Игра. Змеиный остров

— Тебе Оля нравилась, несмотря на то что жирная.

— Сдурела? — опешил Дима. — Какая, к черту, жирная?!

— Вот-вот, — кивнула Лера, поправляя волосы. — Я об этом и говорю. Ты не считаешь, что все должны из шкуры вон лезть, чтоб соответствовать.

— Чему соответствовать? У тебя задвиг какой-то, — вздохнул Дима. — Типа, кто не идеальный — того в топку? Извини, не хочу вникать. Ну соглашусь я с тобой играть — и что? Ты же первая будешь смотреть на меня как на говно. Потому что не соответствую, ага.

— Можно подумать, ты не привык, — огрызнулась Лера. Дима открыл было рот, но быстро понял, что влезать в этот скользкий спор не хочет. Все равно не поймет, как устроена Лерина голова, только зря запутается. Надо было выбираться на твердую почву.

— И как мы потом будем делить выигрыш? — спросил он. — Пополам, знаешь ли, не получится.

Лера небрежно пожала плечами. Потом задумчиво пробормотала:

— А вот интересно, как Антон с Кириллом собираются делить?

Если бы не разговор с Лерой — ему бы просто не пришло такое в голову. Да и теперь, стоило подумать об этом, как в памяти всплывала твердая гладкость ножа, зажатого в готовой ударить руке, и Диму начинало подташнивать от ужаса и отвращения. Но разбить эту парочку было просто необходимо, слишком уж спелись. Запудрить мозги Антону Дима не надеялся, тот его мигом раскусит, да и бугай слишком полезен, чтобы избавляться от него раньше времени. Но вот добавить немного паранойи Кириллу не помешало бы. А то не человек, а бультерьер какой-то. Только и ждет команды «фас». И ножа не испугался, поверил в байку про внезапное головокружение, кретин… Пусть уже мозги включит, не так противно будет смотреть.

Кирилл снял гамак, расстелил его в тени и теперь лежал на животе, похожий на ободранную тушу, кое-как прикрытую тряпьем. Детское, обиженное лицо, облупленный нос. Казалось, он спал. Но, стоило Диме подступить поближе, как здоровяк прорычал, не открывая глаз:

— Не подходи. Урою…

Дима остановился, не зная, с чего начать. Довольно трудно затевать непринужденную беседу с тем, кто совсем недавно пытался тебя избить. Но Кирилл сам пришел ему на помощь:

— Правильно Антон говорит, таких уродов, как ты, надо в специальных заведениях держать, — пробурчал он.

— Ты Антона больше слушай, — мрачно усмехнулся Дима. — Он тебя прирезать уже пытался.

— Ага, на глазах у изумленной публики. Ты кого из нас за идиота держишь? Обоих, что ли?

Вот же непрошибаемый. Отбросив попытки дипломатии, Дима выпалил:

— Да как ты не понимаешь! Он тебя подставит при первой возможности!

— Ты совсем дурак? — Кирилл приподнялся на локте и поглядел на него с веселым интересом.

Дима вдруг понял, что глаза у этого парня, которого он успел записать в тупые бугаи, живые и умные. Ему стало мучительно неловко: как будто он громко обсуждал фрика, идущего по европейской улице, а потом услышал, как тот говорит на чистейшем русском.

— Тохе незачем меня подставлять, — с неожиданной охотой заговорил Кирилл. — Он же знает, что я ему не конкурент. Если буду играть за себя — продержусь, сколько получится, но рано или поздно вылечу… не так, как девчонки, конечно. Но у Антона тоже в одиночку шансов меньше.

— Но если ты не надеешься выиграть — то зачем…

— А затем, — с нажимом проговорил Кирилл, — что выиграет Антон. Он псих, конечно, но он вас всех сделает. У тебя и Лерки вообще шансов нет. Ты бы поскорее уже врубился в это и свалил, а то бесишь до невозможности… А Вовку мы вдвоем рано или поздно завалим.

— И что дальше?

— А дальше я назову свой пароль. Ты вообще размер корпорации представляешь? Заместителю Пленского тоже понадобится помощник. Проверенный. Не дурак, но лояльный. И не слишком блестящий, с запросами чуть сложней, чем у обезьяны, чтобы их можно было заткнуть пачкой бабла. Такой и не вздумает подсиживать — а Антон у нас очень этим делом озабочен…

Кирилл криво усмехнулся и снова растянулся на песке.

