Смотрящий вниз

Дарья отсутствовала примерно полчаса, за которые я успел выкурить три сигареты и едва удержался от того, чтобы не отправиться на ее поиски. Когда она наконец появилась в дверях, я бросился ей навстречу.

– Все-все-все! – отстранила меня Дарья. – Опаздываю на пробы! Надо еще домой заскочить и привести себя в надлежащий вид!

– Да ты и так эффектней Умы Турман! – польстил я.

– Не заговаривай зубы,– улыбнулась Дарья.– Лучше иди лови такси!

В машине я молчал, дожидаясь, пока она сама соизволит поведать о том, как прошла встреча на высшем уровне.

– Что ж ты не спрашиваешь?! – покосилась на меня Дарья, выдержав длинную сценическую паузу.

– О чем?

– Ну ты, Сашка, нахал! – расхохоталась она. – А толстячок этот оказался Очень даже! Галантный толстячок. Всю руку мне на прощанье обслюнявил. У меня с ним, между прочим, свидание в шесть вечера. Так-то!

– Неподражаемая! – с чувством сказал я, поднося к губам ее запястье. – Клеопатра в саркофаге ворочается! Эту руку он, сатир похотливый, обслюнявил?

Смежные номера в гостинице «Балтийская» – на имя госпожи Анны Владимировны Раздоровой и на свое – я с пятнадцати часов заказал еще утром по телефону.

– Может, мне его в спонсоры привлечь?! – нахмурив лоб, вслух подумала Дарья. – В наш кинопроект? Мои шансы на роль сильно повысятся, как думаешь?

– Думаю, госпожа Раздорова в роли гермафродита будет выглядеть потрясающе, – остудил я ее воображение.

– Вечно ты все испортишь! – вздохнула Дарья.

Около 16.30 я зарегистрировался у администратора гостиницы.

– Госпожа Раздорова уже прибыла?! – спросил я, расписываясь в книге.

– Пока еще нет. – Администратор передал мне ключ с пластмассовой грушей.

– Госпожа Раздорова уже прибыла! – сделав необходимое ударение, я положил на стойку пятьдесят долларов.

– Она в номере 210, – кивнул администратор, заглядывая в книгу.

Въехав в свой полулюкс, я стал дожидаться Адама Лаврентьевича Бузникина, управляющего филиалом «Дека-Банка», как гласила визитная карточка, врученная им дочери думского заседателя. И дождался.

– Анечка! Золотко! Это я! Откройте! – Управляющий с бутылкой шампанского и букетом орхидей стучался в дверь соседнего номера, когда я выглянул в ко­ридор.

– Адам Лаврентьевич?! – спросил я как можно более любезно.

– В чем дело?! – Он сразу окаменел.

– Анна Владимировна минут на двадцать спустилась в магазин и попросила вас приютить до ее возвращения!

На лице Бузникина мелькнуло сомнение, но я смотрел на него с таким безучастным видом, что он сдался.

– Разве что на двадцать… – Адам Лаврентьевич прошел в мой полулюкс и осмотрелся.

А я запер изнутри дверь на ключ и убрал его в карман.

– Присаживайтесь. – Опускаясь в кресло напротив и как бы невзначай распахнув полу пиджака, я продемонстрировал ему свою сбрую с «береттой». – Здесь нам никто не помешает. Курите?

Бузникин уставился на пепельницу и затем на меня.

– Позвольте, а как же Анна Владимировна?! – спросил он растерянно.

– Мы об одной с вами женщине говорим? – усмех­нулся я.

– Значит, она… – стал постепенно догадываться Адам Лаврентьевич.

– Проститутка! – подтвердил я, мысленно извиняясь перед Дарьей. – Деньги, Адам разлюбезный Лаврентьевич, посильнее системы Станиславского!

– Вам нужны деньги?! – Бузникин заерзал в кресле, и на лбу его моментально выступила испарина. – Вы шантажист? Сколько?!

– Мне деньги не нужны. – Я протянул ему через столик свое удостоверение.– По крайней мере, не ваши. Отдел внутренних расследований учредительского совета.

Изучив удостоверение, Адам Лаврентьевич перевел дух.

– Зачем же весь этот цирк? – возмутился он. – Могли бы прийти в мой кабинет, как официальное лицо к официальному лицу!

– Наивный вы человек, Адам Лаврентьевич. – Я показал управляющему «жучок», сохранившийся еще после первой встречи с Музыкантом. – Знаете, что это?!

Он затряс головой.

