Страница 54 из 117
– Кирилл, зачем тебе это надо? Даже если нам удастся отвоевать Сангарию…
– Не если, а когда! – убежденно перебил полковника герцог. На грубейшее нарушение этикета он внимания не обратил.
Барон придержал коня, задумчиво посмотрел на юношу и продолжил:
– Мы вернем Сангарию, но на наше герцогство ополчится все дворянство Европы, причем под руководством всех королей и императоров ойкумены.
– Плевать! – немедленно ответил Кирилл. – Зато те, кого сейчас называют чернью, побегут со всего континента к нам, чтобы влиться в ряды защитников нашего маленького герцогства.
– Толку-то от простых крестьян… – с явным сомнением протянул сэр Стоджер.
"Опять двадцать пять!" – выругался про себя герцог. Менталитет средневекового барончика с Земли. И что с этим делать? Но ведь кругозор зависит от объема знаний. Увы, не совсем естественных наук. Попробовать объяснить с точки зрения экономики? То есть, как свобода смердов отразится на кармане дворянина?
– Не скажи, барон, не скажи. Если людей хотя бы немного обучить, дать им оружие и нормальных командиров, то мы получим даже на первом этапе вполне боеспособную армию. А ведь побегут к нам семьями и поодиночке со всей Европы. И не забывай – у нас теперь будут совершенно другие тактика и стратегия.
Сэр Алексий задумался. Что-то толковое в словах герцога, конечно, было, но так вот сразу, только получив власть, ломать порядок, сложившийся испокон веку?
– Мало того, что от тебя, твое высочество, – барон уже немного пришел в себя и обратился к Кириллу в соответствии с его титулом, – отвернутся другие государства, но как ты сумеешь убедить в необходимости этого своих дворян, из которых сейчас в основном и состоит наше маленькое войско?
– Сколько у тебя деревень, сэр Стоджер? – вопросом на вопрос ответил герцог.
– Вы же знаете, ваше высочество, всего две, – с готовностью ответил полковник.
– А свободные землепашцы на твоих землях есть? – продолжил допытываться Кирилл.
– Как не быть, твое высочество. Отслужившим свое стражникам чем-то ведь заниматься надо? Восемь семей арендаторов в баронстве до нападения сволочи Лоусвилла числилось.
– Ни разу не прикидывал, кто тебе, сэр Алексий, больше прибыли приносил? Если посчитать на одну семью?
Вот теперь барон задумался значительно дольше, упершись взглядом в холку своего коня. Потом поднял голову и посмотрел герцогу в глаза:
– Почему же во всех остальных государствах крестьян не освобождают? Вольные-то работают не в пример лучше.
– А не выгодно это дворянам-землевладельцам. Сам подумай, для чего мужикам платить своему господину, если свободных земель вокруг полным полно? Зачем отдавать половину урожая дворянину, если достаточно отдать десятину государеву сборщику налогов, отложить себе на пропитание и семенной фонд для следующего года, а остальное продать? Потому-то везде, кроме Сангарии, бароны со своими дружинами нападают на свободных землепашцев соседних стран и уводят их в полон. Поэтому и разбойников не особо изничтожают на своих территориях, ибо они, как волки в лесах, всех одиночек немедленно к ногтю прибирают, и обкладывают данью во много раз больше дворянина.
Сэр Стоджер согласно покивал. Раньше он никогда на эту тему не задумывался. Есть доход от его маленького баронства – хорошо, нет его – не трагедия. Жалование, получаемое от герцога, всегда было несколько больше прибыли от земли. Да и неинтересно сэру Алексию было заниматься делами своих деревень. Не дворянское это дело. Есть управляющий из дальних родственников, живущий на долю малую, а там – хоть трава не расти. Вот если пожалуется кто-то из арендаторов или старост деревенек, тогда да, хочешь, не хочешь, а разбираться придется – на то его предкам эту землю и пожаловали, чтобы правили справедливо.
