Страница 53 из 81
На борту «Пайкера» вахты сменяли одна другую. Джон Лоример находился в шлюзовой камере, а крышка люка была открыта. Кендалл после двухчасового отдыха сменил Годдарда у рулевого управления.
— Где мы находимся, Джон? — спросил Кендалл.
— Посреди минных заграждений.
Ответ был наполовину шуткой, наполовину правдой: точно этого они и сами не знали.
Между тем крен «Пайкера» увеличился. Во взрывное устройство по правому борту стало попадать все больше воды. Если так будет продолжаться и далее, лодка потеряет маневренность.
Через два часа Камерон сменил Лоримера.
— А ты видел Годфри и Хенти? — спросил он того.
— Нет. Ни первого, ни второго. «X-7» и «X-5» были отцеплены от буксиров на целый час позже нас.
— Это так, но они сразу же пошли на Стьернзунд, тогда как мы сначала двигались в юго-западном направлении.
Тут Камерон заметил небольшой военный корабль противника — пока первый.
— Идем на погружение!
Пока он закрывал крышку люка, не успев даже выколотить курительную трубку, дизель был остановлен и включен электромотор. Шум исчез, а «Пайкер» за несколько секунд ушел на глубину 20 метров. Вражеский корабль направлялся прямо на них: шум его винтов становился все громче.
— Сейчас он над нами, — прошептал Камерон, показывая мундштуком трубки на потолок. У них даже сложилось впечатление, что корабль может своим килем зацепить лодку… Но шум винтов становился все тише, а потом наступила полная тишина. Они молча посмотрели друг на друга. Через некоторое время Лоример, ведший наблюдение, воскликнул: «Погружение!», так как заметил в северном направлении корабль. Был уже запущен электромотор, но Камерон хотел своими глазами взглянуть на это судно. Посмотрев в бинокль, увидел на большом удалении свет над самым горизонтом и, усмехнувшись, произнес:
— Джон, а ведь твой корабль — просто звезда.
Лоример первым же рассмеялся над своим заблуждением.
Вторник, 21 сентября, 1 час ночи.
Приводим выдержку из дневника Камерона:
«Короткая полярная ночь заканчивается, на востоке начинает светлеть. Ветер дует с суши, создавая волнение на море, с гребней волн летят брызги. Чертовски холодно, даже в шлюзовой камере невозможно согреться. Перед нами поднимаются горы, как зубчатая стена. Стьернзунд представляет собой узкую серую полосу воды. На севере темнеет громада острова Сёрё, на юге — горы, окружающие Офорт-фьорд. Держим курс на район сбора, принимая меры к тому, чтобы не быть обнаруженными вражескими постами наблюдения на Сёрё и у входа в Офорт-фьорд, где береговые батареи и торпедные аппараты прикрывают вход в Стьернзунд и стоящие на якорях корабли в Альта-фьорде.
Ни Годфри, ни Хенти пока не видно, надеюсь, однако, на встречу с ними завтра утром в районе сбора. Утренний туман быстро улетучивается. Сейчас 2.15,мы находимся в трех милях западнее Стьернзунда. Принимаю решение уйти на погружение и положить конец своим мучениям. Я настолько замерз, что не могу не только согнуться, но даже прикрыть крышку люка над собой. Руки совсем не слушаются. Одежда местами порвана…»
«Пайкер» пошел на погружение. Камерон переоделся в сухую одежду и включил электроподогрев. Годдард сделал яичницу, сварил шоколад и открыл банку сардин.
— Боже мой, как же воняет эта лодка! — вдруг произнес Кендалл.
— Так это же сыр, который я только что распечатал, — возразил Годдард. — Он, по всей видимости, хранился еще со времен Нельсона.
Съев приготовленное, пришли к выводу, что лучшего завтрака в их жизни еще не было. Руки и ноги наконец-то согрелись.
В 4.15 «Пайкер» всплыл на перископную глубину в полумиле от северного берега Зундского пролива, куда был отнесен течением. Около пяти часов утра лодка прошла вдоль острова Стьернё, затем вдоль северного берега Зунда, находившегося еще в тени, тогда как южный его берег был уже освещен солнцем. Камерон мог спокойно вести наблюдение за судами, не опасаясь перископных бликов. Потом он погрузился на глубину 20 метров и попытался подключить систему автоматического управления, однако «Георг» оказался неисправным, так что вновь пришлось перейти на ручное управление. Течением и приливом их относило на восток.
Камерон перераспределил вахты: Лоример с Годдардом, он сам с Кендаллом. В 8 часов утра они вновь всплыли под перископ. С запада дул легкий бриз, поверхность воды была спокойна. Перископ функционировал плохо, но давал все же возможность различать темные и светлые контрасты. Лоример и Годдард решились всплыть вдвоем, хотя это и было трудно, пока Камерон спал. У выхода из Стьернзунда увидели несколько вражеских кораблей, стоявших на якорях, но Камерону о своем поступке ничего не сказали.
