Страница 59 из 75
Лена осторожно потянула на себя балконную дверь. Кате только что позвонил Гарик, спрашивал, как добраться до Вани. Девушка охотно объяснила ему, хотя Катю несколько удивило, что Гарик позвонил ей, а не Лене или Андрею. Но Катя, увлекаемая Сергеем в ванну, не успела передать новость Рикошету и попросила Лену обрадовать парня. Против ожиданий Лены, Витек не закрылся на защелку. Лена вышла на балкон. Парень лежал на тахте, раскинувшись во весь свой огромный рост. Бра не горело, и в полутьме Лена видела только алую спираль обогревателя и красную точку индикатора на магнитофоне, стоявшем на полу. Лена заколебалась. Рикошет, похоже, заснул, пока они ужинали.
Но в этот момент парень отнял руку от лица, глаза его сверкнули в полумраке.
– Может, мы поговорим наконец? – сказала Лена. – Хотя после сегодняшнего…
Парень перебил ее:
– После сегодняшнего скажи спасибо, что я тебя не придушил. Я трахал тебя потому, что этого хотел, и потому, что ты этого хотела. Но я больше не хочу. И все, не о чем больше говорить. Уходи, я спать буду.
На глазах Лены выступили слезы.
– Вот как, значит, – сказала она.
– Да.
– Ты зря думаешь, что разговаривать нам больше не о чем, – сказала девушка. – Я беременна.
– Ну и дура.
Губы у Лены задрожали. Она всхлипнула и повернулась к двери балкона, но ее остановил резкий окрик парня:
– Сядь!
Лена села на краешек тахты. Парень тоже сел, взял свою куртку, и некоторое время что-то искал во внутреннем кармане. Подняв глаза, Лена увидела, что Рикошет дает ей несколько зеленых бумажек.
– В районную консультацию не ходи, хоть там и дешевле будет, – сказал он. – Сходи в какую-нибудь хорошую частную клинику.
Лена зарыдала в голос и отрицательно замотала головой.
– Да ты совсем рехнулась, – сказал Рикошет. – Я ведь твоего мужа видел. Внук Батыя и Чингисхана…Он ведь не только меня грохнет, когда ты ему белобрысое чудо в кулечке принесешь. Но и тебя тоже.
Лена всхлипнула последний раз и взяла деньги. Парень дал ей еще одну купюру.
– На, – сказал он. – Купи себе потом тряпку, или книжку какую… А теперь уходи, я правда очень устал.
Девушка уже пришла в себя.
– Я смотрю, – сказала Лена, пересчитывая деньги. – Задницей у тебя лучше получается зарабатывать, чем своей музыкой?
Рикошет усмехнулся.
– Ну, не всем же бог дал пизду, – сказал он спокойно.
Лена яростно просмотрела на Рикошета и увидела в его руках небольшую книжку в мягкой обложке. Очевидно, музыкант достал ее из куртки, пока девушка возилась с деньгами. Лена прочла название и застыла, не веря своим глазам. Бас-гитарист положил книгу ей на колени.
– На, – сказал он. – Мне профессорские чудовища ни к чему – своих хватает выше крыши. А теперь уходи.
– Витя, – прошептала девушка. – Но почему…
– Уходи! – рявкнул Рикошет.
Девушка вскочила и вылетела с балкона, хлопнув дверью. Эмиль решил все-таки закрыться и встал. В комнате играли в «бутылочку». Шум и смех веселящейся компании доносился до парня как сквозь воду, звуки неимоверно растягивались, превращая голоса в чудовищный скрежет. «Спать, спать немедленно», подумал Рикошет. Когда его рука легла на шпингалет, он услышал тонкое пение домофона. Ни один из сидевших на ковре ребят даже головы не повернул в сторону двери. Лена и Ваня целовались, и остальные хором считали.
Эмиль вошел в комнату. На него никто не обратил внимания. У бас-гитариста мелькнула мысль, что он уже заснул и все это – игры измученного сознания. Фигуры друзей он видел тускло, размыто, словно смотрел изнутри огромного елочного шара.
Домофон продолжал звенеть.
Рикошету вдруг пришла жуткая мысль, что, сон это или нет, но если он сейчас не откроет дверь Гарику, то больше никогда не увидит его. Парень пересек комнату и вышел в прихожую.
