Избранница Павла

…

— А если ваш сосед слева уже ведет огонь по вражескому самолету, то вы что же, товарищ боец, этого противника вообще что ли незамечаете? Думаете, ваш сосед вечно по нему стрелять будет, и вам самому вообще не придется на эту цель огонь переносить?

— Товарищ лейтенант. Но меня ведь с другого борта атакуют!

— Ну и что, что вас атакуют. Для вас и для всего строя, какая из этих атак опаснее? Ну? Поняли меня? Про дистанцию огня ведь тоже забывать нельзя. И заодно посмотрите в глаза своему ведущему, из-за ваших действий его уже сбили …

Поиздевавшись над стрелками своей дотошностью до самого конца занятия, Павла, наконец, частично получила тот результат, на который рассчитывала. Стрелки стали четче отслеживать эволюции вражеских самолетов, и надежнее контролировать своих соседей. Хотя Павле было непонятно, почему при наличии на СБ радио, занятия по воздушной стрельбе проводятся без учета переговоров между бортами. Дав себе задание потом разобраться с этим, она вышла из класса. Вместо перекура Павла снова отправилась к добродушному военинтенданту. Тот в это время прямо в классном помещении пил чай из блюдечка.

— Приятного чаепития, Мирон Лукич.

— Заходи, заходи молодежь. Снова про взрыватели старика пытать будешь?

— Да не совсем. Мирон Лукич, скажите, а калибром корпуса 57мм у вас бомб часом нету? Ну, там из артиллерийских боеприпасов переделанных или самих снарядов.

— Ишь, чего спросил. Давненько меня о таких снарядах не спрашивали. Это же английский морской два с четвертью дюйма. И на кой он тебе сдался?

— Понимаете, Мирон Лукич, очень мне для одной богатой идеи нужна шрапнель такого вот калибра.

— Темнишь ты чего-то, старший лейтенант. Почему нельзя обычный трехдюймовый калибр взять? Вон их, сколько шрапнелей на складах валяется.

— Потому, товарищ военинтендант, что шибко уж он тяжелый да толстый. А мне их в тесный пучок вязать нужно. Меня бы наверно и калибр 45мм устроил, но для них ведь шрапнелей не делают.

— А почему ты спросил именно про этот калибр?

— А я про другие и не слыхивал. Так как, есть такой хоть где-нибудь?

— Такой? Навряд ли. Когда Гражданская закончилась, видел я году эдак в 23-м такие снаряды в Псковском арсенале, но уже тогда их совсем мало было. На бронепоездах тогда стояло всего несколько таких зенитных орудий, вот для них видать и лежали. Ну, а чуток другие не пойдут тебе?

— Это, какие же?

— Да хоть от 2,5 дюймовых горных или десантных пушек к примеру.

— А они разве остались еще? Это ж, какая древность! Годов восьмидесятых, наверное, еще.

— Те снаряды, что я в 32-м в Крыму видел, были 1891 года выпуска.

— Хм. И много их там было?

— Да пол пакгауза забито. Там в основном морские снаряды к сорокасемимилиметровке Гочкиса лежали. Ну, а эти видать для десантных пушек Барановского не иначе еще с начала века так никто их и не трогал. Сами-то пушки еще в двадцатых признали утратившими боевое значение. А вот снаряды, наверное, остались, может, для чего и приспособят их.

"Так, так, очень интересно! Если такие снаряды есть, но никому не нужны, то может они нам как боеголовки НАРов сгодятся. Гммм. Вроде даже что-то из моего времени вспоминается. То ли по телику я смотрела, то ли по радио слушала. Там вроде про Карабахский конфликт что-то рассказывали. Угу. Упомянули так мельком, что, мол, при разоружении одного из банд-формирований был захвачен аж целый шестидесятичетырехмилиметровый миномет кустарного производства. Мелочь вроде? Ага. Это во время чеченской войны такому уже никто не удивлялся, а в то время такое еще в новинку было. А вот откуда в стране такому оружию взяться в конце 80-х?! При том, что границы еще были не такими дырявыми как тремя годами позже. А? Вот это вопросец! Очень может быть, что ствол орудия и, правда, был самодельный, хотя мог и оказаться переделкой той же горной пушки. Но вот мины к нему… Чтобы их выпускать хотя бы сотней штук, это же, целый маленький завод создавать надо. И гораздо проще и выгоднее взять те же готовые снаряды и просто их доработать. Ну, а единственные российские снаряды, которые имели похожий калибр это те самые обсуждаемые с этим делом, снаряды к пушкам Барановского. Здорово! И если уж тех снарядов до самого Карабаха хватило, то для моих затей и подавно хватит!".

