Страница 2 из 65
— Ну, не знаю, — нерешительно сказала она. — Я не уверена, что захочу выйти замуж за Уинстона.
— Глупости. Это было бы прекрасно. Кроме того, смотри, он только что пролил лимонад на платье Фионы.
Миранда усмехнулась.
— Идем со мной, — скомандовала Оливия, беря ее за руку. — Я хочу открыть подарки. Обещаю, что буду визжать громче всего, когда доберусь до твоего.
Девочки вошли обратно в комнату, где Оливия с Уинстоном стали открывать подарки. Слава богу (по мнению леди Ридланд), они закончили к четырем часам, когда всем детям нужно было возвращаться домой. Ни за одним ребенком не послали слуг: приглашение в Хейвербрикс считалось настоящей честью, и никто из родителей не хотел упускать возможность пообщаться с графом и графиней. Никто из родителей, кроме родителей Миранды. В пять часов она все еще сидела в гостиной, рассматривая подарки Оливии.
— Я не могу понять, где твои родители, Миранда, — сказала леди Ридланд.
— О, я знаю, — бодро отозвалась Миранда. — Мама уехала в Шотландию, чтобы навестить свою маму, а папа, наверное, забыл обо мне. С ним это часто случается, Вы же знаете, когда он занимается своими рукописями. Он переводит с греческого.
— Я знаю, — с улыбкой сказала леди Ридланд.
— С древнегреческого.
— Я знаю, — вздыхая, еще раз подтвердила леди Ридланд. Это было уже не в первый раз, когда сэр Руперт бросал свою дочь. — Хорошо, но тебе все равно нужно возвращаться домой.
— Я поеду с ней, — предложила Оливия.
— Ты и Уинстон должны убрать свои новые игрушки и написать благодарственные письма. Если вы не сделаете этого сегодня вечером, то можете не вспомнить, кто что вам подарил.
— Но нельзя же отправлять Миранду просто со слугами. — Ей не с кем будет поговорить по дороге.
— Я могу поговорить со слугами, — сказала Миранда. — Дома я всегда так делаю.
— Но не с нашими, — прошептала Оливия. — Они такие чопорные и молчаливые, и всегда смотрят на меня неодобрительно.
— В большинстве случаев им есть за что смотреть на тебя неодобрительно, — прервала дочь леди Ридланд, ласково гладя ее по голове. — У меня есть к тебе предложение, Миранда. Ты не против, если домой тебя проводит Найджел?
— Найджел! — завизжала Оливия. — Миранда, какая же ты счастливица.
Миранда заинтересовалась: она никогда раньше не встречала старшего брата Оливии.
— Хорошо, — согласилась она. — Я хотела бы наконец познакомиться с ним. Ты так часто рассказываешь о нем, Оливия.
Леди Ридланд вызвала горничную, что бы та пригласила к ним ее старшего сына.
— Вы никогда не встречались, Миранда? Как странно. Ну конечно, он обычно приезжает домой на Рождество, а ты всегда уезжаешь на праздники в Шотландию. Мне пришлось очень постараться, чтобы уговорить его приехать на день рождения близнецов. Как бы то ни было, здесь ему ничего не угрожало: ни одна из мамаш не попытается его женить на десятилетней дочери.
— Найджелу девятнадцать, и он может уже жениться, — с легкостью подтвердила Оливия. — Он — виконт. И он очень красив. Он выглядит точно так же, как я.
— Оливия! — предостерегающим тоном, сказала леди Ридланд.
— Но он похож на меня, мама. Я была бы очень красивой, если бы была мальчиком.
— Ты и как девочка очень симпатичная, Ливви, — лояльно отозвалась Миранда, глядя на ее белокурые локоны лишь с небольшой завистью.
— Ты тоже симпатичная. Пока ты не уехала, выбери себе одну из лент, которые подарила Фиона-корова. Для меня их все равно слишком много.
Миранда улыбнулась маленькой хитрости подруги. Она посмотрела в коробку и упрямо выбрала фиолетовую атласную ленту.
— Спасибо, Ливви. Я надену ее в понедельник на уроки.
— Ты звала меня, мама?