Гарик поднялся на четвертый этаж и увидел, что дверь Ваниной квартиры приоткрыта. Он толкнул ее и оказался в полутемной прихожей. Полоса света из комнаты перерубала ее пополам. Оттуда же неслись громкие голоса – ребята хором считали. Гарик усмехнулся – ему все эти «бутылочки» уже казались детскими играми, но остальные члены группы не разделяли скепсиса своего солиста. Сначала Гарику показалось, что он в прихожей один. Это не удивило солиста «КБ» – тот, кто открыл ему дверь подъезда, даже не спросил: «кто там?», видимо, просто нажал кнопку и умчался целоваться.
Гарик направился к вешалке, на ходу снимая куртку, и в этот момент Рикошет выступил из темноты и обнял его, стиснул так, что у солиста «КБ» перехватило дыхание. Эмиль наклонился к лицу Гарика, чтобы поцеловать, но тот осторожно отстранился. Рикошет изменился в лице и разжал руки.
– Дорогу отсюда до Риткиного дома знаешь? – спросил Гарик.
– Гарик, я… – начал Эмиль.
– Показать? – перебил его солист «КБ»
Рикошет усмехнулся, покачал головой и ответил:
– Не надо.
Эмиль развернулся и направился вглубь квартиры.
– Я вижу, все-таки надо, – сказал Гарик.
Рикошет остановился, опустил голову.
– Разрешите куртку взять, мой фюрер, – сказал он с нарастающим сарказмом. – И выпить кружку кофе, а то я боюсь не оправдать вашего высокого доверия на порученном мне задании.
Гарик закусил губу.
– Разрешаю, – сказал он тихо.
Рита раздавила окурок в пепельнице и заметила, что у нее дрожат пальцы. «Хуже нет, чем ждать и догонять», подумала девушка. Судя по объяснениям Кати, Ваня жил где-то рядом, тоже в центре. Но с ухода Гарика еще прошло слишком мало времени, чтобы даже пересечь двор, в котором стоял домик Риты. Девушка подняла стоявшую у стола гитару, на которой Гарик переставил себе струны под левую руку, и аккуратно убрала ее в шкаф. Потом прошла по комнате туда-сюда. Когда они пришли сюда вместе с Гариком, в воздухе витал запах сырости и затхлости. В этой половине дома больше года никто не жил. Уезжая в Хириши, Рита отдала Мурку квартирантам, но кошка не забыла свою старую хозяйку. Пока Гарик таскал дрова, зверек проскользнул через открытую дверь и стал ласкаться к Рите. В доме сразу стало уютно, по крайней мере, так ей показалось. Сейчас кошка лежала на половике и умывалась. «Намывай гостей, намывай», подумала Рита. Если бы не присутствие Мурки, ожидание стало бы совсем невыносимым для девушки. Рита открыла окно. Во время душевной беседы они сильно накурили с Гариком. Больше всего девушку потрясло то, что Гарик не только выслушал все ее догадки, но и разрешил ей…
Проверить их.
Рита натянула свитер. Она решила выйти на крыльцо, встретить гостя. Какого-нибудь другого парня Рита не стала так баловать, но это ведь был не кто-нибудь, а Эмиль.
Два года бывший рядом.
Два года бывший ее лучшим другом.
Два года молчавший о своей любви.
Следовало его немного поддержать. Помочь сделать решительный шаг.
На свежем воздухе волнение Риты немного улеглось. Кошка сидела у ее ног и не мигая смотрела в сад. Девушка тоже слышала, как там тихонько шуршат какие-то маленькие зверьки. Крысы или мыши, наверное, выбравшиеся из канализации подкрепиться палыми яблоками. Не все же изоляцию на кабелях жрать. Мурка, очевидно, раздумывала, не разнообразить ли ей тоже свой рацион, но не витаминами, которых кошке хватало – квартиранты оказались людьми не жадными, Рита сама видела огромный мешок с Вискасом, когда зашла в их половину за деньгами, – а свежим мяском. Девушка же смотрела на красно-коричневую стену Кремля через просвет между высокими каменными домами, слушала, как шумит, расставаясь с листвой под порывами ветра, ее яблоневый сад. «А ведь Рикошет», вдруг подумалось Рите. – «Никогда не видел моего сада в цвету».
Тихонько скрипнула калитка. Рита обернулась. Кошка тихо мяукнула и спрыгнула с крыльца.
– Заходи, – сказала Рита Эмилю, замершему на месте, и улыбнулась.
Рикошет сделал несколько шагов вперед и остановился.
– Только сегодня не получится ничего, – сказал парень.