Смотрящий вниз

-Записывай, – сказал Руслан.

Продиктованный адрес я убрал в бумажник.

-У тебя все? – спросил Руслан, поглядывая на распаренных, шумно распивавших у стойки пиво членов своего профсоюза.

-Фотографию можно переклеить? – Я взял со стола удостоверение экспедитора.

-На чью? – не понял Руслан.

-Да хоть на мою для начала. – Я зевнул. – Извини, не выспался. В принципе – можно или нет?

-На твою можно. – Небрежным жестом он подозвал белобрысого банщика. – Серик! Сгоняй за Проявителем!

Готовый угодить патрону, Серик бросился выполнять поручение.

-Ну ты чего там застрял, Руслан?! – окликнул моего товарища обладатель татуировки. – Братаны реванша требуют! Пора фитиль им вставить!

-Запросто. – Руслан подошел к бильярду.

Треуголка из шаров уже дожидалась его удара.

Ловко вращая кий по часовой стрелке, Руслан прочертил вдоль него меловую спираль и разбил пирамиду. Крайний шар затрепыхался в угловой лузе прежде, чем остальные успели разбежаться.

-Ты, Руслан, бляха-муха, даешь! – привычно отреагировали соперники.

Надо думать, это было самое распространенное выражение у здешнего бильярдного стола.

-Мастера вызывали?! – В дверях, сопровождаемый банщиком, появился кудрявый мужчина пенсионного возраста.

Под бровями на его обезьяньей подвижной мордочке светились покрасневшие глаза.

-Знакомься, Саня! – не глядя, представил его Руслан. – Матвей Семенович Проявитель! Любую ксиву за полчаса лепит!

-За подцены, главное! – уточнил польщенный мастер.

-Растолкуй ему сам, что к чему! – Руслан снова прицелился.

-Мы бить-то сегодня будем?! – возмутился плечистый парень со шрамом на спине, доставая из лузы шестой по счету шар.

Выслушав мою почтительную просьбу, Матвей Семеныч указал мне на дверь и вышел следом.

Домашнее фотоателье предусмотрительной братвы было оборудовано со знанием дела. Я бы не удивился, если б Матвей Семеныч не только фотографии, но и деньги здесь печатал.

-Сейчас вылетит ворон! – сказал мастер, ныряя под шторку фотоаппарата. – Улыбочку!

-А почему Проявитель? – поинтересовался я, дожидаясь, пока Матвей Семеныч в соседней комнате закончит работу. – По профессиональному признаку?

-По заслугам, – объяснил мастер, вручая мне удостоверение сотрудника «Третьего полюса». – На допросах у следователя проявил исключительную выдержку и самообладание, за что и пользуюсь уважением у честных воров. Выдержка в нашем деле – самое существенное. С вас полцены, как с постоянного клиента. С другого бы сотню взял.

-Думаете, с постоянного? – Я расплатился.

-И думать нечего. – Матвей Семеныч подозрительно поскоблил пальцем родинку на физиономии президента. – Ко мне всегда возвращаются. Иной раз даже покойники.

– Типун вам на язык! – рассмеялся я.

– Вы, молодой человек, напрасно иронизируете. – Проявитель спрятал банкноту в инкрустированную шкатулочку. – Вот был случай: отпели человека согласно обычаю… Частично отпели, конечно. Хочу сказать – отпели то немногое, что от него после взрыва машины осталось. И на сороковой день, как сейчас помню, является он ко мне. «Все, – думаю, – Семеныч! Пора завязывать! Выпил ты, Семеныч, положенное!» Ну тут он мне, покойник-то, и говорит: «Смастери-ка ты, Матвей, новые документы на другую фамилию!» – «Хорошо, – отвечаю. – С вас как с покойника полцены. А какая теперь ваша будет фамилия?» – «Фамилия, – говорит, – мне теперь будет Желябов!.,» Как, значит, у народовольца, что в государя нашего Александра Второго бомбу метнул… «Я, – говорит, – этих пидоров теперь всех по очереди в клочья разнесу!» Вот такая жизнь-жестянка. Не знаешь, где начнется, где кончится.

Выслушав назидательный рассказ Матвея Семеныча, я вернулся в бильярдную.

Руслан, уже в цивильном костюме шикарного кроя, собирался в дорогу. Костюмы Руслан, надо отдать ему должное, носить умел. Вкус – он или есть, или его нет. Этому не научишь.

Беседуя по мобильному, он одновременно листал какие-то контракты.

– Порядок? – спросил он у меня, прикрыв ладонью трубку.

Я кивнул и стал ждать, когда он освободится.

