Вертикальный мир

Темнело. В посёлке медленно зажигались огни, прямоугольные окошки домов светились в наступающей черноте, и пели сверчки в саду. Девочка уже второй час сидела на скамье, а рядом трепетал за мутным стеклом фонаря оранжевый мотылёк. Было тихо, еле заметные дуновения ветра шелестели листьями деревьев, шуршали в траве ночные зверьки, и как бы пристально ни вслушивалась Тали, она не могла услышать знакомых шагов.

Что-то произошло! Она ощущала это всем своим существом, всем телом и душой. Онисана вдруг стал для неё недосягаем, она будто потеряла ту ниточку, которая была протянута с самого рождения от её сердца к сердцу брата. «Где ты, Ония? Всё ли с тобой в порядке?» — задавая вопросы в пустоту, она слышала в ответ лишь молчание. Когда с ним случалась беда, она испытывала тревогу, будто слышала просьбу о помощи. Так, однажды Онисана, забравшись в глубокую пещеру, сильно разбил ногу. Тали, ничего не зная о случившемся, ведомая каким-то чутьём, привела отца к нужной расщелине, и мальчика спасли… Но тогда она была совсем маленькой… А теперь мысли, бесконечные мысли мешают ей понять, где он.

Если бы с ним случилось что-то нехорошее, она бы это, скорее всего, почувствовала. Но она почему-то не чувствовала НИЧЕГО! Она даже не могла понять, жив он или нет, здоров или болен, радуется или страдает. Давняя связь словно оборвалась, и это было для Тали самое худшее из того, что могло произойти.

Становилось холодно, гасли огни в домах, а девочка продолжала сидеть на скамье в благоухающем саду. Она любила этот аромат, ночную прохладу и шёпот листвы. Но сейчас тонкий запах цветов казался ей горьким и вызывал головокружение, а мелодии ветра мешали прислушиваться к звукам на дороге. В дверях показалась мама.

— Идём, Тали, подождём Онисану внутри!

— Нет-нет, — закачала головой Тали, — я останусь здесь!

Мама накинула на плечи дочери шерстяной плащ, обняла, вытирая с её щёк редкие слёзы.

— Он вернётся, завтра обязательно вернётся! Не плачь. Лучше иди спать!

Но Тали и думать не хотела о сне, хотя прекрасно понимала, что от её присутствия здесь ничего не зависит. Ждать в доме? Нет! А вдруг она не услышит, как он подойдёт к двери, и не встретит его? Нет, он должен знать, что его ждут, что его любят!

Девочка дрожала от холода. Выпала роса, и её ноги промокли от высокой травы. Наверное, приближалось утро…

Уже светало, когда она сквозь дремоту услышала упрёки в свой адрес. Отец ругал её за то, что она всё это время провела в саду. Он взял полусонную Тали за руку и отвёл в комнату. Она уже не сопротивлялась и, укутанная тёплым одеялом, погрузилась в тревожный сон.

Взошло солнце. Грохот и суета в доме не разбудили ребёнка. Около полудня мама вошла в её маленькую комнату и осторожно села на край кровати. «Тали, — прошептала она, — проснись! Уже день, пора вставать!» Тали слегка пошевелилась, но так и не открыла глаз. Мама нежно погладила её волосы, чуть коснувшись лба, и тут же встревожено стала вглядываться в лицо дочери. Девочка вся горела, на коже блестели капельки пота, а дыхание было необычно тяжёлым. Смочив её пересохшие губы, мама поспешно ушла за врачом на другой конец посёлка.

Тали редко болела. За неполных десять лет она была нездорова только три раза. Несмотря на постоянные эксперименты детей, всё обычно оканчивалось благополучно, и даже простуда была неведома ей. Худенькая, но сильная, Тали никогда не уступала старшему брату в ловкости и выносливости. А может быть, именно подобный образ жизни являлся источником крепкого здоровья.

Врач осмотрел ребёнка и покачал головой. Он сбил температуру, оставил какие-то лекарства и ушёл. Несколько дней Тали провела в постели, иногда приходя в себя и спрашивая про брата. Услышав ответ, она вновь погружалась в забытьё. Доктор приходил каждый день, но это мало помогало делу. Эдит, с трудом сохраняя самообладание, так как слишком велика была угроза потерять и второго ребёнка, жила надеждой на силу молодого организма дочери и милость богов.

