Седна

– Девять миллионов триста пятьдесят тысяч долларов крупными купюрами. Капитан, прошу вас, купите мне тело.

Ник промочил внезапно осушенное горло новой порцией пива и медленно кивнул:

– Ну, ладно. Я даже не буду спрашивать, откуда эти деньги, но…

– Их здесь хранил прежний пилот, погибший на Шедоу.

– Отлично. Может, они прокляты?

– Капитан, – пилоту показалось, что в голосе Седны он услышал нотки насмешки. – Вы что, суеверны?

– Все капитаны суеверны, детка, – хмыкнул Ник. – Но до определённого момента.

– До какого момента, капитан? Расскажите.

– Ну… до определённого. То есть, злоупотреблять суевериями не стоит. Ты ведь знаешь историю рождения Кена Джоннеди?

Молчание пилот расценил как отрицательный ответ.

– Так вот. Тридцать шесть лет назад взбрело учёным Земли вывести самого удачного в мире человека. Но учёные те были бесконечно суеверными, боялись всех чёрных кошек, всегда держали вёдра полными, ну, и так далее. Создали они синтетическим образом рубашку, которая по своему составу ничем от младенческой кожи не отличалась. Нашли здоровую некурящую и непьющую беременную женщину, вскрыли ей пузо и надели эту рубашку на одного из детей.

– Одного из детей?

– Да, их было двое. Близнецы. На девятом месяце после зачатия.

– Забавно. И что было дальше?

– А дальше начались роды. Сначала родился мальчик в рубашке. Ровно через тридцать три секунды он скончался от удушья.

– А второй?

– А второй стал нашим нынешним президентом, хе-хе. Кен Джоннеди, самый удачливый сукин сын во всей галактике!

– Не вижу в этом рассказе ничего, что могло бы намекнуть на работоспособность, а, тем более, злоупотребление суевериями. Всего лишь неточности в расчетах, и, возможно, нестерильный инструментарий…

– Эх ты, – махнул рукой Ник. – Вот теперь я всё-таки уверен, что разум у тебя вовсе не человеческий, а какой-то иной. Компьютерный, например. Потому что живой человек хоть посмеялся бы над этой историей.

– То есть, вы понимаете, капитан, что эта история – скорее всего выдумка?

– Конечно, – усмехнулся пилот, открывая очередную банку пива. – Ну, и что теперь? Или тебе достоверность нужна стопроцентная во всех словах, что проходят через твои уши?

– Капитан, у меня нет ушей, – слегка смущённо сказала Седна.

– Пока нет, – поправил Ник. – Милая, скоро у тебя будет тело. Я обещаю.

Виктория – водный мир, целиком и полностью. Это единственная известная человечеству планета, вообще не имеющая суши, но при этом пригодная для жизни. Да ещё какой жизни! Мировой океан, укрывающий всю поверхность планеты, был не таким уж глубоким – на Виктории существовали всего четыре впадины глубиной чуть более километра, а остальная твердь была не глубже пятисот метров. Прямо посреди коралловых лесов и пастбищ морских животных располагались обширные подводные города под прозрачными энергетическими куполами; сквозь них могло просочиться что угодно, кроме влаги.

– Так и живём, – зачем-то буркнул себе под нос Ник, опуская корабль к бескрайней водной глади.

– Послать запрос на открытие врат?

– Конечно. Не торчать же нам тут целую вечность.

– Так точно, капитан. – Седна переключилась на волну местных стражей порядка, но пилот продолжал слышать её приятный голосок. – Малогабаритный корабль "Панацея" просит разрешения на посадку.

– Запрос принят, "Панацея", посадку разрешаю, – отозвался в динамиках уставший мужской голос. – У вас с собой, случайно кофе нет?

– Неужели на Виктории нет кофе? – изумился Ник. – И как вы без него вообще живёте?

– Да нет, есть он здесь. Просто мне ещё четыре часа нести вахту и выходить отсюда нельзя, а вы как раз будете проходить через мой пост.

– Ладно, – пилот тихонько рассмеялся. – Открывайте врата, будет вам кофе.

Вода под "Панацеей" разверзлась, образовав глубокую, достающую до подводного города-купола воронку. Корабль стал медленно опускаться по этому тоннелю вертикально вниз.

