на стул, а Фрей стоял, прислонившись к стене.

— Пока не увижу, ничего не могу сказать. Сначала надо тащить через джунгли мое барахло, — вяло вымолвил демонист, будто тема нисколько его не заинтриговала. Более того, он даже неправильно произносил некоторые слова, чего за ним прежде не водилось.

— А Бесс справится?

Крейк скорчил гримасу.

— Она с нами не пойдет. Она чересчур тяжелая, и ей в таких краях не место. Завязнет по колено в грязи при первом же ливне. Да и повалит на своем пути кучу деревьев.

Фрей тихо выругался сквозь зубы. Получалось, что самое мощное оружие, которое он рассчитывал выставить против монстров, которыми, по слухам, изобиловал Кург, придется держать на корабле.

— Но ты сам сможешь сломать барьер?

— Судя по рассказу, он похож на магический заслон, который создают демонисты, чтобы не подпускать народ, куда не надо, — невнятно пробормотал Крейк. — Задача для начинающих. Но пока мы туда не попадем, я бессилен. Если это неизвестная техника… — Он пожал плечами и попытался встать, но зашатался и снова плюхнулся на свое место.

— Да ты пьян! — удивился Фрей. А ведь еще не перевалило за полдень.

Крейк виновато улыбнулся.

— Немножко. — Наклонившись, он вытащил из-под койки бутылку и протянул капитану. — Хочешь? Меняю на несколько капель шайна.

— Шайна? — недоуменно повторил Фрей.

— Да. Капитан, команда в курсе, что ты им пользуешься, — заявил Крейк и подмигнул с неумело-хитроватым выражением.

— Изредка, по чуть-чуть, но…

— Можешь поделиться?

— Крейк, что с тобой стряслось? Ты всегда держался. Но теперь с тобой творится что-то неладное. И ситуация становится хуже. Уже и пьешь спозаранку. И кто — ты!

Крейк молча уставился на Дариана, словно спрашивая: ты закончил? А Фрей разозлился. Это был не тот Крейк, которого он знал раньше.

— Ты — не пассажир, а член экипажа, — резко бросил он. — Мне нужно, чтобы моя команда была толковой. А пьяный ты мне ни к чему.

Демонист лениво отсалютовал.

— Ну, кэп, дашь мне шайна?

— Нет! — Он вырвал бутылку из рук Крейка. — Проспись. Прочисти мозги, болван! Я хочу, чтобы мы выбрались из джунглей живыми. Все! Давай соберись и будь человеком.

Он громко задвинул дверь — хлопнуть ей, увы, было нельзя, и зашагал по коридору. Случившееся почему-то привело его в бешенство. Если бы напились Малвери или Пинн, он реагировал бы по-другому.

Но главным стал именно угрюмый вызов и нахальное подмигивание. Наглец, выпрашивавший у капитана наркотик, оказался незнакомцем. Хотя Фрей замечал, что Крейк в последнее время замкнулся в себе, но надеялся, что тот справится. У каждого имеются свои, личные демоны. И, похоже, Крейк может превратиться в одержимого. Малвери вышел в коридор и сразу заметил бутылку в руке капитана.

— Решил начать спозаранку, кэп?

— Мы должны выбраться их джунглей живыми! — рявкнул Фрей и направился к своей каюте.

Харкинс сидел в кабине «Файеркроу» и наблюдал, как внизу уплывала назад береговая линия. Сквозь застекленный фонарь, расположенный на носу файтера, открывался прекрасный вид на границу между засушливым пустынным герцогством Андусс и сияющими голубыми водами Восточного Пролива. Солнце играло на волнах, мириады его ярких отражений заставляли пилота щуриться. Он то и дело запускал пальцы под фуражку, скреб голову и непрерывно ерзал в кресле.

Вардия исчезла. Впереди лежал Кург. А это Харкинсу совсем не нравилось.

«Кэтти Джей» летела левее «Файеркроу». Рядом держался «Скайланс» Пинна, его поджарый фюзеляж и широкие плавно изогнутые крылья уверенно рассекали воздух. Справа плыл «Пес Бури». Харкинс наморщил нос и недоверчиво посмотрел на корабль.

