Страница 13 из 81
Большую проблему представляло спиртное. В дни рождения офицеры и матросы получали особый рацион. Вообще же спиртное выдавалось один раз в месяц. Некоторые придерживали свой паек, чтобы впоследствии обменять его у норвежцев на копченого лосося или на теплые вещи.
Офицеры сходили на берег на более продолжительное время, до двадцати четырех часов, и уезжали в Тронхейм или Аазен, а иногда и в Швецию на уикэнд. Для пересечения границы надо было только переодеться в гражданский костюм. Любимыми занятиями были рыбалка для пополнения меню и катание на лыжах в долине речушки Хопла. Командир корабля Топп был доволен, если его люди проводили свое свободное время таким образом, и не снимал с экипажа задачу быть в постоянной готовности к выходу в море.
Благоговейное отношение личного состава к своему командиру Чарли возросло еще больше после небольшого происшествия с бородачами. Топпу не нравилось, что некоторые молодые офицеры отрастили бороды, чтобы походить на настоящих морских волков. Однажды, находясь в офицерской кают-компании, он обратился к молодому лейтенанту с маленькой и редкой бороденкой и сказал наполовину в шутку, наполовину в приказном тоне:
— Господин лейтенант, скосите травку, пробившуюся на вашем подбородке, и немедленно!
Тот покраснел до ушей и исчез. Через десять минут возвратился чисто выбритым. На следующий день все бороды были сбриты.
Со свободным временем с 6 на 7 марта ничего не получилось. Поздно вечером 5 марта поступило распоряжение выйти в море. Еще днем самолет-разведчик «Фокке-Вульф» обнаружил в районе острова Ян-Майен большой британский конвой, шедший в Россию. Через четыре часа «Тирпиц» должен был сняться с якоря. Настроение команды поднялось, как ртутный столбик в барометре после бури. Наконец-то они вступали в дело! Экипажу, еще не участвовавшему в боях, пришлось, однако, долго ожидать приказа на выход, что сильно действовало на нервы…
6 марта около полудня «Тирпиц» был на выходе из Тронхеймс-фьорда. Погода прояснилась. Его сопровождали три эскадренных миноносца — «Герман Шеман», «Фридрих Ин» и «Ц-25». Суда проследовали мимо Агдена. Скорость хода достигла 25 узлов. Огромный корабль почти не реагирует на волнение моря. Со всех палуб и надстроек ведется наблюдение. Однако не видно ни самолетов, ни подводных лодок противника. Все было бы в полном порядке, если бы корабли сопровождения могли выдерживать скорость движения. Эсминцам явно приходилось тяжело. Зарываясь носом в волну, они с трудом выпрямлялись, сбрасывая многие тонны воды, и тут же снова ныряли. «Тирпиц» шел ходко, в размеренном темпе, как властитель моря. Топп немного снизил скорость — до 23 узлов. Тем самым уменьшался расход топлива, да и эсминцам было полегче.
Перед самым выходом в море на борт корабля прибыл адмирал Цилиакс. После удачно проведенной операции «Цербер» его присутствие воспринималось как залог успеха. Он почти все время находился на капитанском мостике рядом с Топпом и Дювелем, который старался держаться позади. Как было сообщено, конвой состоял из 14 кораблей, полностью загруженных танками, самолетами и военным материалом, и держал курс на Мурманск. На следующий день он должен был показаться. Они уже представляли себе, как его строй будет нарушен, а корабли вместе с сопровождавшими крейсерами и эсминцами потоплены.
После выхода в открытое море ни Топп, ни адмирал Цилиакс никаких сообщений более не получали. Погода и видимость ухудшились.
Ночь с 6 на 7 марта прошла без происшествий. В 8 часов утра 7 марта «Тирпиц» находился в районе Тромсё. Адмирал Цилиакс дал указание эсминцам выдвинуться на северо-восток и прочесать море на расстоянии в несколько миль. Он полагал, что конвой мог показаться с минуты на минуту. Было холодно, и палубы покрылись льдом. Со всех надстроек свисали сосульки. Ведь корабль находился фактически уже в Ледовитом океане, севернее 70-й широты.
