Я - Книга

— Почему ты здесь? Зачем ты нас разлучила? Ты была в Библиотеке? — подхватил правый сосед, светло-синий и тоненький-претоненький, и звали его Опытом Дурака.

Я вкратце пересказала историю своей недолгой жизни. Если Жена Стерва меня пожалела, а я пожалела её. А Опыт Дурака заметил:

— Хватит жалеть друг друга, глупые Книжоночки! Лучше давайте помолимся: не дай Типограф нам такой Несудьбы, как у Безусловной Любви!

Не успела я узнать возраст моих новых соседей — оказалось, что они двое, вместе взятые, моложе меня на 5 дней — как сначала её, а затем его начали активно листать. У этой полки люди проявляли куда большую активность, чем у предыдущей. Я не могла понять, почему так происходит. Поинтересовалась у Опыта Дурака.

— В Магазине бывают счастливые полки, а бывают несчастливые. Я это сразу понял, потому что за первый день моей жизни люди купили пять моих соседей. Вот увидишь, тебя тоже скоро купят по-настоящему.

— А тебя?

— И меня тоже. Вот тогда и начнётся крутая жизнь!

Его нездоровый оптимизм вернул мне силы, и я подумала, как глупо вела себя всего полчаса назад. Придумала какую-то там новую депрессию! На самом деле, я должна сказать «спасибо» розовой кофточке за то, что она переселила меня с несчастливой полки! И я сказала — очень громко, так, чтобы полки задрожали, а все Книги затрепетали:

— Спасибо тебе, девушка с шариком! От всей души тебя благодарю!

Но люди не обращали на книжные вопли никакого внимания. И уж тем более меня не услышала та, к кому я обращалась, поскольку она уже покинула Магазин.

— Люди глухи с рождения. Глухи ли Типографы? — спросила я саму себя вслух.

— Мне кажется, что нет. Если бы не Боги, кто бы создал счастливые полки? — откликнулась Если Жена Стерва.

— А как зовут тех, которые Боги наоборот? — осмелела я.

— Мой вчерашний сосед с длинным именем Психологический Практикум Для Чайников рассказывал, что их зовут Идиотами.

— Значит, Идиоты воюют с Типографами! Значит, скоро наступит Книгогеддон, случится последняя битва, и сильная армия Типографов победит трусливую армию Идиотов.

— Откуда ты набралась такой чуши? — спросил Опыт Дурака.

— Не знаю. Не знаю, откуда я это знаю. А ещё я знаю, что раньше Идиоты сжигали Книги. Я вдруг вспомнила, — сказала я, удивляясь своим словам.

— Ты сама что ли видела? — не поняла Если Жена Стерва.

— Идиоты сжигали Книги, а потом Типографов. После чего один Типограф по имени Генрих Гейне сказал, что Книги не горят.

— Ой, сложно всё это. Я бы на твоём месте не тратила юность на философствования, — и Если Жена Стерва отвернулась от меня к своему левому соседу.

— Это наверно очень больно — гореть, — задумчиво произнёс Опыт Дурака.

Я промолчала, потому что мои необъяснимые знания закончились.

Близился вечер. Покупатели потихоньку покидали Магазин. Я подумала: насколько мне просто понять какую-либо Книгу — настолько же сложно понять людей. Я уже могу разобраться в Книге, не читая её, а человека вообще нельзя прочитать, ведь он — не Книга. Но человек нужен мне, я же не могу прочитать саму себя! Наверно, невозможность прочитать себя — это второе древнее проклятие, и все Книги прокляты…и вовсе не Типографами, а Идиотами! Мне не верилось, что Типографы способны поступить так подло со своими созданиями.

Соседей раскупили на следующий день. Если Жену Стерву приобрело юное накрашенное существо в короткой юбочке и с конфетой во рту, а Опыт Дурака достался мужчине профессорского вида с корзинкой для грибов. Обоих людей я разглядела всего на мгновение, а затем они снова обратились в тёмные силуэты. Опыт Дурака успел шепнуть мне свой символический номер телефона и пожелал поскорее обрести опыт читаемой Книги.