Миранда повернулась на звук завораживающе-глубокого голоса и чуть не задохнулась от восторга. Там стоял самый красивый человек на свете из всех, которых она видела. Оливия говорила, что Найджелу всего девятнадцать, но Миранда с первого взгляда поняла, что перед ней стоит уже состоявшийся мужчина. Его плечи были очень широки, а тело было стройным и тренированным. Его волосы были темнее, чем у Оливии, но в них проглядывали золотистые пряди, свидетельствующие о том, что он много времени проводит на солнце. Но самое лучшее в нем, немедленно решила Миранда, были его глаза: ярко-синего цвета, точно такие же, как у Оливии. Они так же лукаво мерцали, как у нее.
Миранда улыбнулась. Ее мама всегда говорила, что можно узнать характер человека по глазам, а у брата Оливии были очень хорошие глаза.
— Найджел, ты не сделаешь одолжение, не проводишь Миранду домой? — спросила леди Ридланд. — Ее отец почему-то задерживается.
Миранда задалась вопросом, почему он вздрогнул, когда его назвали по имени.
— Конечно, мама. Оливия, как прошел твой праздник?
— Потрясающе.
— А где Уинстон?
Оливия пожала плечами.
— Играет где-то с саблей, которую ему подарил Билли Эванс.
— Не настоящую, я надеюсь.
— Боже помоги нам, если это так, — вмешалась леди Ридланд. — Хорошо, Миранда, давай будем собирать тебя домой. Я полагаю, что твой плащ в соседней комнате, — с этими словами, она вышла и вернулась несколько секунд спустя с плащом в руках.
— Отправляемся, Миранда? — обратилось к Миранде богоподобное существо, протягивая руку.
Миранда накинула плащ и положила свою руку на его. Святые небеса!
— Встретимся в понедельник! — обратилась к ней Оливия. — И не бери в голову то, что сказала Фиона. Она просто глупая старая корова.
— Оливия! — одернула ее мать.
— Извини, мама. Но я не хотела бы иметь такую спину, как у нее.
Миранда улыбалась, слыша затихающие голоса Оливии и леди Ридланд, когда они с братом Оливии медленно спускались вниз по лестнице.
— Большое спасибо за то, что согласился отвезти меня домой, Найджел, — тихо поблагодарила она.
Он снова вздрогнул.
— О, прости…те, — быстро исправилась она. — Я должна была добавить «милорд», не так ли? Это только из-за Оливии и Уинстона; они всегда называют Вас на «ты» и по имени, — несчастно проговорила она. Ну вот, только две минуты в его компании, а она уже так опозорилась.
Он остановил ее, а сам спустился на несколько ступенек ниже, чтобы их лица оказались на одном уровне.
— Не волнуйся по поводу «милорда». Я скажу тебе мой секрет.
Глаза Миранды расширились от любопытства, она даже забыла дышать.
— Я ненавижу свое имя.
— Это не такая уж тайна. Найджел означает «камнетес», что не слишком благозвучно, милорд, но от Вас не зависело то, как Вас назвали. Вы вздрагиваете всякий раз, когда Ваша мать называет Вас по имени.
Он улыбнулся ей. Что-то теплое разливалось в его груди, когда он видел эту маленькую серьезную девочку, играющую с его упрямицей-сестрой. Она выглядела забавно-вызывающей малышкой, но было нечто привлекательное в ее больших, проникновенных карих глазах.
— Как бы вы хотели, что бы вас называли? — спросила Миранда.
Он застенчиво улыбнулся.
— Тернер.
На мгновение он подумал, что она лишилась дара речи. Она застыла, словно замороженная, и только хлопание ресниц выдавало, что она жива. И затем, как будто придя к какому-то выводу, сказала:
— Это — хорошее имя. Тернер означает токарь. Немного странно, но мне нравится.
— Намного лучше, чем Найджел, разве не так?
Миранда кивнула.
— А как вы выбрали его? Я часто думала, что люди сами должны выбирать себе имена. И мне кажется, что большинство выбрало бы какое-то другое имя для себя, а не то, каким его назвали.
— А что бы выбрала ты?
— Я не знаю, но не Миранда. Что-то более простое, я думаю. Люди ожидают чего-то большего, когда слышат мое имя, и разочаровываются, когда видят меня.
— Ерунда, — живо отозвался Тернер. — Ты — прекрасная Миранда.
Она просияла от удовольствия.
— Спасибо, Тернер. Я могу тебя так называть?
— Конечно. И боюсь, я его не выбирал. Это из-за моего светского титула. Я виконт Тернер. Я взял это имя, как только поступил в Итон.