Страница 3 из 28
А это была кошка и это её глаза сверкали в темноте как две свечки.
— Будьте добры, — обратился Хлапич к кошке очень вежливо — я тут принёс молоко и, если Вас не затруднит, не могли бы Вы показать мне дорогу.
Кошка, которой видимо понравилось такое к ней обращение, лениво шевельнула хвостом, потянулась и медленно направилась к одной из двух выходивших на лестничную площадку дверей.
Хлапич нащупал на стене кнопку звонка и позвонил.
Служанка, отворившая дверь, конечно, ожидала увидеть старого молочника, а когда перед ней оказался Хлапич в своём сияющем картузе — очень удивилась! От неожиданности она вскрикнула и всплеснула руками. Этим она страшно напугала кошку, которая с перепугу вскочила Хлапичу на голову, но не удержавшись на скользкой лакированной коже его картуза, свалилась сначала ему на спину, а оттуда — в таз полный воды, стоявший тут же. Таз перевернулся и громыхая покатился вниз по лестнице.
Жаль, что вы не видели эту картину: орущая кошка; скачущий по ступеням таз; Хлапич, пытающийся увернуться от разлившейся воды; и служанка, хохочущая так, что стекла в окне дребезжат!
— Ой! Не могу! — заливалась служанка, большая любительница похохотать. — Вот чудо! Кто ты? Мальчик или попугай? И вообще, куда подевался молочник?
— Не беспокойтесь, барышня — ответил Хлапич вежливо — это я, подмастерье Хлапич, принес вам молоко. Старик очень слаб и не смог подняться по лестнице. И было бы лучше, если бы Вы, барышня, перестали так кричать…
Посмотрев на Хлапича, который еле доставал ей до пояса, служанка расхохоталась ещё сильнее.
Не переставая смеяться, она взяла у Хлапича молоко, перелила его в кувшин, а когда Хлапич с пустой крынкой начал спускаться по лестнице, пошла с ним, прихватив свечу, чтоб освещать ему дорогу — вот как развеселили сё слова нашего подмастерья.
— Барышня, а почему бы Вам самой не спускаться вниз за молоком? Раз уж Вы изволили меня провожать, то наверное, и за молоком могли бы сходить? — говорил Хлапич служанке, пока они спускались вниз по лестнице. — Вы же знаете, что старик очень слаб и не может ходить вверх-вниз. Помогите ему!
Смущённая служанка, которой эта мысль раньше даже не приходила в голову, пообещала Хлапичу, что отныне она сама будет спускаться за молоком. А обрадованный Хлапич, стараясь быть примерно-вежливым, обещал ей принести из своего путешествия букет наилучших полевых цветов — в подарок, из благодарности…
Выйдя из дома на улицу, Хлапич попросил у старика разрешения и дальше разносить молоко, и тот, видя что тележка ещё полным-полна, с радостью и благодарностью согласился.
Старик остался ждать на ступенях, а наш маленький подмастерья, подхватив ослика под уздцы, пустился по городу с тележкой. Дело оказалось не таким уж сложным — умный ослик прекрасно знал, куда именно надо доставить молоко и безошибочно останавливался перед нужными воротами. Хлапич был так поражен умом ослика, что даже спросил потом Старика, с чего это, такое образованное животное люди начали называть — «ослом»?
Старик, хотя и был очень стар, но не знал ответа на этот вопрос Хлапича.
— Наверно, очень давно это началось. Тогда, когда я только родился — ослы уже носили это имя, а почему — сказать не могу… — поразмыслив, ответил Старик.
Такой ответ явно не устроил Хлапича и он даже пожалел, что не очень учён: «Будь я пограмотнее, точно написал бы книгу о том, что умных животных надо называть красивыми и умными именами, а слово „осёл“ лучше оставить для тех, кто это название заслуживает!»
А умный ослик, которого совершенно не заботило, как его называют люди и что именно о нём говорят и думают, просто останавливался перед нужными воротами и покорно ждал пока Хлапич, схватив крынку с молоком, как вихрь взлетал по ступеням и возвращался.
