Наследник Петра. Дилогия

– Вот-вот, и это очень полезный навык, его обязательно надо внести в программу. В общем, нужно где-то с десяток девушек, способных всему этому обучиться и много чему еще. Сможет твоя внучка их сначала найти, а потом ими командовать? Происхождение, как ты сама понимаешь, тут никакой роли не играет.

– Наверное, сможет, государь, да и я ей помогу по мере сил. Так мне что, в следующий раз привести ее сюда?

– Приводи, только предупреди заранее, чтобы она мне тут глазки не строила. От нее служба потребуется, а не постельные утехи.

Кстати, и с этим тоже в ближайшие же дни надо что-то решать, подумал молодой царь, провожая бабку до двери. Это он сделал, во-первых, для демонстрации того самого уважения, коим недавно умилялась Анастасия Ивановна. А во-вторых, Новицкий после обеда все равно собирался совершить небольшую прогулку.

Разумеется, в Центре его учили верховой езде, причем все полтора года. До этого Сергей видел лошадей вблизи только пару раз, под конными милиционерами, поэтому первые уроки ему запомнились надолго. И после них резко повысился интерес к курсу «теория и практика тепловых машин»: ведь и по скоростным данным, и по динамике, и по управляемости лошадь значительно уступала скутеру «Хонда Дио», на котором Новицкому много раз давал покататься дядя Виталий. Кроме того, четвероногий транспорт оказался значительно выше двухколесного, и забираться на него было куда менее удобно, а падать, наоборот, проще и больнее. Однако потихоньку, по мере привыкания к животному и приобретения навыков управления им, у лошади начали обнаруживаться и некоторые преимущества. Выяснилось, что она куда умнее не только любого скутера, но даже автомобиля, и может везти седока сама, если ей знаком маршрут или впереди едет лидер.

Потом ипподромные занятия сменились выездами на природу, и Сергей оценил великолепную проходимость лошади. Он убедился, что по этому параметру она превосходит любой джип. В общем, к концу обучения Новицкий уже не так рвался начать свою жизнь в прошлом с постройки хоть какого-нибудь, пусть даже самого захудалого мотоцикла. Нет, со временем можно будет заняться и этим, но без всякой спешки. Вот когда ему перевалит за семьдесят и станет трудно ездить верхом, тогда и начать.

Заняв место Петра Второго, молодой человек уже через неделю своего пребывания в Лефортовском дворце познакомился с обоими своими здешними конями. Первый, Гермес, был весьма своенравной скотиной. Нет, он довольно быстро признал нового хозяина, но все равно так и норовил учинить какую-нибудь пакость – например, подвинуться на полшага в сторону в тот момент, когда Сергей на него запрыгивал. А вот вторая, кобыла Диана, или по-простому Даша, оказалась очень доброжелательным и покладистым существом, так что император ездил в основном на ней. Правда, пока недалеко, по окрестностям дворца, громко именуемым парком.

В процессе изучения своего материального положения молодой царь быстро выяснил, что по документам лошадей у него должно быть не две, а пять, но до недавнего времени принимать меры было рано. Зато после вчерашних событий пора, однако Сергей собирался делать это постепенно и без особых скандалов. Так что завтра Миних побеседует с мажордомом, который, оказывается, не только управляющий Лефортовским дворцом, но и гофмейстер императорского двора. Если беседа пройдет плодотворно, гофмейстер добровольно отдаст неправедно нажитое, а потом отправится в неспешное, но наверняка познавательное путешествие по Владимирскому тракту. Если же нет – бог ему судья. В конце концов, Сергей в своей вчерашней речи перед Советом почти не преувеличивал насчет миниховской сабли. Зато следующий по списку, надо думать, после такой наглядной демонстрации поведет себя благоразумнее.

Ну, а освободившиеся должности займут Афанасий Ершов и его уже более или менее сформированная команда.

Однако сегодня Новицкий собирался не ограничиваться прогулкой по парку. В его планах было проехаться до Ново-Преображенского дворца, что стоял на противоположном берегу Яузы километрах в двух с небольшим выше по течению. Ведь именно в нем должна будет остановиться цесаревна Елизавета, приезд которой ожидался со дня на день.

