Страница 50 из 91
Но у немцев уже давно стало обычным явлением использовать войска не по своему профильному предназначению, когда речь идет о резервах для наступления. Поэтому из артиллеристов разбитых батарей создаются стрелковые роты, из танкистов формируются строительные батальоны. Выходцы из Померании и мекленбуржцы, как будто в насмешку, составляют основу лыжных рот и играют роль «горных тирольцев на равнинной местности». Но инструкторов по обучению ходьбе на лыжах нет. Поэтому лыжные доски идут на растопку. Военно-воздушные силы создают в своем составе первые авиаполевые дивизии, вместо того чтобы выделить пехоте часть своего технического персонала, который еще предстоит обучить ведению боев на земле. Так молодые, здоровые парни приносятся в жертву заносчивости и хвастовству так называемого рейхсмаршала (Г. Гёринга. — Ю. Л.). Начата распродажа лучших кадров, являвшихся гордостью Пруссии.
132-я пехотная дивизия, которой достались лавры победителя в результате успешной сухопутной операции по взятию Севастополя, совершает теперь марш вместе со своими передовыми отрядами по шоссе между Ленинградом и Волховом. Верховное командование вермахта внезапно меняет кодовое наименование запланированного наступления: «Feuerzauber» («Фейерверк») превращается в «Nordlicht» («Северное сияние»). Штабные офицеры в недоумении качают головами. Хотя и было приказано соблюдать строжайшую секретность, но солдаты все равно чувствуют, что в воздухе пахнет грозой. Появляются новые воинские части, поступает новое оружие, создаются новые линии связи, идет бесконечный поток транспортов с боеприпасами, а среди всего прочего в лесах ловят русских диверсантов и партизан, переодетых в гражданское платье. Над теми, кто объясняет активизацию разведывательной деятельности предательством, можно лишь посмеяться.
Солдаты не забивают себе этим головы. Одна лишь фраза «Сюда идет Манштейн», говорит о многом. Она обещает большие дела. Офицеры Генерального штаба строят уже планы, что кольцо вокруг Ленинграда должно быть пробито на южном направлении с помощью артиллерии и авиации. Затем, воодушевленные успехом, войска ринутся между окраинами города и Невой в северном направлении в тыл 67-й армии генерал-лейтенанта Духанова. Его красноармейцы будут взяты в клещи у Невы и Ладожского озера, а затем уничтожены. После этого немцы ворвутся в город.
Звучит все очень просто. Сейчас уже никто не вспоминает, что Гитлер опасался штурмовать город из-за того, что тот был подготовлен к взрыву, и о том, что он мечтал сравнять его с землей. Впрочем, еще в июле 1941 года офицеры генерального штаба разработали, вопреки всем тирадам ненависти к «символу большевизма», планы по захвату города и решению вопросов, связанных с контролем, эксплуатацией, управлением, работой заводов и других учреждений, а также со снабжением. Было продумано: кто будет распоряжаться его драгоценным достоянием, кто займется производственными мощностями, какие войска необходимы для патрульной службы и организации безопасности, что делать с пленными и заложниками, где должны быть созданы лагеря для пленных. В том случае, если город сам предложит капитуляцию, то она должна быть только безоговорочной. Этого хочет Гитлер. И лишь после того, как к Гитлеру еще раз обратятся с данной просьбой, то русским будут сообщены условия немцев по этому вопросу. Может быть, Гитлер захочет в последнюю минуту придумать еще какое-либо ужесточение в отношении судьбы ненавистной «колыбели большевизма»?
Как и положено, в таких случаях все было продумано до мелочей. Это касалось сдачи оружия и саперного имущества, автомобилей и лошадей, папок с делами, архивов, библиотек и произведений искусства, сырья и благородных металлов, больниц, электростанций и газовых заводов. Учтено было буквально все, включая количество фуража при сдаче скота и бензина для заполнения емкостей конфискованных автомобилей. Это касалось даже текста пропуска, который должны были после захвата города иметь при себе все ленинградцы, получившие право на свободное передвижение по городу. Обсужден был вопрос о системе разделения города на районы, как они будут блокированы друг от друга, а дороги между ними будут находиться под постоянным контролем. Решен был вопрос о том, кто станет заботиться об аварийной подаче тока в случае выхода из строя центральной городской электростанции. Прописан был даже пункт о том, какие телефонные и телеграфные станции и с каким персоналом должны будут продолжать свою работу, а также, кто будет заботиться о снегоуборочной и дорожно-строительной технике. Ну и, наконец, кто будет отвечать за разминирование взрывоопасных предметов и их ликвидацию.
С точки зрения Гитлера это была совершенно излишняя и затратная работа. Поэтому в середине сентября 1941 года он заявил немецкому послу в оккупированном Париже Отто Абетцу в разговоре, происходившем в штаб-квартире фюрера, что «осиное гнездо» Петербург, пронизывающее своим азиатским ядом территорию до самого Балтийского моря, должно исчезнуть с лица земли. Для этого нужно будет лишь, как делается в таких случаях, разрушить город артиллерией и авиацией. Таким образом, будет уничтожена система снабжения водой и электроэнергией, а также все остальное, что жизненно необходимо населению. Азиаты и большевики должны быть изгнаны из Европы. Тем самым будет поставлена точка в 250-летней азиатчине.
В документах 18-й армии имеются две разработки: одна рассматривает вариант завершения боев за Петербург, другая — вариант по обращению с гражданским населением Петербурга. Они основываются на соображениях верховного командования вермахта и проигрывают по испытанной в генеральном штабе методике все мыслимые решения. Одновременно они также свидетельствуют о том, насколько сильно были привязаны планы верхушки военного командования к идеям Гитлера о завоевании жизненного пространства и ведении войны на уничтожение народов. В одном следует отдать должное разработчикам этих планов, когда они полагают, что вначале должны быть сформулированы идеи, а лишь затем их можно будет выносить на обсуждение. Они также считают, что войсковой командир обязан представлять исключительно интересы своих солдат, заботясь о сохранении их боеспособности. Этого требует от него так называемый примат политики.
Они заходят слишком далеко в своих соображениях о завершении боевых действий, так как основываются на подавляющем превосходстве немецких войск, и потому их планы нереальны. Также несбыточен и альтернативный вариант по обращению с гражданским населением, который предполагает, что город, хотя лишь только окружен, но уже лишен своей обороноспособности. В документах на этот счет говорится следующее:
1. «Город остается окруженным, и все находящиеся в нем умирают голодной смертью.
Преимущества:
a) большая часть коммунистического населения, которое как раз следует искать в Петербурге,[1] будет уничтожена;
b) нам не нужно кормить 4 миллиона людей.
Недостатки:
a) опасность эпидемий;
b) велико моральное воздействие на наши войска огромного количества людей, умирающих от голода перед нашим фронтом;
c) вражеской прессе дается в руки эффективное средство пропаганды;
d) отрицательное воздействие на внутриполитическое развитие за линией русского фронта;
e) …
f) …
Предложение:
a) необходимо сильное заграждение перед линией нашего фронта;
b) Ладожское озеро должно быть полностью блокировано, иначе население Петербурга, в первую очередь войска, не умрет от голода».
2. В качестве второго варианта предлагается: «Гражданское население пропускается через нашу линию фронта и отправляется в нашу тыловую зону.
Преимущества:
a) наша совесть чиста перед мировым общественным мнением, как и перед собственным народом, так как мы делаем для населения Петербурга все от нас зависящее;
b) мировая пресса будет в значительной степени лишена материалов для пропагандистского воздействия;
1
Гитлер называл Ленинград преимущественно Петербургом, не признавая его переименования.