Падшие

— Вегетарианка? — поджала губы Арриана. — Родители-хиппи или твоя собственная вялая попытка бунта?

— Ни то ни другое. Я просто…

— Не любишь мясо?

Она развернула Люс на девяносто градусов, так, что она уставилась прямо на Дэниела, сидевшего за столом в другом конце зала. Девочка медленно выдохнула. А вот и он.

— И что, не любишь любое мясо? — громко пропела Арриана. — Как будто тебе не хочется запустить в него зубки?

Люс стукнула ее и потащила к стойке с едой. Ее новая знакомая надрывалась от смеха, а сама девочка сознавала, что отчаянно покраснела, и это мучительно заметно в дневном свете.

— Заткнись, он наверняка тебя слышал, — прошипела она.

Какая-то часть Люс радовалась, что шутит о мальчиках с подружкой. Если можно считать Арриану подружкой.

Ей все еще было не по себе из-за того, что произошло утром, когда она увидела Дэниела. То, как ее потянуло к нему, — она по-прежнему не понимала, откуда что взялось, и все же это повторилось. Она заставила себя оторвать взгляд от его светлых волос, от его профиля. Только бы ее не застали за тем, как она на него пялится. Ей не хотелось давать ему повод снова изображать в ее адрес грубый жест.

— Да ну? — съязвила Арриана. — Он так увлечен своим гамбургером, что не услышит даже зов дьявола.

Она кивнула на Дэниела, который действительно выглядел полностью сосредоточенным на еде. Впрочем, нет — скорее он выглядел так, будто притворяется, что полностью сосредоточен на еде.

Люс покосилась на Роланда, приятеля Дэниела. Тот уставился прямо на нее. Когда их взгляды встретились, он изогнул брови в гримасе, смысла которой девочка не поняла, но все равно слегка встревожилась.

Она вновь обернулась к Арриане.

— Почему все в этой школе настолько странные?

— Пожалуй, я не буду считать это оскорблением, — отозвалась та, подхватывая пластиковый поднос и протягивая второй Люс. — И перейду к рассказу о тонком искусстве выбора места в столовой. Видишь ли, ты ни за что не захочешь сидеть поблизости от… Люс, осторожнее!

Девочка всего лишь отступила на шаг назад, но тут ее грубо толкнули двумя руками. Она начала падать.

Потянулась вперед, пытаясь за что-нибудь ухватиться, но руки нашарили только чужой поднос с обедом. И он опрокинулся вместе с ней. Она с грохотом приземлилась на пол столовой, и в лицо ей выплеснулась полная миска борща.

Когда Люс удалось вытереть с глаз большую часть вареной свеклы, она посмотрела вверх. Над ней возвышалась самая сердитая девица, какую она когда-либо видела. У нее были короткие и колючие осветленные волосы, лицо, проколотое по меньшей мере в десятке мест, и смертоубийственный взгляд.

— Если бы твой вид не отбил мне всяческий аппетит, — ощерившись, прошипела она, — я заставила бы тебя купить мне новый обед.

Люс сбивчиво пробормотала извинение. Она попыталась встать, но девочка с силой опустила ей на ступню каблук-шпильку черного сапога. Боль ударила вверх по ноге, и Люс пришлось прикусить губу, чтобы не вскрикнуть.

— Или просто взяла бы твой талон на обед, — протянула незнакомка.

— Довольно, Молли, — холодно бросила Арриана.

Она протянула руку, помогая Люс подняться на ноги. Девочка поморщилась. От каблука определенно останется синяк.

Молли всем корпусом развернулась к Арриане, и Люс догадалась, что они сцепляются не впервые.

— Вижу, ты быстро сдружилась с новенькой, — проворчала девица с пирсингом. — Крайне неразумно с твоей стороны, А разве ты не на испытательном сроке?

Люс сглотнула. Арриана ни словом не упомянула об испытательном сроке, да и казалось нелепым, что он может помешать ей заводить новых друзей. Но одного упоминания об этом хватило Арриане, чтобы сжать кулак и сильным ударом подбить Молли правый глаз.

Та пошатнулась, но внимание Люс было приковано к Арриане, которая забилась в судорогах, вскинув руки и молотя ими по воздуху.

Это браслет, с ужасом поняла девочка. Он бьет ее током. Невероятно. Это, безусловно, жестокое и необычное наказание. У Люс в животе что-то сжалось, пока она смотрела, как подругу бьет крупная дрожь. Она метнулась и подхватила Арриану, когда та начала оседать на пол.