Собственно говоря, это была первая поездка молодого императора по Москве, во время которой можно было хоть что-то увидеть. Ведь из закрытого возка не видно почти ничего. Из открытых саней обзор куда лучше, но поездка происходила вечером, шел снег, да и было тогда Сергею совсем не до рассматривания красот древней столицы. Сейчас же – самое время, хоть по сторонам не совсем Москва, а ее дальняя окраина.

Новицкий ехал чуть впереди десятка своей охраны и вертел головой, пытаясь привязать то, что он видел, к карте двадцать первого века. То, что Лефортовский дворец стоял в конце будущей Второй Бауманской улицы, выяснилось еще на стадии подготовки к забросу. Мост через Яузу находился примерно на месте Госпитального, но был деревянным. Дальше дорога шла вдоль берега, справа же виднелись здания так называемой «военной гошпитали». В основном это были длинные бревенчатые дома, и только чуть в стороне стоял полутораэтажный каменный особняк с облезлыми колоннами при главном входе.

Вскоре кавалькада по льду пересекла речку Хапиловку. Моста через нее не было, летом речушку форсировали вброд. Сергей чуть придержал Дашу, чтобы осмотреться, – ведь именно здесь Нартов собирался строить завод по производству станков. Поначалу привод будет от водяного колеса, а потом, если получится, заработает и паровой двигатель.

Через полчаса дорога резко повернула направо, ибо впереди было болото, где из-под снега торчали камыши. Ага, сообразил Новицкий, они сейчас где-то в районе метро «Электрозаводская». И движутся по направлению к одноименной улице.

Действительно, дальше дорога шла метрах в трехстах от реки и упиралась в тот самый дворец, расположенный, как оказалось, примерно на полпути между Яузой и тем местом, где в двадцать первом веке была станция метро «Преображенская».

А ничего так сооружение, прикинул молодой император, спешиваясь у парадного подъезда. Точнее, у одного из них, ибо на самом деле дворец состоял из трех впритык поставленных друг к другу зданий. Все они были деревянными. В центре – двухэтажная коробка с куполами-мансардами сверху, по бокам две башни аж о четырех этажах каждая, а от них под прямым углом отходят длинные одноэтажные пристройки – наверное, какие-нибудь хозяйственные службы.

Осмотрев дворец изнутри и снаружи, молодой император отправился домой. Замечательное место для цесаревны, размышлял он по дороге, если бы его выбирал он, то именно этот дворец и выбрал бы. С одной стороны – никакого урона для престижа, ведь это же царская резиденция! Здесь довольно долго жил сам Петр Великий. А с другой – дворец, хоть он и царский, но уже не совсем новый, да к тому же в последнее десятилетие слегка заброшенный. В общем, только от самой Елизаветы будет зависеть, где, как и сколь долго она будет жить. Если окажется очень полезной, то скоро справит новоселье. Если не очень, то обойдется косметическим ремонтом. Не будет от нее ни вреда, ни пользы, придется довольствоваться тем, что есть. Ну, а коли цесаревна поведет себя совсем неправильно…

Ведь деревянный дворец имеет одно очень большое преимущество перед каменным наподобие того же Лефортовского, меланхолично подумал Новицкий. Случись нужда – и пожар вроде того, что якобы собирались устроить Ушаков с Дмитрием Голицыным, тут организовать куда проще, а останется после него гораздо меньше.

Глава 15

Цесаревна приехала в Москву двадцатого марта и привезла с собой весну и кавалергардию. Первой молодой царь был однозначно рад, а вот прибытие второй вызывало у него более сложные чувства. Правда, при более внимательном знакомстве с объектом они несколько поуменьшили интенсивность.

Кавалергардов прибыло всего два десятка, и это было все, что удалось наскрести в Питере. Все остальные, а ведь их численность превышала сотню, уже давно околачивались в Москве, частным порядком перебравшись туда в течение последних полутора лет. Не как кавалергарды, а в качестве простых князей и графов, которые сразу предпочли банальному безделью в Петербурге его же, но неподалеку от царского двора и Верховного тайного совета. Боеготовность всего этого войска Сергей сразу оценил как весьма умеренную, на чем пока и остановился. Разгонять ли ему данное подразделение, точнее то, что от него осталось, император пока не решил.