Дима ошеломленно стоял над ним, потеряв дар речи. Кирилл покосился на него, буркнул:

— Ну чего тебе еще?

— Ты что, так и будешь притворяться тупым гопником? — Дима потер лоб, пытаясь сформулировать то, что вызывало в нем такой ужас. — Это же все равно что всю жизнь в скафандре ходить…

— А ты как хотел?! — рявкнул Кирилл.

«Я, наверное, хотел, чтобы все было честно и справедливо, — подумал Дима. — Но это было давно». Кирилл тоскливо смотрел на мелкие прозрачные волны, поглаживающие песок. Дима хотел было отойти, но тут Кирилл внезапно спросил:

— Слушай, не знаешь случайно, почему морскую воду нельзя пить?

— Понятия не имею, — пожал плечами Дима. — Я только в детстве в книжках про всякие приключения читал… Нельзя — и все. Вроде попадалась история про людей в шлюпке, они все перетравились… — подумав, добавил он.

— Там бочки из-под купороса были, — подсказал незаметно подошедший Антон. — Они купоросом отравились, не водой.

— А, да, — неохотно кивнул Дима, вспомнив кошмарный рассказ. Вроде бы там еще фигурировали гниющие прямо в шлюпке трупы. На ум пришли закопанные в песок тела девушек, к горлу подкатила тошнота. Антон окинул его подозрительным взглядом, и Диме показалось, что тот видит его неуклюжую интригу насквозь. Пора было уходить — не влезать же, в самом деле, в дружескую беседу о морских приключениях с этими сволочами…

— Я еще читал, что от морской воды можно с ума сойти, — говорил за спиной Антон. — По-моему, суеверие какое-то. Причина и следствие попутаны, может, люди сначала сходили с ума, а потом начинали из-за борта хлебать, когда им уже плевать на запреты было. А то выходит — попил и тут же крышей уехал, бред же.

— Бред… — эхом откликнулся Кирилл, не сводя глаз с играющего бликами мелководья.

ГЛАВА 10. В ОЖИДАНИИ

В который раз за это утро Дима непроизвольно взглянул на пустынную поверхность Сиамского залива. Небо затянуло полупрозрачной пеленой, и море походило на тускло поблескивающий, слегка ребристый лист оцинкованной жести. Никаких лодок — только дымка на горизонте, скрывающая линию материка. Рано еще, наверное. Пока загрузятся, пока дойдут…

Чтобы не взвинчивать себя зря, Дима нарочито повернулся спиной к морю. Остальные тоже не могли оторваться от горизонта, и только Вова, не поднимая глаз, педантично обдирал кору с длинной прямой ветки. Железный человек, мысленно усмехнулся Дима. Даже у Леры на лице застыла голодная тоска — а этому хоть бы что.

Дима сорвал с ближайшего куста свежий, нежный на вид росток с несколькими листиками. Внимательно осмотрел излом. Вроде бы никакого млечного сока, значит, не ядовито. Собравшись с духом, Дима откусил кусочек стебля. Неплохо, довольно сочный… Он принялся жевать — и тут же, с трудом сдержав вопль, выплюнул ошметки вместе с изрядной долей позеленевшей слюны. Рот горел, как будто бы он высыпал в него целую перечницу. Дима снова сплюнул; жечь стало меньше, но теперь появился мерзкий привкус, напоминающий гнилой болгарский перец.

И это — не ядовитое? Дима, содрогаясь, вытер рот. Пожалуй, перекусывать местной растительностью он больше не рискнет. Интересно, что им привезут? Хорошо бы не только консервы. Дима все бы отдал за тарелку жареного риса с овощами и курицей. Элементарная же вещь, ничего распространеннее и дешевле в Азии и не придумаешь…

Дима не знал, сколько просидел в унылом неподвижном ожидании, безуспешно отгоняя непроизвольные видения самых разных блюд. Тишину нарушало только бурчание голодных животов и мерное шорканье ножа. Наконец Вова закончил обстругивать длинную ветку. Взял веревку, подобранную среди выкинутого штормом мусора, и принялся прилаживать к выглаженной жерди нож, сооружая подобие остроги. Никакой лодки он не ждал.

Из зарослей вынырнула Лера, раздраженно швырнула в кострище картонный цилиндрик.

— Вы как хотите, но, если они не привезут туалетную бумагу, я сваливаю, — мрачно сказала она.