Страница 22 из 39
— Перестань употреблять это проклятое имя. Я не Дэйви.
— В Вирджинии мы были Сэм и Дэйви, неужто забыл?
— Теперь это не имеет значения! Мы все тогда участвовали в одной игре, и нашим судьей был Моррис Панов. Но однажды ты решил погрубить, и на этом все кончилось.
— Я извиняюсь, — произнес Тисдэйл мягко. — У всех бывают полосы невезения, когда трудно не сорваться. Я же рассказал тебе о своей жене.
— Твоя жена меня не интересует! Меня интересует моя! И я расколюсь и все расскажу о «Медузе», если не получу ответы на свои вопросы и хоть какую-то помощь!
— Уверен, тебе не откажут в помощи, если ты позвонишь тому сотруднику из Госдепартамента, который приставлен к тебе.
— Но его нет на месте. Он уехал!
— Тогда попроси подозвать к телефону его заместителя. Расскажи ему все, и тебе помогут.
— Помогут, как бы не так! Боже, да кто ты там, уж не робот ли?
— Просто человек, Который занимается своим делом, мистер Уэбб. Боюсь, что не могу тебе ничем помочь. До свидания!
В трубке щелкнуло, Тисдэйл отключился.
Остался еще один человек, лихорадочно размышлял Дэвид, вглядываясь в список и щурясь, когда пот попадал ему в глаза. Добродушный, более мягкий, чем остальные. Из южан. Замедленная речь его или служила прикрытием для живого ума, или была формой пассивного сопротивления работе, на которой он чувствовал себя неуютно.
Но для раздумий не было времени.
— Это квартира Бэбкока?
— Да, — ответил женский голос с явно аристократическим южным акцентом. — Правда, дом не наш, как я всегда в таких случаях говорю, но живем в нем безусловно мы.
— Могу ли я поговорить с Гарри Бэбкоком?
— А могу ли я спросить, кто звонит? Он, скорее всего, гуляет в саду с детьми, если только они не отправились в парк. Сейчас там такое хорошее освещение, не то что в прежние времена, так что можно не опасаться по вечерам за свою жизнь, пока остаешься…
Она вполне достойна Гарри Бэбкока, подумал Уэбб. Та же мягкость в разговоре, и тот же изворотливый ум.
— Меня зовут Риардон, я из Государственного департамента, — представился он. — У меня неотложное сообщение для мистера Бэбкока. Мне приказано связаться с ним как можно быстрее. Дело не терпит отлагательства.
В трубке послышался посторонний шум: на противоположном конце — микрофон. Затем раздались приглушенные голоса. А чуть спустя с Уэббом заговорил сам Гарри Бэбкок. Его речь, как всегда, была неторопливой и взвешенной.
— Простите, мистер Риардон, но я не знаю никого с таким именем. Экстренные сообщения передаются мне через специальный коммутатор, позволяющий идентифицировать звонящего, А по какому аппарату говорите вы, сэр?
— Позвольте мне сперва заметить, мистер Бэбкок, что прежде я никогда не слышал, чтобы из сада или с улицы, ведущей в парк, можно было подойти к телефону так быстро.
— Отменный результат, не так ли? Возможно, я мог бы выступать на Олимпийских играх. Кстати, голос ваш я узнал. Вот только имени никак не припомню.
— Джейсон Борн вас устроит?
Мистер Бэбкок не задержал с ответом — соображал он быстро:
— Это имя я слышал в последний раз довольно давно, не так ли? Думаю, приблизительно год назад. Это же вы, Дэвид, сомнений тут не может быть.
Голос Бэбкока звучал уверенно.
— Да, Гарри, это я. Мне надо с вами поговорить.
— Нет, Дэвид, вы должны говорить с другими, а не со мной.
— Вы хотите сказать, что я для вас больше не существую?
— Боже мой, сколь резко! Сколь грубо! А я-то надеялся услышать от вас, что вы и ваша очаровательная миссис Уэбб преуспеваете, начав новую жизнь. Вы ведь в Массачусетсе, не так ли?
— Нет, в штате Мэн.
— Да-да, конечно, простите меня! Ну, как все же у вас там? Все ли в порядке? Думаю, вы понимаете, что у меня и моих коллег было с тех пор столько дел, что мы не смогли уделить вам должного внимания.
— А я слышал, что у вас попросту отобрали все материалы, касающиеся меня.
