Страница 33 из 89
Идея понравилась Якову; До тех пор и духовенство, и миряне пользовались несколькими различными переводами: Тиндаля, Ковердаля, «Женевской Библией», «Епископской Библией» королевы Елизаветы. Тексты в них имели некоторые различия, к тому же не все из этих переводов могли считаться адекватными, так как были сделаны людьми, проповедующими собственное толкование Писания и церковное устройство. Каждая церковь пользовалась той версией, которая более соответствовала ее взглядам и доктринам. Якову представлялось, что появилась возможность очистить Писание от ложных трактовок, привнесенных в корыстных целях, и создать объективный перевод, которым могли бы пользоваться все церкви. Яков не стал медлить. Через два месяца после конференции были учреждены комитеты, по два в Оксфорде, Кембридже и Вестминстере, в состав которых входило около пятидесяти ученых и богословов, избранных от разных церквей независимо от своих теологических пристрастий. Каждый комитет работал над определенной частью текста. Сделанный им черновой перевод подвергался тщательной проверке со стороны других комитетов, а затем уже окончательно утверждался специальным комитетом двенадцати. Все тенденциозные толкования и переводы запрещались, разрешалось только давать разъяснения еврейских и греческих слов, трудных для понимания. Около трех лет ушло на предварительные исследования, и основная работа над текстом началась лишь в 1607 г. Для того века, когда почта работала неэффективно и комитеты, разделенные значительными расстояниями, испытывали трудности в сношениях между собой, когда не было механических способов копирования, она была завершена с поразительной быстротой — в 1609 г. Еще девять месяцев новый вариант перевода изучали в надзорном комитете, а в 1611 г. «Авторизованная версия» Библии была напечатана в королевской типографии.
Успех «Библии короля Якова» был триумфальным. Книги продавались дешево, всего за 5 шиллингов. «Авторизованная версия» превзошла все другие, созданные ранее, как в отношении красоты языка, так и точности перевода настолько, что почти триста лет никто не поднимал вопрос о ее пересмотре [53]. На переполненных кораблях, увозивших эмигрантов в Америку, не хватало места для багажа.
Если искатели приключений и брали с собой книги, то это были пьесы Шекспира, «Путешествие пилигрима» Джона Буньяна [54] и, конечно, Библия, причем большинство отдавали предпочтение «Авторизованной версии» короля Якова I. Предполагается, что только на английском языке было издано около 90 миллионов экземпляров. Ее перевели более чем на семьсот шестьдесят языков. До сих пор «Авторизованная версия» остается самой популярной в Англии и Соединенных Штатах. Создание этого перевода можно считать величайшим достижением правления Якова, потому что именно он был его инициатором и вдохновителем. Ученые и богословы, непосредственно работавшие над этим шедевром, по большей части неизвестны. «Библия короля Якова» стала тем звеном, которое прочно связало между собой англоязычные народы.
Шли годы. Отношения между Яковом и парламентом обострялись. Используя королевские прерогативы, Тюдоры действовали осторожно и благоразумно и никогда не выдвигали фундаментальных теорий королевской власти. Яков, напротив, считал себя учителем всей страны. В политическом отношении в течение всего XVI в. Англия двигалась в сторону абсолютной монархии, и действия Якова объективно этому соответствовали. Яков нашел замечательного сторонника в лице Фрэнсиса Бэкона [55], честолюбивого юриста. При Елизавете он заседал в парламенте, причем находился в оппозиции к правительству и водил дружбу с Эссексом. Когда его патрон сошел с политической сцены, отношения Бэкона к власти изменилось. С воцарением Якова он занимал высокие посты на государственной службе. Вершиной его карьеры стала должность лорда-канцлера. Бэкон придерживался той точки зрения, что абсолютное правление короля, опирающегося на юристов, оправданно в силу своей эффективности, но его теории были не только непопулярны, но и нереальны.
Сутью конфликта между короной и парламентом стал вопрос о природе королевских прерогатив и силе актов парламента. Тогда еще не сложилась современная точка зрения, согласно которой акт парламента имеет высшую силу и остается неизменным до тех пор, пока не будет отменен или изменен, и что верховная власть государства не может быть осуществлена иным способом. Тюдоровские статуты в действительности являлись мощными инструментами реформ в церкви и государстве, и казалось, что с их помощью можно изменить почти все. Но статуты требовали как согласия парламента, так и одобрения короля.