– Как же тогда в нашей Сангарии получилось, твое высочество, что ни разбойников нет, и свободных пахарей не закабаляем? – спросил и тут же сам ответил на свой вопрос: – Незанятой пахотной земли у нас нет совсем. Только Райская долина, давным-давно поделенная между герцогом и дворянами, остальное – горы и плоскогорья, совсем негодные для земледелия.
– Правильно, барон. Райская долина может прокормить максимум десять-пятнадцать тысяч человек. Большую часть продовольствия мы закупаем на серебро – как-никак единственное известное нынче месторождение всегда принадлежало герцогам Сангарским. И только наши дворяне, если им хорошо растолковать, способны более-менее адекватно воспринять идею освобождения крестьян, – констатировал Кирилл. – Более того – им это будет выгодно.
– До тебя, твое высочество, почему-то ни один из правящих герцогов не решался освободить смердов. А все потому, что прекрасно понимали – против объединенных армий соседних государств Сангария долго не продержалась бы. Перевалы-то наверняка удержали бы, там численный перевес значения особого не имеет. Да и не пошел бы никто нас в горы штурмовать. Зачем? Просто перестанут продавать продовольствие – вскорости от голода сами бы загнулись. Что же изменилось?
"Не в бровь, а в глаз, – отметил про себя Кирилл, – умный у меня министр обороны – на лету сообразил. Он, правда, еще не знает, как будет называться его должность, ну да сейчас это неважно. Главное – быстро схватывает и будет помогать не по обязанности, как вассал, а потому что верит".
– Многое, сэр Алексий, очень многое. Я ведь нынче не только мечом махать лучше всех умею – это как раз не самое важное – я теперь знаю чуть больше всех остальных людей на Наташке. Поэтому в первую очередь мы будем учиться. Помнишь, что в откровениях Создателей первым пунктом написано?
– Знание – сила! – понимающе кивнул барон. – Но, пока Сангарию не отвоевали, говорить об освобождении черни никак нельзя, твое высочество.
– Правильно, – согласился Кирилл, – но вот готовиться к этому надо уже сейчас. Тут одного поправил, когда он своего слугу плеткой пожелает по спине перетянуть, там другого придержать, если ногой по копчику захочет с дороги крестьянина убрать… Ну ты же меня, сэр Стоджер, понимаешь? Как мы, высшая знать герцогства, будем себя вести, так и наши дворяне поступать будут. Ну и в разговоре иногда мимоходом подобное заявлять требуется. Авось, особо противиться, когда указ подпишу, не будут. Но нынче же проявивших себя достойно воинов из бывших крепостных надо будет продвигать в командиры подразделений.
Полковник – сэр Алексий на удивление быстро привык отзываться на новое звание – не согласился:
– Но как же тогда дворяне будут таким командирам подчиняться? Высокородные неблагородным? Твое высочество не боится дворянского бунта в армии?
– Введем, для начала, систему воинских званий. В истории Создателей нечто подобное было. Выходец из простонародья получал, в зависимости от ранга, личное или даже наследственное дворянство.
Барон задумался, покачиваясь в седле. Его серый в яблоках конь, приноровившись к неторопливому сейчас аллюру Занозы, тоже шагал медленно.
– А ведь это может очень поспособствовать выдвижению наверх самых самоотверженных и талантливых людей, – сделал вывод барон.
– Точно! – подтвердил Кирилл. – Именно то, что нам сейчас остро требуется. У Создателей это называется социальными лифтами.
– А что такое лифт? – удивился полковник.
Юноша усмехнулся и пообещал:
– Отвоюем герцогство, и я в донжоне сангарского замка обязательно построю такую штуковину. Там как будто специально для нее место предусмотрено. Вот тогда и покажу.
****
– Божественный нимб не жмет? – поинтересовалась Сюзанна, снимая датчики с головы подполковника.
– А тебе? – парировал подполковник, почесывая свой короткий ежик.
Они посмеялись, и Сюзанна села обрабатывать записанную только что информацию, чтобы затем вписать ее в геном модификантов.