— Мирон Лукич, огромное вам спасибо за идею. А где их достать-то можно, и какие примерно это были снаряды? Ну, там вес их, радиус зоны поражения.

— А все ж тебе-то они зачем?

— Да вот хочу предложить командованию кассеты для мелких бомб под крылья истребителя подвешивать. Чтобы зенитки штурмовать при атаках вражеских аэродромов.

— Хм. Что ж. Это дело. Только не пойму, зачем тебе именно такой калибр? Ну да ладно, расскажу что знаю. Граната у тех снарядов весит пять с половиной фунтов, ну в смысле 2,5 килограмма. А шрапнельный стакан около трех килограммов весит. Сам-то он стальной, только донце у него чугунное, чтобы, значит, при выстреле шрапнель-то не шибко нагревалась. А вот на какое расстояние она бьет, этого я не знаю. Это тебе уже надо самому в справочниках глядеть.

— А достать эти снаряды, где можно?

— Так в Севастополе. Если шибко надо, я тебе могу письмо к одному моему другу написать. Надо тебе што ли?

— Надо, Мирон Лукич! Только поехать сам я не смогу, сможете для моего крымского товарища письмо написать?

— Да на здоровье. Чего ж тут жалеть то…

Занятия продолжались. До конца дня Павла успела провести для стрелков и бортмехаников наземное занятие по покиданию самолета с парашютом. Еще прочитала укладчикам короткую лекцию по правилам и нормативам хранения и переукладки парашютов. Потом уже сама Павла посетила занятия по электрооборудованию самолета СБ. Посетить параллельно идущее занятие по обслуживанию и ремонту убирающегося шасси у нее не вышло. Зато она смогла выпросить у ведущего те занятия военинженера 3-го ранга пару методичек с обязательным их возвратом владельцу. Чуть позже с начальником ШМАСа она согласовывала планы проведения учебных прыжков из СБ. Запланированные ею прыжки с имитацией падения сбитого самолета Коробицына сильно озадачили. После четверти часа уговоров тот все же согласился, но с условием его личной предварительной проверки методики. А предложение Павлы вести кусочек занятия по электрооборудованию самолетов, майор хоть и воспринял критически, но потребовал подробный план занятий к середине следующего дня. Потом Павла смогла посетить занятие по обслуживанию пулемета ШКАС. Потом снова библиотека. В более длительных паузах между делами она успевала перекусить. В общем, к вечеру Павла честно призналась себе, что из этого дня ею выжато вполне достаточно. Когда Павла уже пыталась заснуть, раздался осторожный стук в дверь.

"Ну, если это очередная "пассия", то я ее прямо тут командирским ремнем воспитывать буду".

— Разрешите?

— Проходите, товарищ…

— Не обязательно общаться по званию. Мы можем с вами прогуляться?

— Конечно.

Быстро одевшись, Павла вышла в коридор. У лестницы ее ждал мужчина в летном реглане. Этого человека она видела не так давно в другой форме. В форме лейтенанта госбезопасности.

— Машина ждет вас, товарищ Колун.

— Хорошо, через пять минут буду готов.

Не зная, долго ли продлится эта поездка, Павла успела сходить перед отъездом в туалет. Лейтенант госбезопасности не возражал и не торопил ее. Машиной оказался шикарный по нынешним временам ЗИС. Несмотря на темноту ночи за окнами машины, занавески внутри были тщательно задернуты. Ехали уже почти час. Шофер и сопровождающие молчали, а сама Павла тоже не собиралась свои тревоги и волнения выдавать вопросами о своем скором будущем. Сперва она для развлечения еще пыталась считать повороты и отслеживать курс движения. Минут пятнадцать ей это даже удавалось, но после еще нескольких поворотов почти в обратную к направлению движения сторону, она поняла, что может определить только примерное направление. Вроде бы ее везли куда-то на северо-восток, а может и на север. Усталость незаметно делала свое дело, под мерное урчание мотора глаза Павлы начали слипаться. Поначалу она стойко боролась со сном, то насвистывая в уме бодрящие шлягеры типа "И Ленин такой молодой, и юный Октябрь впереди…", то старательно вспоминая намертво заученные когда-то в аэроклубе положения Наставлений по производству полетов авиации Вооруженных Сил Союза СССР 1957-го года. Но видимо приемы этой борьбы для данного поединка оказались не слишком эффективными. Поскольку через какое-то время силы ее закончились, и ее накрыл очередной странный сон.