– Все! Мне пора. – Руслан убрал бумаги в папку. – Тебя подвезти?

– Куда? – Я понял, что придется-таки поведать вкратце ему о своих неприятностях. – За мной охота идет, Руслан. Две попытки за два дня. Кому верить, не знаю. Обложили, как волка! Мотивов нет, кто заказчик – только догадки. Я даже тебе сейчас не верю.

– Дела! – Руслан присел на спинку кресла и достал пачку «Мальборо». – Думаешь, «Третий полюс»?

Я пожал плечами.

– Ты же, Саня, псих известный! Тебя и бульдозером не остановишь! – Прикурив сигарету, он глубоко затянулся и раздавил ее в пепельнице. – Табак, сучьи лапы, вообще стали левый возить!

– А ты бы что на моем месте сделал?

– Брось это. Мой тебе совет: уматывай, пока не поздно, из города. Если за тебя «Третий полюс» взялся – долго ты не протянешь.

Такой совет мне уже давал Иван Ильич, царство ему небесное. Такого совета я ждал и от Руслана. Единственное решение, которое исторически принимается в Филях: «Оставить Москву!» Только не было у меня впереди старой Калужской дороги. И я почти наверное знал, что враг мой никогда не отступит.

– Нет, – сказал я. – Нет, Руслан.

Он взял папку и снова окликнул банщика:

– Серик! Ты где там?

Серик, вытирая руки о халат, выглянул из подсобки.

– Я уехал! Проводи гостя в апартаменты. Обслуживать как родного. Завтра буду в то же время! – Отдав последние распоряжения, он снял с вешалки кашемировое пальто и обернулся ко мне. – Ты, Саня, выспись как следует. Здесь тебя, во всяком случае, не достанут.

Постелив мне в одном из «лаокооновых» номеров свежее белье, Серик туда же принес по моей просьбе ведерко со льдом и бутылку джина.

– Девочек не желаете?! – спросил он прежде, чем выйти.

Сколько за ночь?

– Триста баксов! – Банщик отвел глаза в сторону. – Девочки – высший класс!

«За долю малую старается, – подумал я. – И ведь рискует, подлец. Братки узнают – ноги оторвут».

– А с верхним образованием есть? – Я достал из кармана ручку.

– В смысле?! – Догадливый банщик оттопырил на своем халате гигантский бюст.

– В смысле с дипломом, – поправил я Серика. – С гуманитарным желательно.

– Ах, это! – Серик даже обрадовался. – Для вас – найдем!

Я написал на листке блокнота адрес Журенко, сложил его пополам и вместе с деньгами вручил белобрысому.

– Клиента зовут Андреем, – проинструктировал я его. – Пусть скажет, что в библиотеке им увлеклась.

– А координаты как узнала? – Серик осваивал задачу на совесть.

– По читательской карточке. – Я лег на диван и закрыл глаза. – Пусть скажет, что старушка на раздаче, добрая женщина, в положение вошла.

– Понял! Все сделаем, как заказано! Не извольте беспокоиться! Только Руслану Ибрагимовичу не говорите! – Банщик бесшумно удалился.

Отгоняя сон, я попытался обдумать дальнейший план действий, но усталость от прожитых за день событий взяла свое, и через минуту я погрузился, как говорили древние, в объятия Морфея. Мне приснились два морских гада. Они выползли из пучины на берег и стали опутывать меня своими стальными кольцами. Задыхаясь, я пытался освободиться, но кольца сжимались все туже и туже до тех пор, пока не появился мой сосед с шахматами под мышкой.

– Ну что?! – воскликнул он. – Блицтурнир?

Кутилин деловито расставил фигуры и двинул вперед крайнюю пешку.

Змеи освободили меня и, словно два заядлых болельщика, стали, вытягивая шеи, следить за нашей партией.

– Долго думаешь, Саня! – орал Кутилин. – У тебя безносая за спиной!

Я пытался сосредоточиться на игре, но фигуры сами собой бегали по клеткам и, прежде чем я успевал сделать ход, занимали новую позицию.

– Околеванец твой приближается! – Кутилин отбил чечетку и двинул вперед ладью, в которой сидели за веслами Руслан и его команда. – Шах!

Руслан попытался меня о чем-то предупредить, показывая рукой мне за спину. Я оглянулся. На высоченной скале, напоминающей очертаниями наш банк, стоял начальник охраны Шибанов. Подняв над головой связанную Марину, он бешено расхохотался и сбросил ее на стрежень. И я проснулся. В кошмаре моем стрежень выглядел как противень с песком для приготовления кофе.