Наутро, сразу же после исчезновения Онисаны, отец организовал поиски. Собрав команду из нескольких человек, он предложил тщательно обследовать те места, где проходил маршрут Онии. Дойдя до соседней деревни, удалось выяснить, что он был там и купил мёд у одного торговца, владеющего пасекой. Что произошло дальше — никто не знал. Кто-то из местных жителей видел юношу, похожего по описаниям на Онисану, который выходил из деревни с большой сумкой по направлению к родному посёлку. Ония покинул деревню, но так и не пришёл домой. Что же могло случиться? За два дня вся прилегающая местность в радиусе нескольких километров была обследована поисковой командой, но так ничего и не нашли. Юноша словно исчез, растворился в воздухе… Если он вдруг на середине пути повернул в другую сторону, то на это должна была возникнуть серьёзная причина. На всякий случай проверили и все соседние далёкие деревни. Онисану там не видели. Если бы он подвергся нападению со стороны диких животных, что случалось очень и очень редко, то можно было бы найти хоть какие-нибудь следы борьбы на земле. Если в скалах завелись разбойники, они остались бы ни с чем — у Онии был с собой только мёд.

В посёлке эта история долго была любимой темой для разговоров, но потом, по истечении некоторого времени, о ней стали забывать, так и не найдя ей хоть какого-нибудь логического объяснения. Кто-то даже распустил слухи о призраках, обитающих в южных скалах и похищающих души людей. Но, зная этих странных детей, все сочли исчезновение юноши закономерным. Он постоянно искал приключений, взбирался на высокие скалы, лазил по колодцам и старым развалинам… Вскоре прижилась версия о том, что он залез в какую-нибудь нору к зверю или разбился, соскользнув на дно глубокой пещеры. Поговорили, поразмышляли и забыли… И только три человека не хотели смириться с подобными мыслями: Тали, Эдит и Симур — убитая горем семья Онисаны.

Свой десятый день рождения и праздник Молодого Солнца Тали провела лёжа в постели, разглядывая в распахнутом узком окне медленно меняющееся небо и пролетающих птиц.

Спустя месяц ослабевшая и истощённая девочка встала на ноги. Боги «смилостивились над ней», как говорила Эдит, они спасли жизнь её дочери. Это уже было поводом для счастья, хотя Тали так не считала. Если бы болезнь не ушла, она отправилась бы Домой, и всё было бы кончено.

Теперь у неё не было ничего… Ей вернули здоровье, но забрали всё остальное. Всё, что она так любила…

Она осталась совсем одна… А это было страшнее смерти.

Глава III

Вопросы без ответа

Тали знала все тропы в округе, отчётливо различимые и еле заметные, петляющие среди камней, пропадающие и возникающие вновь. Скалы почти отвесной стеной резали материк, разделяя его на две неравные части. Большую из них занимала равнина, покрытая лесами и лугами, а всё оставшееся пространство на юго-западе поглотила пустыня. К северу и востоку от того места, где стоял посёлок, прятались многочисленные деревушки. Тали не любила путешествовать в том направлении, предпочитая безлюдные и дикие ущелья, в которые садилось солнце. Все дороги соединяли между собой населённые пункты, родники и пещеры, но, к большому удивлению Тали, она иногда набредала на еле заметные тропинки, убегающие вглубь скал непонятно куда. Иногда ей казалось, что их создала сама природа, посылая на землю проливные дожди и ветра, и что люди никогда не бывали здесь… Но эти тропы то бежали вверх по склону, то вниз, то полуразрушенной лестницей карабкались через сквозные пещеры… Трудно было поверить, что стихии могли проложить такой путь вопреки всем законам физического мира. Но кто мог построить всё это и зачем? Куда можно было здесь идти? Эти дороги будили воображение, заманивали всё дальше и дальше, путались, пересекались с другими тропами и загадочным образом исчезали. И сколько ни пыталась Тали следовать им, они рано или поздно пропадали среди камней или упирались в непроходимые скальные стены.