Страница 43 из 47
– Не нашли цветов?
– Нет! Рада, да? – истерично выкрикнула Снежана.
– Легенда так и осталась легендой, – философски заметила Лелька.
– Красивая сказка для взрослых, – сипло пробормотал Миша. – Я купился. Как последний лох.
– Мишенька, – улыбнулась Лелька, – не жалей. Ты ведь не юродивая девочка Лушка. Зачем тебе цветы?
Миша хмыкнул, но ответить не успел. Снежана с нескрываемой ненавистью выдохнула:
– Конечно, кое-кто и без них счастлив! При муже, детях, деньгах!
– Вся в шоколаде, – добродушно подсказала Лелька.
– В точку!
– Не ссорьтесь, пожалуйста, – испуганно пролепетала Катя.
– Помалкивай, кукла с глазами! – зло огрызнулась Снежана. – Мала еще, нам указывать!
– Ух, ты, молодец, Снежка, – громко воскликнул Миша. – Так прямо о своем немалом возрасте… В открытую чешешь! Не всякая баба сумеет!
– Кончай базар, – устало просипел Коля. – Без вас тошно.
Он ушел в свою палатку. Снежана промолчала. Стояла у костра и зло рассматривала несчастное Катино лицо. Она никак не могла понять: что держит рядом с ней холеного красавца Сашу. Или он просто жалеет глупую рыхлую девчонку? Пожалуй!
Крыс лизнул Тамаре пальцы и жалобно заскулил. Тамара ободряюще прошептала:
– Ничего, Крысеныш, послезавтра будем дома. Пусть и без цветов. А сейчас я тебя чапи покормлю, хочешь чапи?
Катя еле сдерживала слезы. Она стояла так, чтобы Саша не видел ее покрасневшего лица, и наблюдала, как Тамара возится со своей смешной собакой. Ужасно некрасивой и в то же время – удивительно милой.
«Крыс, как я, – грустно думала Катя. – Плотный, слишком белесый, глазки совершенно поросячьи и ресниц нет. Только его это не портит, а меня… – Она украдкой сморгнула слезинку. – Томка счастливица! Страдает из-за веснушек, а… яркая. На нее никогда не скучно смотреть. Не то что на меня…»
Саша коснулся ее плеча – Катя едва не вскрикнула от неожиданности – и шепнул на ухо:
– Начинаем операцию «Пропавшие кошельки»?
Катя непроизвольно улыбнулась: она совсем забыла о них. Правильно Снежана обозвала ее безмозглой куклой. Вечно она, Катя, забивает голову пустяками, какое кому дело до ее глупых девчоночьих комплексов?
«Я не девчонка, – с неожиданным упрямством одернула себя Катя. – Я… уже взрослая. И, кажется, по-настоящему влюблена. Впервые в жизни. Но ОН об этом никогда не узнает. Не хочу, чтобы меня жалели».
Катя по-детски шмыгнула носом и, не оборачиваясь, выдохнула:
– А… как?
– Все продумано, – усмехнулся Саша. – Занимай кресло в первом ряду партера и наблюдай.
Катю бросило в жар: Сашино дыхание щекотало шею, правое ухо горело огнем, ОН наверняка заметил и теперь смеется.
Ну и пусть!
Скоро они расстанутся, но эти дни… Их у Кати точно никто не отберет. Никто и никогда!
Катя даже счастливей Тамары, зря она завидовала ей. Томик лишь мечтает полюбить, а Катя уже. Полюбила. И это… здорово!
«Счастливая» Катя судорожно сглотнула и неуверенно улыбнулась Саше. Он ответил ей такой улыбкой…
Катя торопливо опустила ресницы, глаза могли ее нечаянно выдать. Она заставила себя собраться – ей действительно не нужна жалость! – и весело отозвалась:
– Готово! Сижу согласно купленному билету!
– Тогда начнем?
Катя кивнула. Саша осмотрел грустных и уставших искателей счастья и шепотом спросил:
– Кстати, ты на кого ставишь?
– Н-не знаю.
Катя почти испуганно покосилась на Снежану. Та угрюмо наблюдала за ними, будто пыталась подслушать.
«Наверное, старается понять – что между нами общего? – тоскливо подумала Катя. – Саша такой… такой… А я – жалкая простушка!»
– Я тоже на эту… черноглазую красавицу, – хмыкнул Саша.