Благодаря Хлапичу работа шла так быстро, что очень скоро тележка опустела. Все крынки, кроме одной маленькой, предназначенной на завтрак молочнику — были пусты. Обрадованный Старик от всего сердца поблагодарил мальчика, напоил его свежим молоком и вмести со своим осликом, и звенящей пустыми крынками тележкой, пустился своим путём. А Хлапич посмотрел ему вслед, как другу, и тоже пошёл своей дорогой.
Пока он разносил молоко, давно наступил белый день. Улицы наполнились людьми — город окончательно проснулся. Пора было уходить и Хлапич, не оглядываясь, вышел за городские ворота…
Дело близилось к полудню. Город давно скрылся за поворотом. Предместья уступили место одиноким хуторам, потом исчезли и они, а Хлапич всё шёл и шёл.
«Слава Богу!» — думал наш подмастерье, устроившись под высоким деревом и оглядевшись по сторонам. Вокруг были только поля, перемежавшиеся тенистыми рощами да бесконечная дорога, бежавшая и бежавшая вперёд, словно приглашая Хлапича в новую, неизвестную ему жизнь, полную удивительных, ещё неведомых, событий и невероятных приключений.
Солнце припекало и Хлапича, совсем не спавшего в эту ночь, сморил сон. Он положил под голову свою красную сумку и улёгся в высокой траве.
Хотя трава была мягкая, всё же спать на земле было не слишком удобно. Но Хлапич сладко спал, свернувшись калачиком, как заяц в траве.
И пусть себе спит. Сейчас его ничего не беспокоит, ведь мастер Мрконя далеко, а главное, что Хлапич и сам ещё не знает, сколько всего, и плохого, и хорошего ему предстоит встретить на своём пути.
Наверное, если бы знал, — вряд-ли спал бы так-мирно и беззаботно…
II
Большая голова показывается из травы
Хлапич долго и крепко спал в траве. Мимо него проезжали телеги и экипажи, проходили крестьяне и крестьянки. Кони стучали копытами по дороге. Люди разговаривали, кричали и пели. Коляски, телеги, повозки грохотали и скрипели, а гуси и утки, которых крестьяне везли в город на продажу, крякали и гоготали, будто переговариваясь между собой… А Хлапич всё спал и спал, ничего не видя и ничего не слыша. Впрочем, в этой высокой траве его самого тоже никто не видел и не слышал.
Полдень давно миновал, и на дороге больше никого не было. А Хлапич всё спал и спал, и возможно проспал бы до самого вечера, но вдруг ему сквозь сон почудилось, что кто-то копошиться в траве, топает и тяжело вздыхает. Этот кто-то, похоже, что-то искал — то приближаясь, то удаляясь, то замирая на месте.
Хлапич спросонья, ещё ничего не понимая, приподнял голову, и в тот же момент трава раздвинулась и перед ним появилась огромная, лохматая рыжая голова, украшенная блестящим чёрным носом и длинным красным языком. Это было очень неожиданно, да и довольно страшно, и возможно, кто-нибудь из ваших знакомых наверняка испугался бы. И правильно сделал бы — ведь кто знает, какие лохматые головы могут прятаться в траве. А вдруг это чудовище?
Но Хлапич, похоже, совершенно не забоялся никакого чудовища. Вместо того чтобы пуститься наутёк, он вскочил и обнял огромную мохнатую голову.
Как вы, наверное, уже догадались, голова принадлежала вовсе не страшному чудовищу, а нашему старому знакомому — огромному и очень-очень доброму псу — верному Бундашу. После того, как Хлапич сбежал от мастера Мркони, Бундаш что-то загрустил и тут же решил, что и ему тоже пора посмотреть мир! И он, соскочив с цепи, отправился на поиски своего друга. Он очень долго нюхал и искал след, а потом долго бежал и кружил по нему, пока в конце концов, не нашёл Хлапича.
Увидав мальчика, Бундаш от радости принялся облизывать его лицо и руки своим длинным языком, а Хлапич обнял пса, как друга и прижался к нему.
— Как же это здорово, что ты теперь со мной, мой дорогой Бундаш! — сказал Хлапич.
И они весело принялись кататься по траве, как два мяча. Наигравшись вдоволь, Хлапич сказал:
— А сейчас, будь любезен сесть, мы будем обедать.