– Вопросы? – поинтересовался я, но Бузникин только пошевелил пухлыми губами.

– Тогда я буду спрашивать. – Закурив сигарету, я откинулся на спинку кресла. – Как мы оба с вами знаем, за последние несколько месяцев в вашем филиале было три случая гибели сотрудников. Три смерти за такой короткий срок и в таком относительно небольшом коллективе – это, согласитесь, о чем-то говорит.

– Чушь! – взметнулся Бузникин. – Ни о чем это не говорит! Если вы имеете в виду случай с моим замом Вирки, то он сам утонул! Пьяный полез купаться на Стрелке и утонул, ясно?! Бытовой эпизод! Какие бы у вас там в Москве домыслы ни рождались! А что касается Трубача и Семенова, то они погибли, выполняя свой долг. Вы сами знаете!

– Относительно Вирки вы правы. – Я затушил сигарету в пепельнице. – Его я привел в пример для статистики. Чтобы показать общую тенденцию. А вот Трубач и Семенов – это серьезно. Официальная версия нам, естественно, знакома, но сами-то вы что думаете? Согласитесь, два человека сразу…

– Почему сразу? – удивился Адам Лаврентьевич. – Сразу, как вам должно быть известно, застрелили только Семенова! Да вам-то я что рассказываю?! Об этом все газеты писали! Трубача эти скоты взяли в заложники, четыре месяца где-то прятали, а потом его тело нашли грибники в лесу под Гатчиной! Послушайте! Факты известны всем, от милиции до читателей газеты «Новый Петроград». Если я не устраиваю совет учредителей, то пусть мне об этом заявят прямо! Я уйду! Они что думают: я за свой стул держусь?! Вот! – Бузникин показал мне кукиш и вытащил мобильный телефон. – Да я прямо сейчас позвоню Савинову! – закричал он, нажимая кнопки.

– Не надо звонить! – Я вырвал у него трубку. – И не надо нервничать. Я вам все объясню. Дело в том, что в центральном отделении произошел ряд аналогичных событий. Скорее всего, это совпадение. Но наша служба охраны обязана провести внутреннее расследование, чтобы прекратить кривотолки. Это наша работа, Адам Лаврентьевич!

Я положил мобильный на столик.

– Понятно. – Он успокоился и перешел на иронический тон. – Разумеется. Ничто не ново под луной. Делаем, значит, вид, что трудимся в поте лица, да? Вот и в командировочку служебную можно под это дело оторваться! В Эрмитажик сходить! С девчонками поразвлечься за счет заведения! Что? Не так?

– Все так, – улыбнулся я. – Раскусили вы меня, Адам Лаврентьевич! Глупость, конечно! Я и сам знаю, что глупость. Только пусть это между нами останется. Вы уж не звоните Савинову, что мы с моим шефом пургу на ровном месте погнали. Вам ведь лишний свой человек в Москве тоже не помешает. Как вам такое предложение?

– Толковое предложение, – рассмеялся Бузникин. – Все мы люди, все – человеки!

Он открыл бутылку шампанского и по-хозяйски наполнил два гостиничных стакана.

– А девчонку ты фирменную подцепил! – одобрил он меня, когда наш договор был закреплен «дружеским брудершафтом». – Номерок она тебе не оставила?

– Какой там номерок! – махнул я рукой. – На Невском такие отарами бродят! Вот, приезжайте зимой в Москву, тогда мы подберем вам красавицу! Она вас обогреет.

– Добро! – Адам Лаврентьевич хлопнул себя по коленкам и встал. – Ну, мне пора. Если что – заходи. Долго еще у нас?

– Да вот отчет закончу. – Я подмигнул. – Когда еще в Питере доведется на казенный счет отдохнуть? Грех упускать эдакий случай.

Дождавшись ухода Адама Лаврентьевича, я позвонил в справочное и узнал телефон газеты «Новый Петроград».

– Редакция! – отозвался на другом конце провода мужской голос.

– Попросите кого-нибудь из раздела «криминальной хроники», – прикинув, что пора всколыхнуть этот бензиновый омут и поднять с его дна всех чертей, я взялся за дело.

«Всему свое время и время всякой вещи под небом, – сказал я себе. – Время молчать и время говорить».

– Слушаю! – зазвучал женский голос. – Кто это?!

– Сотрудник «Дека-Банка». – Я посмотрел на часы. – У меня для вас есть эксклюзивная информация. Сейчас 18.40. В 20 часов я буду ждать вас или другого представителя газеты в ресторане «Повторим!». Записывайте адрес.