Катя не поверила собственным ушам: может, ей почудилась крохотная пауза перед словом «красавица»? Или Саша в самом деле от Снежаны не в восторге? Вдруг ему вообще брюнетки не нравятся? Не его тип, так, кажется, говорят? А вот блондинки…
На глаза Кате случайно попала Лелька, и девушка горько усмехнулась: «Святая наивность! Если Саше и нравятся светленькие, он на меня и внимания не обратит, рядом-то с Лелей. Ладно – забыли. Или, как говорит Миша, проехали…»
Саша окликнул Лелю и весело продолжил:
– Давайте пораньше выйдем? Отойдем от этих надоевших болот подальше и сделаем привал. Чай, кашу гречневую с мясом навернем – Кать, как, не обидишь?
– Куда ж я денусь? – пробормотала Катя.
– Можем часика два-три вздремнуть, но уже после завтрака.
– Почему не здесь? – вяло поинтересовался Миша.
– Саша прав, я уже видеть не могу эту речку! – зло выпалила Снежана. – Все время думаю – а что, если еще разок пробежаться по болотам? Вдруг сейчас повезет?
– Понял, не дурак, – захохотал Миша. – Если честно, меня тоже эта мысль навещает…
– Только не болота! – закричала Тамара. – Сматываемся отсюда!
– Согласен, – пробасил Лешка.
– Я тоже, – выглянул из своей палатки Коля.
– Значит, собираемся? – спросила Лелька.
– И быстро, – Тамара почти бегом бросилась к своей палатке. – Лучше я вернусь без цветов, чем без тебя!
Катя с Сашей взволнованно переглянулись. Они ждали, кто из ребят сейчас высунет голову из палатки и поднимет крик – мол, пропал кошелек.
К их изумлению, все молча набивали рюкзаки. Леша уже помогал Тамаре с Лелей убирать палатку.
Коля вытащил наружу зашнурованный рюкзак и раздраженно крикнул:
– Вы решили остаться?
Катя поняла, стоять дальше посередине лагеря нельзя. Они с Сашей слишком странно смотрятся на общем фоне.
Она заглянула в свою палатку: Снежана ожесточенно заталкивала в рюкзак надувную подушку, сейчас плоскую и свернутую в аккуратную трубочку. Оглянулась на шум и пропыхтела:
– Кончай Сашке глазки строить, я не хочу здесь и минуты лишней задерживаться!
– Сейчас, – пролепетала Катя.
Нашла взглядом Сашу и растерянно улыбнулась: похоже, потерю кошелька в спешке никто не заметил. Или забыл о нем, если Саша прав, и тот дорогой кошелек принадлежит… э-э… провокатору.
Столько всего произошло!
Даже если она, Катя, кого-то раздражала, о ней в эти минуты и не вспомнили. Кто она такая, чтобы о ней помнить?!
Катя посмотрела на свой спальник, и ее щеки вспыхнули: может, ОНА надеется, что Катя сама кошелек наткнется? Хочет лично взглянуть на ее реакцию, насладиться Катиным страхом, смущением, изумлением?
Но Снежана лишь презрительно фыркнула, когда Катя робко протиснулась мимо к рюкзаку. Зашнуровала свой и вышла из палатки. Зато заглянул Миша и дружелюбно поинтересовался:
– Помочь, Катюха?
Он с любопытством осматривался, и Катя смущенно отозвалась:
– Спасибо, я сама.
Миша кивнул на спальник и предложил:
– А то могу помочь упаковать.
– Нет, я сама!
«Неужели – Миша? – лихорадочно размышляла она, провожая его растерянным взглядом. – А я считала, он ко мне неплохо относится. Шутит все время, улыбается, и вообще он, кажется, неплохой. – Катя удрученно вздохнула. – Или у него шутки такие дурацкие, почти детсадовские?»
Полог был откинут. Катя начала сворачивать спальник, в проеме показался Коля. Какое-то время он равнодушно наблюдал за ее усилиями, потом буркнул:
– Поторопись! – и ушел.
В палатку забежала Снежана. Сунула в карман своего рюкзака эмалированную кружку и раздраженно бросила:
– Ну ты и копуша!
Она высунула голову наружу, голос мгновенно стал певучим, мягким. Снежана чуть ли не голубицей проворковала:
– Посмотри, я вещи правильно уложила?
Катя вздрогнула: неужели Сашу обрабатывает? Увидела Лешу и сочувственно подумала: «Бедная Тамара!»
Сазонов поднял Снежанин рюкзак, взвесил в руке и проворчал одобрительно:
– Пойдет!
Минут через десять свернули последнюю палатку. Крыс возбужденно носился по опустевшему лагерю. Усиленно обнюхивал примятые зеленые площадки и победно задирал лапу: ставил прощальные метки.
Лелька грустно осмотрелась. Тамара бодро спросила: