Страница 7 из 97
Владимир Чиков
Москва, 1995 год
1. Секрет бомбы
Три разновидности секретов
В Америке, пожалуй, не было секрета, охраняемого более ревностно, чем секрет создания атомной бомбы. Когда шифровальщик посольства СССР в Оттаве Игорь Гузенко сбежал на Запад и выдал разведывательную операцию, проводившуюся Главным разведывательным управлением (ГРУ), по всему западному миру пронесся шквал возмущения. Канадцы и американцы посчитали, что их предали «русские», как тогда называли всех выходцев из Советского Союза, и горячие симпатии, которые они до этого питали к своему союзнику по Второй мировой войне, сменились явным похолоданием в отношениях. И все потому, что Советы позволили себе исподтишка завербовать ученых и политиков, чтобы вытянуть из них секретные сведения об атомной бомбе. Американцы, до этого придерживавшиеся либеральных политических взглядов, во время войны пересмотрели их и стали внимательнее прислушиваться к критике советского режима. Конечно, предательство Гузенко было не единственной причиной развязывания «холодной войны», но из всех известных нам причин его разоблачения деятельности советской разведки в области атомного оружия, напечатанные в 1946 году в одном из журналов, имели далеко не последнее значение.
Утешая себя, американцы в то время говорили, что потеря не очень велика. Шпионская сеть, как они считали, была выявлена на иностранной территории, вдали от американского Центра ядерных исследований, и благодаря изолированности работ по созданию атомной бомбы иностранные агенты не могли выявить весь объем секретных сведений.
Когда известный ученый, бывший важнейшим звеном советской агентурной сети в Канаде Аллан Нанн Мэй оказался в Лондоне на скамье подсудимых, то в ходе процесса выяснилось, что он в течение некоторого времени использовал в своих целях иностранных ученых, принимавших участие в ядерных исследованиях.
Агентура из числа канадцев и британцев была полностью изолирована, а советские связные спешно выехали из страны к себе домой. Операция была свернута, и американцы могли надеяться, что защита их национальной атомной программы осталась ненарушенной. Все считали, что Советам потребуется от десяти до двадцати лет для восстановления паритета своими силами, а этого времени Америке будет достаточно, чтобы накопить значительный запас атомного оружия.
Однако осенью 1949 года американские исследователи зафиксировали признаки атомного взрыва в районе советской Средней Азии. В сентябре того же года президент Трумэн выступил с заявлением о том, что Советский Союз взорвал атомную бомбу. В ответ на это ТАСС разъяснило, что труженики Казахстана приступили к земляным работам по строительству плотин и рытью каналов, и при этом добавило, что СССР уже два года назад решил проблему атомного оружия. Что бы тогда ни думали по поводу заявления ТАСС, стало ясно, что с американской монополией на атомное оружие покончено всего лишь за четыре года. Конечно, США все еще обладали превосходством в потенциале устрашения, который насчитывал две сотни атомных бомб. Однако психологическая травма для американцев была ужасной. Все спрашивали себя, каким образом разоренный войной Советский Союз смог так быстро ликвидировать свое отставание. Был ли секрет создания бомбы похищен?
В январе 1950 года один из сотрудников Научно-исследовательского центра по атомной энергии в Харуэлле (Великобритания) Клаус Фукс был арестован и обвинен в передаче секретов Советскому Союзу. Выяснилось, что он коммунист и в течение долгих лет активно боролся с нацистами в своей родной Германии. В 1933 году он бежал от нацистов в Великобританию, где начал блестящую карьеру ученого в области ядерной физики. После того как нацисты в 1941 году напали на СССР, он предложил свои услуги большевикам, для которых стал ценным агентом. Двумя годами позднее он вместе с группой британских ученых переезжает в Соединенные Штаты для работы в проекте «Манхэттен». В Лос-Аламосе Фукс поступает в отдел теоретических исследований группы Ханса Бете и работает в ней с 1944 по 1946 год. В исторический июльский день 1945 года он присутствует в пустыне Аламогордо при взрыве первой атомной бомбы, который показался ареопагу ученых видением из Апокалипсиса. На своем процессе в марте 1950 года в лондонском суде Олд-Бейли, в ходе которого Фукс полностью признал предъявленные ему обвинения, выяснилось, что советские разведывательные службы проникли в самое сердце американских ядерных исследований. Секрет атомной бомбы был похищен.