– Очень не люблю этот процесс, – сжав челюсти, произнёс пилот. – Всегда боюсь, что вода сомкнётся и…

– Расслабьтесь, капитан. Ещё не было зарегистрировано ни единого случая сбоя открытия врат на Виктории.

– Да, верно. Но ты об этом страху моему скажи, а не мне!

Седна с гулким хлопком прошла сквозь тонкую стенку купола, оказавшись прямо "под небом" одного из подводных городов этого мира. Здешние строения не отличались особой оригинальностью своего исполнения, и напоминали абсолютно прямые ветви дерева, растущие из земли вверх, густо и хаотично усеянные десятками круглых алых плодов. На самом же деле, "ствол" здания был ничем иным, как лифтом, а фрукты – помещениями, размер которых достигал порой пятидесяти метров в диаметре. Посреди такого плодового леса расположилась посадочная площадка, и Ник, переключившись на ручное управление, занял свободное местечко между двумя старыми лайнерами.

– Приехали, – вновь непонятно зачем буркнул пилот, отстёгиваясь от кресла. – Ладно, делай заказ.

– Какой заказ?

– Уже забыла? Хе-хе, пожелания насчёт тела какие-нибудь будут?

– Желательно, чтобы тело по формам напоминало женское.

– Интересно! То есть ты отождествляешь себя с женщиной, верно?

– Верно, капитан. Имя – женское. Голос – женский. Разве не логично было бы предположить, что я – женщина?

– Ты – компьютер, – усмехнулся Ник. – Ладно, не обижайся, я скоро буду. Стереги корабль.

– Я и есть корабль, – тихо ответила Седна вслед покинувшему кабину пилота капитану.

Ник не признавал огнестрельного оружия. Нет, конечно, не потому, что не умел с ним обращаться. Напротив – стрелком он был отменным. Но не лежала его душа к нажатию на курок и сменам пустых магазинов. Вместо всей этой технологической роскоши он предпочитал луки.

Нет, не те спортивные и охотничьи безделушки, что можно купить в любом оружейном магазине, да причём без лицензии, а самый настоящий боевой энергетический лук. Древко этого оружия было сделано из гнущегося сплава стали, рукоять выточена из редкого в нынешнее время орехового дерева. Собственно, орех был лишь эстетической данью древним традициям, но, ко всему прочему, довольно приятным на ощупь деревом. Верхний и нижний грифы являлись двумя маленькими генераторами "хладной плазмы" – энергии, которую можно потрогать руками. Тетива из этой самой плазмы была действительно холодной, не вредила органике, да и по прочности своей не уступала самым крепким и нерушимым металлам, так что о её замене можно было не беспокоиться. Натяжение такой тетивы было почти в сорок раз выше натяжения её материального аналога, и стрела, пущенная из такого лука, с лёгкостью могла пробить обшивку лёгкого танка; однако, натянуть её мог даже младенец, что было, несомненно, гениальным изобретением. А если вместо острого лазерного наконечника была компактная термальная бомба, то танк просто разрывало на мелкие ошмётки.

Такой лук позволить себе могли немногие. Но именно этот экземпляр Ник получил в награду за свои боевые заслуги, так что его карман от этого ни на йоту не похудел.

Пилот сложил оружие вдвое и повесил его на пояс. При желании, сейчас им можно было пользоваться как оружием ближнего боя, никакого вреда удары луку не принесут. За спину Ник повесил колчан с тремя десятками стрел разного назначения, в том числе и лазерные, и разрывные, и воспламеняющиеся, после чего отправился в путь.

Город встретил его пропитанным солью воздухом и гулом работающих электростанций. Своеобразный мир, идеально приспособленный к жизни под водой, рос и развивался семимильными шагами. Возможно, через пару лет Виктория объявит о своей независимости, либо же станет претендентом на звание планеты-столицы системы Амадей.

Первым делом, необходимо было покинуть посадочную площадку и передать несколько пакетиков кофе незадачливому оператору. Ник без проблем прошёл через пост охраны (личное оружие, такое как пистолеты, ножи или те же самые луки, на Виктории разрешалось носить любому гражданину федерации, достигшему совершеннолетия), поднялся по лифту здания порта на третий этаж и зашёл в просторный офис-фрукт.