Это был «Лудстром Клаудхаммер», тяжелый фрегат йортландской постройки. Длинный, почти прямоугольный, с необходимыми исключительно для управления крохотными крылышками, пристроенными в кормовой части фюзеляжа. Он был в десять раз больше «Кэтти Джей» и являл собой воплощение прочности. «Клаудхаммер» справится с любой бурей, и никакая непогода ему страшна. Тихоходный и громоздкий гигант щетинился множеством пушек и нес броню такой толщины, что запросто бы выдержал атаку корабля Флота.

Харкинс поежился. Что за гнусная посудина и такая же гнусная команда! А их затея вообще казалась для него безумием. Ведь в случае успеха они разбогатеют. Мысль об этом была Харкинсу отвратительна.

В жизни он любил лишь одно — летать. Он чувствовал себя нормальным — ну, почти — только в кабине «Файеркроу». Остальное не имело никакого значения.

За пределами «Файеркроу» лежал враждебный, пугающий мир. Харкинс совершенно не умел ладить с людьми. Он отличался пугливостью еще до аэрумных войн, на которых истрепал нервы в клочья. Люди видели его слабость, насмехались над ним или вовсе им пренебрегали. Но в пользу Джандрю Харкинса всегда говорило летное мастерство — до тех пор, пока его не лишили корабля.

От плачевной участи провести остаток жизни после увольнения из Военного Флота Коалиции его спас Фрей. Дариан подарил ему «Файеркроу» и вместе с файтером еще один шанс. Команда «Кэтти Джей» лучше всех на свете подходила под понятие «друзья». А теперь явился откуда ни возьмись капитан Грист и наобещал Фрею богатство, славу и перемены.

Что случится, если они справятся с заданием? Интересно, хоть кто-нибудь об этом задумывался? Что в таком случае случится с их маленькой компанией? Будет ли так, как прежде?

Конечно, нет. Все разбегутся. Пинн наверняка вернется к своей любимой девушке. А он, Харкинс, останется один. На бобах. Деньги не решат его проблем. Не излечат от трусости. Таков он есть, и тут ничего не поделаешь.

Что он будет делать без «Кэтти Джей»? Придется попытаться завести новых друзей. Терпеть страдания, находясь среди незнакомых. Харкинс вздрогнул, и его начало подташнивать.

Но для страха перед будущим имелась еще одна причина. Джез. Добрая Джез, ни разу не сказавшая Харкинсу грубого слова. Постепенно он стал испытывать удовольствие от мыслей о ней. Непривычное теплое чувство, будто улыбаешься про себя. Возбуждение в…

— Харкинс! — произнесла Джез прямо у него в ухе. Он подпрыгнул от неожиданности и стукнулся головой в стекло фонаря.

— Да! Да, сэр… мэм… сэр! — забормотал пилот, чувствуя, как щеки заливаются краской.

— Измени курс. Три градуса южнее.

Он виновато огляделся вокруг, словно Джез находилась в кабине рядом с ним и не сводила с него глаз.

— Понял! Э-э… да!..

Джандрю поправил фуражку и подождал дальнейших указаний, но их не последовало. Немного погодя он успокоился и исправил курс. Начиненным демонами серебряным клипсам, которые пилотам приказали прицеплять во время полета, Харкинс не доверял. Никак не мог избавиться от подозрения, что они позволяют другим читать его мысли.

А если это не так и плохо? Тогда все было бы гораздо проще. Харкинс вполне мог бы поговорить с Джез, если бы ему не мешали слова. Он бы рассказал ей, насколько ему унизительно быть собой. Как ему тяжело и как он бесится из-за того, что всем приходится уступать и с каждым надо соглашаться.

Джандрю Харкинс хотел быть смелым, но жизнь вытряхнула из него все отвагу. Слишком много снарядов пролетело на волосок от него, и слишком многих товарищей он потерял. Да и аварии, которых он чудом избежал, тоже подкосили Харкинса. Ну а Джез — сама немного странноватая, и с ней часто случались диковинные вещи. Вроде пулевых ран, заживавших за считаные часы, или тяжелых ящиков, которые она с легкостью перетаскивала.