Подобный финал так подействовал на президента Трумэна, что он санкционировал начало производства новой, более мощной бомбы, хотя ее первоначальная конструкция не прошла необходимых испытаний и впоследствии оказалась недоработанной. Новую систему оружия последовательно называли супербомбой, термоядерной бомбой, водородной бомбой и просто бомбой «Н» (Эйч). Это фантастическое оружие, переданное в производство в условиях поспешного пересмотра проекта, было таких размеров, что атомная бомба служила для него детонатором, а его мощность в тысячу раз превосходила мощность бомбы, уничтожившей японский город Хиросима. Вполне естественно, что как только Соединенные Штаты включились в программу производства водородной бомбы, Советскому Союзу не оставалось ничего другого, как последовать за ними. Гонка вооружений пошла полным ходом.
Через несколько месяцев в том же 1950 году ФБР арестовало Джулиуса и Этель Розенберг. Эти двое, коренные американцы, вызвали большее ожесточение против себя соотечественников, чем немецкий беженец Клаус Фукс. Павел Судоплатов увидел в супругах Розенберг «наивную пару, которая горячо хотела сотрудничать и работала для нас по идеологическим мотивам», но «сыграла второстепенную роль в передаче атомных секретов советским секретным службам». Он считает себя особо компетентным в вопросах атомной разведки на том основании, что с 1945 по 1946 год руководил специальным подразделением НКВД по разведдеятельности в области атомной проблематики. Но, как указывалось во введении, его взгляды на атомную разведку оказались весьма спорными.
В ответ на утверждения Судоплатова СВР России твердо заявил, что разделяет позицию КГБ СССР: супруги Розенберг никогда не работали на советские спецслужбы. На это авторам данной книги нечего возразить. Тем не менее, даже если согласиться с предположениями о том, что Джулиус и Этель принимали участие в атомной разведке, ясно, что результаты их усилий не могли иметь столь большого значения, какое имели переданные советским представителям с 1941 по 1949 год крупным ученым Клаусом Фуксом целые тома бесценных документов, таких, например, как отчеты по газовой диффузии, методу выделения урана-235 из природного урана; по использованию урана-235 в бомбе-детонаторе («Малыш»); по концепции второй атомной бомбы с плутониевым боевым зарядом («Толстяк»), в то же время разработанной в Лос-Аламосе; по экспериментам, начатым в Харуэлле (Великобритания), а также по ряду других проектов, осуществлявшихся в Великобритании, Соединенных Штатах и Канаде.
И однако, Клаус Фукс, как британский подданный, был приговорен к четырнадцати годам тюремного заключения, которое впоследствии за хорошее поведение было ему сокращено до девяти лет, в то время как урожденные американцы супруги Розенберг были осуждены к высшей мере наказания. Их ужасная смерть на электрическом стуле в тюрьме Синг-Синг в июле 1953 года породила споры об их виновности, длившиеся в течение долгих лет. Большинство комментаторов сошлось на том, что Розенбергов обрекли на смерть потому, что для американской «психеи» они олицетворяли наихудший тип предателей, которые выдали самый трепетно хранимый секрет нации, символ ее выживания и ее могущества в мире. И выдали его стране, которую на момент судебного процесса американцы считали своим главным врагом.
Что же это был за секрет и как его хранили? Прежде чем приступить к анализу советского атомного шпионажа, нам следует ответить на эти вопросы, так как нельзя говорить о похищенных секретах, не уточнив хотя бы общий смысл этого выражения. В конце концов, речь ведь идет не о Золотом руне, не о кольце Нибелунга и не о волшебной микстуре спящей красавицы, а всего лишь о сухих сведениях, научных формулах, воспроизводимых и проверяемых в тех или иных процессах. Короче, мы имеем дело с законами физики.