Наступил полдень, но конвоя все еще видно не было. Появилось даже сомнение, а не израсходовано ли столько топлива понапрасну. «Тирпиц» — громадный белый фантом — был одинок на грязно-серой глади океана. Видимость становилась все хуже…
Адмирал Цилиакс не знал, да и не мог знать, что как раз в это время вышедший из Англии конвой ПК-12 находился всего в нескольких милях позади «Тирпица», а возвращавшиеся из России корабли сопровождения конвоя ПК-8 — в нескольких милях впереди. На расстоянии около 80–90 миль стояла эскадра адмирала Тови — флагманский корабль «Король Георг V», линейные корабли «Герцог Йоркский», «Реноун», крейсер «Бервик» и авианосец «Викториус», а также 12 эсминцев. Тови получил из адмиралтейства сообщение о выходе «Тирпица» в море и сразу же вывел чуть ли не весь флот метрополии ему навстречу. Нападение «Тирпица» на конвой ожидалось в районе между островами Ян-Майен и Медвежий…
Час проходил за часом. Начался дождь. Но вот в 16.30 с «Германа Шемана» пришло донесение, что им был обнаружен и потоплен торпедой русский корабль, шедший, по всей видимости, без груза. Был ли это разыскиваемый конвой? Скорее всего, нет. Море было по-прежнему пустым, и «Тирпиц» пошел курсом на восток, к месту гибели русского корабля. Эсминцы израсходовали столько топлива, что им требовалась дозаправка либо надо было возвращаться на базу. «Фридрих Ин» был отправлен в Харштад, два других миноносца подошли с обеих сторон к «Тирпицу», чтобы получить топливо. Но, хотя все и было готово к перекачке, мешало сильное волнение моря, а на обледеневших палубах даже устоять было трудно. Стало уже темнеть. Через добрую четверть часа на «Ц-25» были все же перекинуты шланги, но едва заработали насосы, как эсминец был отброшен назад. Новая попытка также успеха не имела. Усилия протянуть шланги на «Германа Шемана» были тоже безуспешными. Адмирал Цилиакс принял решение: оба эсминца дозаправятся в Тромсё, куда пойдут утром.
«Тирпиц» немного сопроводил их, затем остался в море один. 8 марта он находился между Нордкапом и Медвежьим островом.
Вдруг объявили тревогу. Наблюдатели обнаружили дымы. Английский флот? Нет. Дальномер фирмы Цейс, чудо немецкой оптической техники, определяет только айсберги, то появляющиеся, то исчезающие.
Утро было холодным и ветреным. Каждую минуту можно было наскочить на айсберг…
Пополудни «Тирпиц» во второй раз не обнаруживает конвой ПК-12, шедший южнее Медвежьего острова всего в нескольких милях от него. Начальник конвоя получил приказ обойти остров с севера, но из-за почти сплошного льда это было практически невозможно, и корабли пошли южнее. Дело могло бы кончиться катастрофой, так как британский флот метрополии ушел в юго-западном направлении и находился от конвоя к тому времени на расстоянии около 500 миль…
В двенадцать часов дня на «Тирпице» опять объявили тревогу. С правого борта всплыла подводная лодка. Расстояние около 400 метров. «Внимание!» Топп собирался уже отдать команду «Огонь!», когда люк лодки открылся и на ее мостике появился офицер.
— Как командир командиру, — крикнул тот. — Я не знал о вашем здесь присутствии и хотел уже было вас торпедировать!
Топп собирался ответить:
— Мы тоже хотели было вас потопить!
Но сдержался. Ведь это означало бы признать плохую организацию и недостаточную координацию.
Подводная лодка пошла на погружение…
Топп почувствовал усталость. Сорок часов почти без отдыха. В восемь часов вечера адмирал Цилиакс попросил его оставить капитанский мостик и спуститься к нему в каюту.
Адмирал был человеком, быстро принимавшим решения. И хотя он говорил весьма сдержанно и вежливо, каждое его слово звучало как приказ.
— Считаю, что поиски конвоя более смысла не имеют, — произнес он. — Вне сомнения, мы его где-то упустили. Авиация в такую собачью погоду, к сожалению, вылететь на разведку не могла. К тому же мы остались одни, без прикрытия, а флот метрополии, зная, что мы ушли из Тронхейма, находится в море. Англичане хорошо информированы. Надо поворачивать назад… Есть ли какие-нибудь возражения?