Страница 4 из 77
– Да ты не торопись, – насмешливо посоветовал бритый. – Завтра отдохнешь. Поболтай с простыми парнями.
– Устала я разговаривать. День выдался тяжелым.
– Устала она! – заржали за спиной. – Это твой еб‑рь устал, раз такую соску на своих двоих на хату отправил. Или ты из этих, из вафлерш дежурных?
Катрин неторопливо обернулась. Ее окружали восемь несовершеннолетних идиотов. Почти поголовно обряженные в дешевые черные куртки. Пивом от компании несло, будто от целого взвода клураканов. Переулок оставался пустым. Только вдали, у выезда на мигающую рекламными огнями магистраль, маячили фигуры прохожих.
– Чего вертишься? – ехидно поинтересовался коренастый фанат. – Мы здесь все красивые. Или ты только черножопых уважаешь? Мани‑мани, да? Подстилка ты классная, сразу видно. Я б тебе впендюрил.
– Грубый ты и неласковый, – укоризненно произнесла девушка. – И губы у тебя не накрашенные.
Парни засмеялись, но расступиться никто и не подумал.
– Смелая, ноги длинные. Люблю таких, – с удовольствием заметил говорливый кабанчик.
– Пойду я, ребята? – сказала уставшая от всего Катрин.
– Мороженым хоть поделись, – ухмыльнулся бритый вожак.
– Ешь на здоровье.
Парень стаканчик не взял, лизнул из ее рук.
– Вкусно, – бритый облизнулся.
В этот момент Катрин ухватили сзади между ног.
– Здесь тоже вкусно, – сообщил деятельный гном.
– Лапы уберите, – сказала девушка.
– Ты че, дура? Мы только начали, – теперь бедра щупали несколько пар рук. Самая нетерпеливая пятерня уцепилась за застежку джинсов.
Катрин вяло стряхнула с плеча рюкзак.
– Во, сама раздевается, – удивились за спиной. – Грамотная давалка.
Катрин поморщилась и посмотрела в глаза вожаку. В последний момент парень что‑то понял и открыл рот…
Поздно.
Лапы, копошащиеся у нее между ног, сорвали пружину напряженных нервов.
Жестокий удар головой в лицо в одно мгновение выключил главаря. Девушка неудержимо рванулась из нахальных рук, влепила остаток мороженого в чью‑то морду, одновременно ударила локтем. Если ублюдки и готовились к сопротивлению соблазнительной блондинки, то уж точно не к такому агрессивному. Катрин без проблем удалось развернуться. Ни о каком бегстве она не помышляла. Бой воскресил яркое чувство определенности. Тоскливая пустота наполнилась.
Рюкзак упал на асфальт. Катрин двигалась с легкостью балерины. Удары находили цель с оскорбительной для медлительного мужского пола легкостью. Двое тинейджеров уже валялись на мостовой. Девушка достала ногой третьего, вбила ему желудок между легкими. Красно‑синие «бойцы» мешали друг другу. Приученная к тому, что промедление равнозначно смерти, Катрин непрерывно скользила между ними, уклоняясь от нелепых замахов. Девушкой овладело непристойное наслаждение. Жестокие прикосновения – в кадык, почки, пах, нос – смывали тоску с души.
Она слегка опомнилась, – большая часть футбольной шпаны уже лежала или сидела. «Убивать мальчишек все‑таки нельзя. Утихомирься».
Но стоило приостановиться, как тут же стычку подстегнули металлические щелчки и мелькнувшая сталь. Дешевые китайские «выкидухи» – три доллара за пару, но вполне могут попортить внутренние органы.
На ногах оставалось четверо придурков, теперь в руках у двоих блестели короткие клинки. Пока щенки угрожающе скалились, Катрин сама прыгнула навстречу. Отшлифованный удар ногой – колено одного из уродов подломилось, он с воем повалился на тротуар. Но поддатые любители спорта были слишком уперты, чтобы отступить. В руках еще одного сверкнул нож. К тому же с асфальта поднялся недобитый коренастый.
Катрин отскочила назад, перепрыгнула через неподвижное тело, подхватила свой рюкзак. А не заняться ли оздоровительным бегом?
Не так‑то это просто. Тинейджеры, сохранившие относительное здоровье, норовили замкнуть кольцо. Катрин выдернула из рюкзака отвертку. Эх, подточить бы не мешало.