Парламент не мог собраться без повеления короля или заседать после того, как его объявили распущенным. Помимо финансовой необходимости, мало что могло заставить короля созвать парламент. Если деньги можно было достать каким-то другим образом, он управлял страной, годами не обращаясь к этому органу. Более того, король располагал некоей не определенной в законе исключительной властью, которой мог воспользоваться в чрезвычайных обстоятельствах. Кто был вправе сказать, что он может делать и чего не может? Если король того желал, он мог, в целях общего блага, издать указ и обойтись при этом без статута. Кто в таком случае мог сказать, что он поступает незаконно?
В этот момент на авансцену английской истории выходят юристы, возглавляемые Главным судьей Эдвардом Коком. Кок, один из самых опытных английских законников, дал прямой и недвусмысленный ответ на эти вопросы. Он заявил, что конфликт между короной и парламентом должна решать третья сторона — судьи, а не корона. Это было утверждение огромной важности, потому что если бы судьи получили возможность определять, какой закон имеет силу, а какой — нет, то именно они стали бы главными законодателями в государстве. Они могли бы сформировать верховный суд, оценивающий законность как указов монарха, так и постановлений парламента. Кок основывался на древней традиции, в соответствии с которой закон, провозглашенный в суде, выше закона, обнародованного центральной властью. Кок считал, что неписаный закон уже существует в обществе, и задача суда — его сформулировать и зафиксировать; поэтому он делал вывод, что законы нельзя создавать или изменять произвольно. Если постановления парламента противоречат этому неписаному закону, они недействительны. Таким образом, сначала Кок не стремился поддерживать парламент. В Англии его теоретическо-правовые идеи были отвергнуты. В Соединенных Штатах случилось иначе.
Яков представлял себе функции судей совершенно иначе, считая, что в их обязанности могло входить рассмотрение конфликта между парламентом и монархом, но в таком случае решение они должны были принимать в пользу короны. Они должны, как выразился Бэкон, быть «львами, но львами под троном». Так как судьи назначались монархом и оставались в должности столько, сколько ему это было угодно, они были обязаны подчиняться ему подобно другим королевским слугам. Конфликт усугублялся соперничеством между Бэконом и Коком. Положение Кока оказалось невыгодным: ни один судья не мог беспристрастно высказываться по вопросу о королевских прерогативах, если мог в любой момент быть отстранен от должности королем. Яков попытался заставить Кока замолчать, для чего перевел его из суда Общих тяжб в суд Королевской скамьи. Потерпев неудачу, король уволил Кока в 1616 г. Остальные члены суда Королевской скамьи встали на сторону Якова.
Через пять лет Кок был избран в палату общин. Выяснилось, что наиболее авторитетные юристы того времени согласны с ним. Члены палаты с готовностью признали претензии юристов на руководство.
Мало кто из заседавших в палате сельских джентльменов имел глубокие познания относительно истории парламента или мог выдвинуть какую-либо связную теорию в оправдание притязаний парламента. Самое большее, на что они были способны — высказаться по поводу несправедливости короля и никчемности его теорий. XVII век, при всех своих драматических свершениях, был веком глубокого уважения к прецедентам и конституционным формам. Если бы правоведы остались на стороне короны и поддержали бы своим авторитетом мнение короля, в будущем задача палаты общин, противодействующей монаршему деспотизму, стала бы намного труднее. Судебный прецедент свидетельствовал бы не в ее пользу, и представителям общин пришлось бы признать себя революционерами. Принципиальность юристов избавила их от этого. Эдуард Кок, Джон Пим, который, хотя и не был практикующим юристом, но читал лекции по праву в Миддл Темпл [56], Джон Селден и другие возглавили противостояние короне. Хорошо знающие законы и не слишком щепетильные в их интерпретации, они постепенно повели дело так, что парламент мог действовать с полным убеждением, что борется не за какие-то новые принципы, а за законные, освященные в веках права английского народа. Так были заложены основы сильной и организованной парламентской оппозиции, в последующие годы под руководством Пима выступившей против короля Карла I.
53
«Авторизованная версия» впервые подверглась пересмотру в 1870-х гг. — Прим. ред.
54
Джон Буньян (правильно Беньян, 1628–1688) — английский проповедник и религиозный писатель. В аллегорическом романе «Путешествие пилигрима» в образной форме ярко изобразил идеал жизни христианина. — Прим. ред.
55
Фрэнсис Бэкон — крупный английский философ, заложил основы английского материализма и методологии науки. — Прим. ред.
56
Миддл Темпл — один из четырех «Судебных иннов», корпораций лондонских барристеров (адвокатов, имеющих право выступать в высших судах). — Прим. ред.