Страница 7 из 9
Вечерский поежился.
- Неплохо.
- Неплохо? Не приходиться стоять в очередях в компании мексиканских гастарбайтеров и китайских работяг? От китайцев всегда так несет...
Генерал усмехнулся. Вечерский подумал, что, если Амершам сейчас достанет из ящика пачку сигар и закурит, и предложит сигару собеседнику, они еще смогут договориться. Не достал и не закурил.
- Так вот, Алекс. Мне хотелось бы, чтобы вы знали - я здесь, чтобы оказывать вам помощь. Любую необходимую помощь, как в работе, так и в других делах. Мы очень ценим ваше сотрудничество.
- Благодарю...
- Извините. Я еще не договорил. Для того, чтобы оказывать вам помощь, я должен знать, как продвигаются ваши исследования. Знать все, что происходит в лаборатории. В вашей, Алекс... и в соседней. Саманта блестящий ученый, но у нее слишком высокое самомнение. Она полагает, что со всем управится сама - но мы с вами ведь понимаем, что это не так?
Генерал улыбался. Его длинные губы как будто аккуратно взяли за кончики и подтянули к ушам. Генерал не утруждался даже изобразить блестящую голливудскую улыбку, которой славился в обществе. Зачем? Не перед тем же, кто целиком от него зависит, кто без его поддержки окажется в толпе мексиканских гастарбайтеров и дурно пахнущих китайцев?
- Я хочу уточнить, - сказал Вечерский. - Вы требуете, чтобы я шпионил для вас за Самантой Морган?
- Да, если вам угодно так это сформулировать.
- А если я скажу «нет»?
Грегори Амершам развалился в кресле, закинув ногу на ногу и вытянув их во всю немалую длину. Для этого ему пришлось откатиться от стола - конечности под столом не умещались. Он и правда чем-то походил на скакуна, этот светский генерал, но отнюдь не мерина, нет - сейчас он смахивал на призового жеребца. Хотя лошадкой, на которую ставили в этих скачках, был как раз Вечерский. Или он не прав? Или на генерала тоже ставили, просто этих игроков большинство и в лицо не видело?
- А я вас не тороплю, - сказал Амершам. - Зная Саманту, предположу, что вы сами ко мне прибежите. Раньше или позже. Просто помните о нашем разговоре.
Так и случилось - скорее позже, чем раньше, но все-таки случилось.
- Да. Да, я сдал Саманту Амершаму. Именно я и сдал. Вы удовлетворены?
- Почти. Совсем удовлетворен я буду, когда узнаю ответ на свой последний вопрос. А пока давайте вы.
- Правда или поступок?
- По-моему, мы оба уже слегка устали от правды. Пусть будет поступок.
Вечерский с улыбкой взглянул на Бессмертного, и от этой улыбки хозяин дома беспокойно шевельнулся в кресле.
- Снимите маску, Джимми.
Бессмертный замер.
- Ну, давайте же. Неужели вы там, под маской, настолько безобразны? Поверьте, я видел редкостных уродов, так что в обморок не упаду.
- Вы выиграли.
- Что?
- Ваша взяла, Алекс. Вы получите все, что нужно для экспедиции. Желаю вам удачи в поисках. Кстати, где вы собрались ее искать?
Все еще слегка ошарашенный таким поворотом событий, Вечерский пробормотал:
- Последний раз Морган видели в канадском Алгонкине.
- А. Дивные места. Озера и водяные лилии. Что ж, приятной прогулки.
Бессмертный Дориан, он же Джеймс Оливер Эмери, встал с кресла и вышел из комнаты. Лев, вернувшийся на обои, проводил хозяина равнодушным взглядом.
После трех часов бега зверь достигает своей цели. Здесь тоже много мертвого железа. Железо жалобно скрипит, и воет, и поет на поднявшемся ветру. Железо сверху и со всех сторон - железо. Под одной из железных вещей спрятался тот, кто Зовет. Железную вещь окружают мелкие вонючие твари, они копают и скребутся, они хотят добраться до того, кто Зовет. Зверь рявкает. Твари поворачивают к нему треугольные морды. Твари голодны и не желают уступать добычу. Если бы зверь умел смеяться, он бы расхохотался. Ему приходится убить двух или трех вонючих тварей, прежде чем остальные понимают и разбегаются.