К полудню «Пайкер», шедший на глубине 20 метров, преодолел двадцатимильный Зунд и находился в полутора милях от Альта-фьорда. В 13 часов лодка подошла к фьорду. Оставалось еще около десяти миль до Каа-фьорда и до «Тирпица». Камерон почистил перископ, который постоянно затемнялся. Немного болтающийся «груз» по правому борту его особенно не беспокоил: еще 20 часов он должен продержаться.
В 16 часов Камерон записал в своем дневнике:
«Идем на перископной глубине. Находимся примерно в 6 милях севернее острова Томмерхольм. Поднявшийся туман затрудняет видимость. Кораблей пока не видно…»
Несколько позже он дописал:
«Продолжаем идти под перископом. Виден Томадерхельм. Становится опасно, уходим на глубину 27 метров. Готовлюсь к ночной „работе“. Перископ надо бы подправить, для этого попробую подогреть верхнюю его часть электричеством.
18.30. Находимся примерно в миле от Томмерхольма. Всплываю почти на самую поверхность воды и веду наблюдение с помощью ночного перископа. Ничего в пределах видимости не обнаружил. Поэтому решил открыть люк и осмотреть окрестности.
Поднимаюсь в люк. Прекрасный вечер, атмосфера чистая. В Альте стали зажигаться огоньки. Боссекоп и Лиффсхавн ярко освещены. Поскольку никаких судов не видно, подошел вплотную к берегу и около леска стал подзаряжать батареи.
Стоим у берега метрах в восемнадцати. Внезапно открывается дверь находящегося неподалеку небольшого домика, и свет падает на окружающие кусты. По всей видимости, жители здесь не беспокоятся о затемнении. Но вот слышно, как дверь закрывается, и свет пропадает. Дрожь в моих коленках прошла. Продолжаем подзарядку.
Вскоре ее, однако, пришлось прервать и пойти на погружение, так как мы заметили патрульный катер, шедший вдоль берега.
Через полчаса снова всплыли, но были вынуждены сразу же опять пойти на погружение в связи с появившимся с другой стороны судном. С наступлением ночи норвежское судоходство, как оказалось, оживает. Слава богу, все они идут с зажженными опознавательными огнями. Когда шедшее в нашем направлении судно исчезло, опять всплыли. Теперь пошли дальше, стараясь прикрыться от ветра за островом. Вся надежда на то, что в этом районе беспокоиться придется меньше. Но вот мы пришли в район сбора, и я широко раскрыл глаза, чтобы увидеть Годфри и Хенти, однако их еще не было. Чтобы избежать течения, стараюсь держаться между Томмерхольмом и Браттхольмом…
21 час. Большой фейерверк на базе эсминцев в Лиффсхавне. Осветительные ракеты и прожектора. Думал сначала, что ими обнаружен кто-то из наших, но, кроме фейерверка, ничего не было. Скорее всего, какие-то учения на „Шарнхорсте“.
Я сижу на палубе и любуюсь огоньками по обеим сторонам… Оборонительные сооружения у входа в Каа-фьорд и около „Тирпица“ ярко освещены. Вот появились огни фар автомашины, ехавшей по берегу в сторону Каа-фьорда. Может быть, это немецкий адмирал?! Невольно подумал, какова будет его реакция утром, если все пройдет удачно. Месяц встает над горами, освещая все серебристым светом. Если бы Ева могла это видеть! Почувствовал тоску по дому. С одной стороны, я горд, что нахожусь среди вражеских кораблей, с другой же, представляю сам себя маленьким мальчиком, очень одиноким, стремящимся поскорее попасть домой, где его ждут уют и ласка.
Мне надо сосредоточиться, но мысли возвращаются к дням отпуска, которого пришлось ждать два года…
Перед полуночью подул свежий бриз с севера, и небо стало затягиваться облаками. Меня сменил Джон. Я же спустился вниз, чтобы обдумать ситуацию. Запомнив маршруты выдвижения и время нанесения ударов каждой из наших лодок, я сжег бумажку с записями. Затем осмотрел перископ с его ночным „убранством“ и проверил контакты взрывных устройств, которые будут подключены утром.
Перед этим поставил часовые механизмы взрывателей с замедлением на 6 часов с учетом времени, необходимого для отхода от линейного корабля и бегства. Часовые механизмы функционируют нормально. Однако при включении механизма взрывного устройства с левого борта несколько раз перегорал предохранитель. После нескольких попыток пришел к выводу, что в моем распоряжении были взрывное устройство правого борта, установленное с учетом требовавшихся еще 6 часов, способное, однако, не взорваться после крепежных неполадок, и взрывное устройство левого борта, взрыватель которого удалось установить только с замедлением на 2 часа. Если он сработает, времени на эвакуацию практически не останется.
Я хотел атаковать „Тирпиц“ в 6.30 утра, установить взрывные заряды под его днищем и исчезнуть. Если все пойдет хорошо, двух часов будет вполне достаточно, чтобы добраться до противолодочных заграждений. А уж после этого за нами начнется охота по всему фьорду. Но не исключается и возможность, что придется застрять у заграждений в узком месте Каа-фьорда, тогда дело будет плохо…»