Страница 21 из 50
Комиссар видел, что старик не врет. Но что же это получается? Чтобы узнать, где находится Весть, нужно умереть? Так, что ли? Ну узнает его труп, где находится Весть, и что толку?
Гард так и спросил Михаэля:
-Чтобы найти Весть, надо умереть. А что толку в моем знании, если это будет знание трупа?
Михаэль отпил вина и попробовал объяснить спокойно:
-Это не совсем так. Азгад сейчас в области, которая находится между смертью и вечным покоем. В принципе, человек может попасть туда и вернуться.
-Как это? — не понял Гард.
-Для этого он должен быть очень сильно ранен, а потом выздороветь. Когда человек попадает в эту область, никто и никогда не может быть уверен, что ему удастся вернуться обратно.
Наступила тишина. Все пытались осознать то, что сказал мудрый Михаэль.
-Значит, чуда можно не ждать? — усмехнулся Гард.
Но Михаэль ответил серьезно:
- К сожалению, только чудо может привести тебя к Вести.
- Почему же «к сожалению»? — хором спросили комиссар и Александр.
- Для людей «чудо» и «радость» равны. Между тем, чудо — это непредсказуемость Бога. То, что может совершить только Бог.
Все это время Барак молчал, но тут поднял голову и произнес тихо:
- Я знаю, как привести человека в область, которая находится между смертью и покоем, и вернуть его обратно. Он посмотрел на удивленные лица сидящих в пещере людей и повторил: — Я знаю это.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
В последнее время Гард все чаще вспоминал Незнакомца, встреченного у реки. И разговор их вспоминал, и то, как Незнакомец отправил травинку в путешествие по реке.
Неприятно было ощущать себя такой травинкой, однако, больше никем ощущать не получалось.
Сейчас Гард шел вместе с Бараком к воде, чтобы найти некое растение, из которого Барак потом приготовит яд.
Комиссар шел искать яд, которым его отравят. Кем может ощущать себя человек в такой ситуации?
Полчаса назад, слушая Барака, комиссар понял, что снова теряет ощущение реальности. Неужто это он — один из самых известных комиссаров полиции — сидит в долине Эйн-Геди рядом с полусумасшедшим стариком и предводителем разбойников и слушает спокойный рассказ человека со странным именем Барак о том, как его, комиссара Гарда, можно отравить, а потом оживить?
Все это происходит с ним? В реальности? На самом деле?
Барак говорил так:
Есть растение, оно растет на берегу реки. У него корень круглый, приятно пахнет, как сушеное яблоко. Это — яд. Я дам его Гершену. Вскоре он умрет. Попадет в область, находящуюся между смертью и вечным покоем.
- А потом что? — равнодушно спросил Гард.
- Я приготовлю раствор масла и соли. Мы дадим его выпить Гершену. Его будет долго рвать. Потом он вернется к нам и расскажет, где лежит Весть. Вот и все.
- Откуда ты так хорошо все это знаешь? — удивился Александр.
- Я мечтал быть лекарем, — вздохнул Барак, — но у моих родителей не было денег, чтобы выучить меня.
«Меня будет отравлять и спасать недоучившийся лекарь», — безразлично подумал Гард.
Михаэль пытался возражать: мол, он точно знает, что из этого ничего не получится. Но возражал как-то робко, неуверенно. Видимо, видел, что так оно все и будет. А может, еще и что другое видел, его ж не поймешь...
А Барак, наоборот, утверждал, что он абсолютно убежден: все будет хорошо. И отравит хорошо, и вернет обратно.
- Как ты докажешь, что не хочешь убить Гершена? — спросил Александр.
Барак подумал и ответил:
- Только сумасшедший человек может выбрать такую странную форму убийства. Если бы я хотел убить Гершена, я не устраивал бы Божьего чуда. Если бы я хотел убить Гершена, я бы уже давно это сделал. И я бы не стал его спасать от разбойников.
«Так вот кто меня спас и спутал все мои планы», — подумал комиссар.
Эта мысль тоже не вызвала у него никаких эмоций.
Михаэль сказал уверенно:
- Нет, Барак не хочет убивать Гершена. Во всяком случае, пока.
Переспросить, что имел в виду странный старик, никто не решился.
И вот теперь комиссар шел искать яд, которым его же должны отравить.