— Ну, что вы! Да кто мог сказать вам такое?
— У меня к вам серьезный разговор, Бэбкок, — оборвал краснобая Дэвид.
— Нет! — решительно отозвался Гарри Бэбкок, голос его прозвучал на этот раз холодно и отчужденно. — Я привык точно следовать инструкциям, и, если откровенно, вы не должны более вступать в контакт ни со мной, ни с другими сотрудниками нашей группы. Я не интересуюсь, почему нам спущено сверху такое указание. Знаю лишь, что времена меняются, а с ними — и предъявляемые к нам требования.
— «Медуза»! — выпалил Дэвид. — Речь пойдет не обо мне, а о «Медузе»!
На этот раз молчание Бэбкока длилось значительно дольше.
— Этот телефон не прослушивается, Уэбб, поэтому я скажу все, что сочту нужным, — произнес он наконец ледяным тоном. — Вас едва не убили в прошлом году, что было бы непростительной ошибкой, о которой мы бы искренне сокрушались. Но если вы не захотите сейчас к нам прислушаться, то не рассчитывайте на сочувствие с нашей стороны. Если мы и выразим его кому-то, так конечно же только вашей жене.
— Ах ты, сукин сын! Она ведь исчезла! Ее похитили! И виноваты в этом вы, ублюдки! Из-за вас произошло все это!
— Не понимаю, что вы имеете в виду.
— Да то, что моих охранников, этих сволочей, отозвали, всех до единого, и тогда-то и состоялось ее похищение! Я требую разъяснений, Бэбкок, и если не получу их, то до основания разворошу весь этот муравейник! А теперь ты сделаешь все, что я тебе скажу, или пеняй на себя: я такое устрою, чего вы и представить себе не можете — ни вы, ни ваши жены, ни ваши дети, которые вскоре станут сиротами. В общем, грандиозный устрою спектакль! Помни, я — Джейсон Борн!
— Ты — маньяк, вот что я помню. Если не угомонишься, мы пошлем за тобой группу захвата. Из отчаянных молодцов вроде тех, что были в «Медузе». И тогда уж, парень, ты поймешь что к чему!
Внезапно на линии связи возникло гудение, настолько громкое и пронзительное, что Дэвид тотчас же отдернул трубку от уха. А потом послышался спокойный голос телефонистки:
— Мы прервали вас в силу чрезвычайных обстоятельств. На связи Колорадо.
Уэбб медленно поднес трубку к уху.
— Это Джейсон Борн? — раздался мужской, хорошо поставленный, со среднеатлантическим акцентом аристократический голос.
— Я Дэвид Уэбб.
— Да, конечно. Но вы же — и Джейсон Борн.
— Был им, — ответил Дэвид. Что-то в голосе его собеседника — что именно, этого он не смог понять, — словно гипнотизировало его.
— Противоборство двух сторон натуры со временем ослабевает, мистер Уэбб. Особенно если пройдешь через такие испытания, которые выпали на вашу долю.
— Кто вы, черт возьми?
— Друг, будьте уверены. И этот друг хотел бы предостеречь другого — того, кого он также считает своим другом. Вы выдвинули возмутительные обвинения против некоторых самых преданных слуг нашей родины — людей, которым никогда не позволят попусту истратить пять миллионов долларов, никак за них не отчитавшись.
— Вы намерены искать эти деньги у меня?
— Пожалуй, меня более привлекла бы возможность выявления тех потайных каналов, по которым ваша весьма искушенная в подобных делах жена сумела переправить эти средства в дюжину европейских…
— Она похищена! Неужто эти ваши «преданные слуги» не сообщили вам об этом?
— Мне сообщили, что вы перевозбуждены — «пребываете в неистовстве», как было сказано, — и предъявляете всем вздорные обвинения в связи с вашей женой. Вот так-то.
— В связи с… Черт вас побери, она же была похищена из нашего дома! Ее захватили, потому что им нужен я!
— Вы уверены в том, что сказали?
— Хотите, сами разузнайте обо всем у этой дохлой рыбы Мак-Эллистера. Это его сценарий разыграли как по нотам. А потом вдруг оказывается, что он в другом полушарии!
— Как по нотам? — переспросили вежливо на другом конце провода.
— Именно так. За всем этим стоит Мак-Эллистер, все было сделано с его ведома! И с вашего тоже!
— Думаю, вы должны повнимательнее вчитаться в оставленную вам записку.