— Арриана, — прошептала Люс, — с тобой все в порядке?

— В полнейшем.

Темные глаза Аррианы на миг распахнулись и закрылись совсем.

Люс задохнулась от ужаса. Тогда ее подруга вновь приоткрыла один глаз.

— Испугалась? Как это мило. Не волнуйся, это меня не убьет, — шепнула она. — Только сделает сильнее. В любом случае, это стоило того, чтобы поставить корове Молли фингал.

— Ладно, кончайте. Будет вам, — прогремел позади них сиплый голос.

В дверях стояла Рэнди, раскрасневшись и тяжело дыша. Поздновато кого-то разнимать, подумала Люс, но тут Молли, пошатываясь, направилась к ним, цокая шпильками по линолеуму. Вот бесстыжая. Неужели она действительно собирается драться с Аррианой на глазах у воспитательницы?

К счастью, крепкие руки Рэнди сомкнулись вокруг нее раньше. Молли безуспешно попыталась вырваться и завизжала.

— Кому-нибудь пора бы уже объясниться! — рявкнула воспитательница, сжимая девочку, пока та не обмякла. — Впрочем, по зрелом размышлении все трое явитесь отрабатывать наказание завтра утром. На кладбище. С рассветом! — Рэнди перевела взгляд на Молли. — Уже остыла?

Та нехотя кивнула, и воспитательница отпустила ее. Затем склонилась над Аррианой, которая все еще лежала на коленях у подруги, обняв себя руками за плечи. Сперва Люс решила, что она хандрит, словно побитая собака, но тут ее тело слегка тряхнуло, и девочка поняла, что браслет до сих пор мучает Арриану.

— Ну же, — мягко произнесла Рэнди. — Пойдем-ка выключим тебя.

Она протянула Арриане руку и помогла поставить на ноги ее тонкое, дрожащее тело, обернувшись лишь один раз, на пороге, чтобы повторить для Люс и Молли свое распоряжение.

— С рассветом!

— Я вся в предвкушении, — слащаво откликнулась Молли, нагибаясь, чтобы подобрать тарелку с котлетой, соскользнувшую с подноса.

Она провела ею над головой Люс и перевернула вверх дном, так что еда вывалилась той на волосы. Девочка отчетливо услышала хлюпающий звук собственного унижения, когда весь Меч и Крест обрел возможность полюбоваться на новенькую, покрытую мясной подливкой.

— Бесценно, — восхитилась Молли, вытаскивая из заднего кармана черных джинсов крохотную серебристую фотокамеру. — Скажи… «мя-ясо», — пропела она, отщелкав несколько снимков. — Это будет прекрасно смотреться в моем блоге.

— Стильная шляпка, — глумливо крикнул кто-то с другого конца столовой.

И тогда с трепетом Люс перевела взгляд на Дэниела, молясь, чтобы он чудом пропустил эту сцену. Но нет. Он тряс головой и выглядел раздраженным.

Вплоть до этого мгновения Люс полагала, что у нее есть шанс выстоять и просто стряхнуть с себя это происшествие — в буквальном смысле. Но реакция Дэниела — что ж, она заставила ее сломаться.

Она не расплачется ни перед кем из этих омерзительных людей. Она судорожно сглотнула, поднялась на ноги и сбежала. Бросилась к ближайшей двери, мечтая о прохладном воздухе, что коснется ее лица.

Вместо этого, как только она оказалась снаружи, ее окутала влажная духота южного сентября. Небо казалось бесцветным — настолько тусклым и серовато-бурым, что в нем трудно было отыскать солнце. Люс замедлила шаг, но добралась до самого края автостоянки, прежде чем сумела остановиться окончательно.

Ей так хотелось увидеть свою потрепанную старую машину, утонуть в истертой обивке сиденья, завести мотор, врубить стерео и умчаться к черту отсюда. Но пока она стояла на горячем черном асфальте, в ней крепло осознание: она застряла здесь и высокие металлические ворота отделяли ее от мира за пределами Меча и Креста. Кроме того, даже если бы ей и удалось выбраться… куда ей идти?

Подкатившая к горлу тошнота подсказала все, что ей следовало знать. Она уже прибыла на конечную станцию, и дела обстоят довольно мрачно.

Осознание столь же гнетущее, сколь и верное: все, что у нее осталось, это Меч и Крест.