Может быть, он умел разговаривать с людьми так, чтобы его слышали, а может, обладал даром ясновидения. Не успела я познакомиться с новыми соседями и рассказать им о странных догадках Учения Храма, как передо мной возник пылкий юноша с бледным взором. Он долго смотрел на меня в упор — я отвлеклась от увлекательнейшей беседы с Если Муж Дурак, порадовалась, что вижу человека, и улыбнулась ему. Юноша взял меня с полки, но листал совсем не долго — он глянул мельком лишь на первую страницу.

— Тебя сейчас купят! — крикнул мне Если Муж Дурак. — Берегись!

— Почему? — не поняла я. — Я ведь буду счастлива?

— Этот человек сомневается в тебе, — ответил проницательный сосед.

А мне показалось, что покупатель не сомневался. Сжимая меня в горячей руке, молодой человек пошёл смотреть другие полки, а я трепетала и молилась про себя: только бы он не взял ещё кого-нибудь! Вдруг у него не хватит денег на нас всех, и он не купит меня, а потом переселит со счастливой полки?

И мои молитвы были услышаны! Спустя пятнадцать минут я лежала в прохладной темноте рюкзачка и куда-то летела за спиной первого настоящего покупателя! Я чувствовала огромное облегчение, поскольку магазинное прошлое, казавшееся таким бесконечным, теперь позади. Но мне было очень тревожно, поскольку впереди новый опыт, а я страшно боялась неизвестности!

В рюкзачке, помимо меня, летело множество разноформенных, незнакомых мне существ из разных миров. Я хотела поделиться с ними своими страхами, но существа молчали как Идиоты, не реагировали на прикосновения и даже не копошились.

Но и без общения с ними мой путь оказался увлекательным. Я приземлялась, причём совсем не больно, а потом вновь взлетала, теряя дары речи и слуха от резкого перепада высот. Осознавая много новых неприятных звуков, я то улыбалась, то морщилась… и вскоре, наконец, увидела свет! Рука покупателя достала меня из рюкзачка и переместила на пёструю, синевато-мягкую поверхность. Я поняла, что буду жить в этой комнате, дома у пылкого юноши, а значит, ещё тысячу раз успею здесь освоиться и перезнакомиться со всеми. От массы непривычных ощущений и полёта я серьёзно устала и с удовольствием уснула, прижавшись щекой к подушке с изображением ушастых котят.

4. Первый читатель

Проснулась я на руках у человека. Сколько я проспала — не помню, но сон был настолько занимательным, что поначалу я даже возмутилась неестественному пробуждению. Мне снился Учение Храма с козлиными ногами, карабкающийся на одну из вершин Гималаев, где я сидела в позе «переплётом наизнанку» и насмехалась над горе-альпинистом.

Покупатель держал меня открытой перед глазами. Полусонная, растерянная и нервная, я не успела ни как следует сосредоточиться, ни даже предвкусить это величайшее событие в моей жизни — первое прочтение.

Меня не листали — меня начали читать! С самой первой страницы!

Я поняла, что чувствую нечто непередаваемое словами. Наверно, так же себя чувствует ребёнок, впервые упавший с велосипеда, или мореплаватель, возвращающийся к родному берегу после долгого странствия. Может быть, это — восхитительное ощущение маленькой свободы, которое бывает лишь раз в жизни и больше никогда не повторяется.

А ещё я почувствовала себя большой, будто горный хребет, и значительной, будто мужчина профессорского вида. Такое впечатление, что раньше мне не хватало для жизни одной существенной части, но я спокойно обходилась без неё. Теперь мне казалось: я не могу без этой части жить, только что это за сущность, я пока точно не знала. А ещё я могу презрительно фыркнуть в лицо любому остолопу вроде Учения Храма, а с какой-нибудь фривольной дурочкой типа Если Жены Стервы и здороваться не подумаю!

Мой первый читатель перевернул страницу, и вдруг мне стало… безумно щекотно! Да, да, очень щекотно глубоко внутри, у самых корней страничек… и я задрожала. Ощущение было совсем не из приятных! Мне хотелось вовсе не смеяться, а поскорее избавиться от этого! Я затряслась в руках человека ещё сильнее, я натурально хотела выпрыгнуть из его рук и даже закричала:

— Прекрати, пожалуйста!

И он прекратил!

Ничего себе!!! Он меня услышал?! Люди слышат Книги во время чтения?..

Он отложил меня в сторону, не закрыв, — положил обложкой вверх. Не очень удобная поза, чтобы лежать, честно говоря!