Прямо у самой воды раскинулись целые заросли высоких, около метра, растений.
На круглом, с чуть пурпурным оттенком стебле красовались маленькие цветы, похожие на белые зонтики.
Барак достал нож, вырыл корневище, а затем разрезал его.
Внутри корневище было разделено перегородками на отельные отсеки, наполненные желтоватым соком.
Барак понюхал сок. И Гард понюхал. Сок ничем не пах, а сам плод, действительно, напоминал запах сушеных яблок.
-То, что надо, — радостно сказал Барак и, бережно неся разрезанный плод на вытянутых руках, пошел обратно в пещеру.
Яд лежал на столе.
Барак колдовал над рвотным средством.
- Подействует? — настороженно спросил Гард. Вместо ответа Барак протянул ему сосуд.
Гард понюхал — пахло весьма мерзко.
-Попробуй, только капельку, — сказал Барак. Комиссар попробовал. Вкус и вправду был отвратительный, и это немного успокоило Гарда.
Вообще, процедура смерти с последующим воскрешением происходила как-то слишком обыденно.
Гард посмотрел на Михаэля.
Тот сидел у входа в пещеру, уставившись на солнце.
-Михаэль, — позвал Гард. — Я тут, вообще, умирать собираюсь. Может быть, ты... Я не знаю... Ну там... Сделаешь что-то?.. Ну там, какие-нибудь движения колдовские... Заговор там какой-нибудь... Я все-таки не спать ложусь...
- Это не надо, — сказал Михаэль, продолжая глядеть на солнце.
- Ложись, — приказал Барак. Гард подчинился.
Барак протянул ему маленькую плошку, на дне которой переливался под солнечными лучами яд.
- А как называется растение? — зачем-то спросил комиссар.
- Я не знаю, — честно ответил Барак. — Я же говорю: не было денег меня научить.
«Бред какой-то, — подумал Гард. И взял в руки плошку. — Чего-то меня тут все время травят: то змея укусила, то теперь...»
-Ты выпьешь, и сначала ничего не произойдет. Потом ты почувствуешь сильное сердцебиение, тебе станет тяжело дышать. Потом ты потеряешь сознание: уйдешь. Самое главное, запомни, что скажет тебе Азгад. Потом ты вернешься.
Больше всего на свете Гарду хотелось выплеснуть содержимое плошки на пол.
И может быть, он так бы и поступил: далась ему эта Весть, чтобы из-за нее погибать...
Но тут заговорил Михаэль:
-Пей, — тихо сказал он. — Я знаю: ты не умрешь. Я точно знаю: смерть придет не к тебе.
Под недоуменными взглядами всех, кто был в пещере, Гард перекрестился и выпил. На вкус сок был вполне приятный.
-Теперь лежи, — сказал Барак. — Жди смерти. «Хорошенькое занятие, — усмехнулся про себя
комиссар. И еще подумал: — Надо было уговорить этого Барака самому травиться. Какая разница, кто спросит у Азгада, где Весть? Чего ж я не догадался-то? Благородный, что ли? Впрочем, теперь поздно».
Вдруг в пещере стало темно.
«Как быстро началось», — подумал комиссар.
И только потом понял, что темно стало оттого, что вход в пещеру загородили люди. Неприятные люди — римские легионеры.
-Здесь живет Михаэль? — спросил один из них. — Он должен быть арестован.
Александр отошел от стены и обнажил меч. Михаэль встал за его спиной.
-Пошли прочь! — сказал Александр. — Мало того, что вы осквернили долину Эйн-Геди, так вы еще смеете говорить об аресте нашего учителя!
— Я же говорил, что так просто не получится, — сказал один из воинов, обнажая меч.
Гард привстал на своем ложе и увидел, что к пещере подходят люди. Другие люди. Видимо, жители долины. В руках у них были ножи и мечи.
«Если сейчас начнется драка, — с ужасом подумал Гард, — то им всем будет не до меня. А если римляне убьют Барака? А если они его арестуют?»
Комиссар вскочил.
-Лежать! — крикнул римлянин. — Не сопротивляться! Мы — воины великой Римской империи! Вы должны...
Он не успел договорить.
Александр сделал легкий, незаметный почти, выпад, и римлянин, схватившись за окровавленный живот, рухнул.