Зверь толкает железную вещь плечом. Вещь поддается не сразу. Зверя охватывает нетерпение, ведь источник Зова так близко. Он рвет вещь когтями и опять толкает, и, наконец, вещь поддается и переворачивается. Зверь встречается со взглядом Своего Человека. В глазах человека отражается луна, а под луной клубится бездонная темень. Человек смотрит на зверя, и это последнее, что видит зверь. Но, если бы Колдун, Хантер и Батти задержались на три часа, они смогли бы увидеть, как гигантский черный волк, спеша и давясь от спешки, пожирает труп Вечерского.
Глава 3. Про уродов и людей
До Барри оставалось несколько миль, когда им пришлось остановиться на ночевку. Шоссе было забито. Люди бежали туда и люди бежали оттуда, не слишком понимая, что значит оттуда и туда.
Еще до того, как дорогу перегородил сплошной затор, лучи фар выхватывали из темноты отдельные машины. По большей части с распахнутыми багажниками, с открытыми дверцами, они терпеливо ждали хозяев. То ли закончился бензин, то ли хозяевам показалось, что безопасней идти пешком, то ли, наконец, автомобили выпотрошили мародеры. Кое-где по обочинам виднелись брошенные чемоданы. Цепочки оставленных за ненадобностью вещей вели с шоссе и прочь, в промышленные кварталы, в поля кукурузы, серебристо отсвечивающей в сиянии луны. Порой на шоссе встречались военные грузовики и бронетехника - угрюмые, набычившиеся громадины, черневшие среди легкового транспорта. Солдаты, которые должны были обеспечить эвакуацию гражданского населения, тоже бежали - и вряд ли им удалось спастись. Колдун легко мог представить, как люди бредут, бредут по самой кромке разливающейся волны ужаса, бредут, с неохотой бросая ненужные им теперь вещи... Бредут, как брели и сто, и тысячу лет назад, спасаясь от пожара, беды, войны.
В свете звезд затор казался неподвижной рекой с черно-серыми, торчащими из потока голышами. Будь это действительно река, ее можно было бы пересечь, перешагивая с камня на камень. Колдун так и предложил:
- А давайте прямо по машинам махнем. В смысле, по крышам.
- Боюсь, мы провалимся, сэр, - неохотно ответил Рой. - Они же все ржавые.
- Ну давайте свернем.
Сворачивать было некуда. Вдоль шоссе тянулась сплошная стена бетонного забора, а за ней угадывались развалины - то ли автосалон, то ли гипермаркет, то ли один из бесконечных промышленных складов. В небе горела луна, и в ее свете тени мотоциклистов казались тощими и полупрозрачными, как призраки. Тень от забора, напротив, была густой, основательной - более основательной, чем сам забор. Над северным горизонтом дрожало синюшное зарево.
- Мертвецкие огни, - заявил Хантер, соскочивший со своего мотоцикла и вставший рядом.
Он опять тянул сигарету.
- Просто зарницы, - откликнулся Батти. - С полмили назад я видел съезд. Предлагаю свернуть и заночевать.
- Зарницы. Как скажешь, умник.
Хантер выплюнул сигарету, легко вскочил на свой мотоцикл и, не дожидаясь спутников, рванул назад по шоссе. Фары его мотоцикла высветили кабину грузовика, а в кабине - скелет водителя в истлевшем комбинезоне. Скелет, отвесив челюсть, пялился на луну. В левой глазнице его ворочалось что-то черное. Колдун не успел рассмотреть, что.
И снова они спорили.
Рой вытащил из рюкзака консервы и расстелил на земле спальники. Они остановились в каком-то сарае, с земляным полом и высоким потолком, перечеркнутым деревянными балками. Пахло здесь плесенью и пометом. Сквозь пролом в центре крыши видны были мелкие помаргивающие звездочки и ползущие через небо облака.
Когда андроид распахнул дверь ударом ноги и тут же осветил сарай сильным фонарем винтовки, из-под балок метнулось что-то крупное и черное. Батти выстрелил, и одна тварь рухнула на пол с простреленной башкой, а вторая просто рухнула, и андроид раздавил ее череп каблуком. Это были подковоносы-мутанты, огромные и нелепые, слишком тяжелые, чтобы летать на кургузых крыльях. Они бултыхались в воздухе, как перегруженные воздушные шары. Колдуну стало жалко тварей. Вид, обреченный на вымирание, а тут еще и ботинком по черепу.