В этот миг взвыла сирена, и ударили по глазам сине‑желтые блики мигалки.
Ни Катрин, ни ее противники в пылу битвы не заметили патрульную машину.
– Всем стоять! – рявкнул мегафон.
– Ноги! – завопил самый смышленый фанат.
Сине‑красные кинулись в разные стороны. Чувствовался немалый опыт в уклонении от встреч с органами правопорядка.
Из милицейской машины выпрыгнули крепкие мужчины в камуфляжной форме с короткими «АКСУ» в руках и на удивление резво кинулись за любителями футбола. Надо думать, машина была не просто патрульной.
В довершение фанатских неприятностей сверху, от церкви, свернула еще одна милицейская машина с включенными проблесковыми огнями.
Большую часть ночи Катрин провела в отделении милиции. От отвертки удалось незаметно избавиться еще на месте побоища. Родной язык девушка моментально забыла. Что взять с тупой иностранки? Попала в разборку хулиганов как последняя дура. На все вопросы Катрин отвечала требованием вызвать консула и посла. Про консула менты понимали, заграничный паспорт тоже видели и смотрели на заокеанскую идиотку, вздумавшую в одиночестве бродить по ночным переулкам самого читающего в мире города, с соответствующим сочувствием. Красивая, но больна‑ая.
В «обезьяннике» бунтовали плененные фанаты. Милиции удалось захватить троих. Еще трое были отправлены в 1‑ю Градскую, ввиду серьезных телесных повреждений. Попытки переложить вину на светловолосую иностранку юные футбольные бойцы быстро оставили. Даже до их не до конца протрезвевшего сознания дошла смехотворность подобной версии.
Часа в четыре ночи в отделение прибыл заспанный полиглот в погонах старшего лейтенанта. Обошлись без консула и международных трений. Катрин заставили подписать протокол, подтвердить отсутствие претензий, после чего отпустили.
Воздух Родины оказался слишком сладок, даже не продохнуть. Катрин была сыта по горло. В 11 часов следующего дня девушка сидела в том самом, под номером 2, международном аэропорту. На рейс она уже зарегистрировалась, прошла пограничный и таможенный контроль, до посадки в самолет оставалось минут тридцать.
– Екатерина Григорьевна? – рядом возник сухощавый мужчина средних лет.
Катрин недоуменно захлопала ресницами. Родной язык девушка вспоминать категорически не желала.
Человек вздохнул и перешел на язык международного общения:
– Мисс Катрин Бертон? Не могли бы вы уделить мне несколько минут?
Судя по неудачному серому костюму и еще более сомнительному английскому произношению, незнакомец носил звание не старше капитана.
2
– Мисс Катрин, прежде всего хотел бы заверить, – никакие неприятности вам не угрожают.
– Почему я должна бояться? Разве я совершила что‑то незаконное?
– Ни в коем случае. Скорее столица должна выразить вам свою признательность за помощь. Впрочем, я хотел бы поговорить с вами о другом. Можно вас пригласить на чашечку кофе?
– У меня самолет через пятнадцать минут.
– Уделите мне десять из этих пятнадцати. Просто так, для очистки моей совести. Я вас очень прошу. Мне нужно будет отчитаться перед руководством.
Маленький бар находился в этом же зале.
– Вы не собираетесь меня задерживать? – прямо осведомилась Катрин.
– Нет. И, уверен, вы поймете почему. Мы в курсе вашей работы на Королевскую службу, – увидев туповато‑непонимающее выражение на лице девушки, собеседник поторопился пояснить: – Ни в коем случае не собираюсь вас расспрашивать. Амнезия – неприятная вещь. Надеюсь, вы сейчас хорошо себя чувствуете?
– Что‑то я не понимаю, о чем вы говорите.
– Это из‑за моего акцента. Мне почему‑то кажется, что за время краткого пребывания в нашей стране вы вполне освоили русский язык. Разрешите мне вернуться к родной речи, а то вы, чего доброго, на самолет опоздаете, пока я буду язык ломать. Если чего‑то не поймете, не сочтите за труд переспросить.
Катрин ничего не сказала. С отвращением понюхала кофе, поставила чашечку на столик.
– Не нравится? – спросил собеседник.