Роковые иллюзии

Оперативное задание Орлова, если таковое существовало, на три месяца, проведенные им в Соединенных Штатах осенью 1932 года, не указано в его досье в КГБ. Оно раскрывает лишь то, что одной из целей поездки было получение подлинного американского паспорта для использования его в нелегальных поездках в европейские страны. Орлов рассказал ФБР, что посетил автомобильный завод «Дженерал моторе» в Детройте и навестил в Нью-Йорке дальних еврейских родственников, а также друзей детства по Бобруйску. Однако сейчас становится ясным, что его остальные действия так и не были должным образом установлены, хотя следователи обнаружили, что Орлов записался на годичные курсы английского языка в Колумбийском университете под фамилией Николаев. Это явно не соответствовало условиям предоставления ему трехмесячной визы, и, как показывают протоколы Службы иммиграции США, он отбыл в Европу на борту лайнера «Бремен» 30 ноября[104]. Важным ключом к раскрытию его деятельности в США может оказаться тот факт, что Колумбийский университет не раз оказывался «альма матер» для тех американцев, которые становились советскими агентами. Именно в бытность свою в этом университете Элизабет Бентли и Уйттакер Чемберс среди прочих вступили, по их признанию, в члены коммунистической партии США.

Хотя пока еще не найдено каких-либо советских документов того периода, которые связывали бы Орлова с какой-нибудь конкретной операцией по вербовке, его досье содержит подлинные американские документы. Доказательством этого является паспорт в красных корках за № 566042 с печатью госдепартамента и за подписью Генри Л. Стимсона, который был выдан 23 ноября 1932 г. на имя Уильяма Голдина. Там дается описание владельца: рост 5 футов 8 дюймов, волосы черные, глаза карие, родился в России 20 июля 1899 г. и указывается род занятий: торговец. Уверенное лицо модно одетого Орлова на паспортной фотографии, удостоверяющей личность, с подписью Уильяма Голдина, выражает удовлетворение, которое он, должно быть, чувствовал, когда приобрел свою новую американскую подлинность[105].

Орлов умышленно ввел в заблуждение американские власти, когда утверждал в 1954 году, что не работал «примерно в течение года» после возвращения в Россию из Америки до того, как «начал работать в Интуристе». Он сказал также, что был «директором отдела по выдаче виз», а затем стал «заместителем начальника отдела железнодорожного и морского транспорта НКВД» в 1935 году и занимал эту необычную для него должность до лета 1936 года, когда получил назначение в Испанию.

Орлову было хорошо известно, что это являлось правдой лишь отчасти, поскольку в советской разведслужбе было обычной административной практикой «пристроить» офицера, только что возвратившегося из-за границы, в какое-нибудь другое внутреннее подразделение службы более низкого уровня или в аппарат, где он будет находиться до нового назначения на работу за границей или пока для него не освободится соответствующая должность в Иностранном отделе[106]. В действительности советские архивные документы содержат сведения о том, что после второй безрезультатной командировки в Париж в 1933 году, целью которой являлось создание новой нелегальной резидентуры для проникновения во французскую военную разведку, Орлов приступил к участию в разработке одной из самых важных для Советского Союза операций внедрения: в создании кембриджской агентурной сети в Великобритании. Далее, как видно из документов, Орлов, являясь главой сталинской секретной полиции в Испании, был осведомлен о создании берлинской ветви советской агентурной сети, которую немцы окрестили «Красна^ капелла». Ее тайные связи с Москвой помогли повлиять на ход второй мировой войны. Орлов утаил от ФБР и ЦРУ свою хорошую осведомленность / об этих двух исторически наиболее важных шпионских сетях. Это были, пожалуй, самые важные тайны, которыми он обладал. Поэтому сейчас самое подходящее время, чтобы остановить повествование об удивительной карьере Орлова и рассмотреть новые сведения, почерпнутые в архивах КГБ, — о советской агентурной сети в Берлине предвоенного времени. «Красная капелла» направляла в Москву поток секретной информации от коммунистических агентов со всего «третьего рейха», передавая ее с помощью подпольной радиостанции. В самый критический период второй мировой войны эта сеть контролировалась одним из ближайших сподвижников Орлова — его бывшим помощником Александром Коротковым.

Глава 4

ЭКСКУРС В ДРУГУЮ ИСТОРИЮ

Согласно советским документам, берлинское отделение «Красной капеллы» ведет свое начало с визита в Москву делегации прокоммунистически настроенных немецких ученых в августе 1932 года. Поскольку Орлов в то время возглавлял VII отделение ИНО ОГПУ, занимавшееся экономической разведкой, его не могли не проинформировать о приезжих, так как в состав группы входили лидеры ассоциации под не вполне понятным названием «Общество изучения советской плановой экономики»[107]. Секретарем этой просоветской группы, которая была сформирована под знаменем «Arbeitsgem-linschaft zum Studium der Sowietrussichen Planwiert-schaft» (сокращенно «АР.-ПЛАН»), был ученый 31 года от роду по имени Арвид Харнак, специалист в области философии и экономики. Ученый из Тюрингии, получивший степень доктора экономических наук в Гессенском университете, являлся отпрыском знатной прибалтийской семьи из Дармштадта. Его отец был профессором Высшей технической школы, а дядя — уважаемым немецким богословом, в честь которого назван известный институт Харнак-хаус. Подобно многим представителям немецкой молодежи, закончившим гимназию сразу после мировой войны, Арвид в 18 лет, отложив мысли об университете до лучших времен, вступил в «Фрай-корпс». Эти вольные полувоенные формирования состояли из националистически настроенных молодых немцев, значительную часть которых составляли демобилизованные и оставшиеся без работы ветераны войны, вступившие впоследствии в нацистские штурмовые отряды. Вооруженные и предводительствуемые обозленными офицерами, ярые противники большевизма, боевики «Фрайкорпс» наводили ужас на поляков и прибалтов, проживающих на спорных восточных территориях Веймарской Германии. В марте 1920 года некий капитан Эрхардт возглавил отряды «Фрайкорпс», которые выгнали республиканское правительство из Берлина в результате путча, ненадолго сделавшего Вольфганга Каппа, крайне правого политика, канцлером Германии[108].

Вскоре после подавления берлинского мятежа Арвида Харнака начало раздражать хулиганское буйство участников «Фрайкорпс». Будучи схвачен во время стычки с коммунистами в Силезии, он по освобождении ушел из отряда, чтобы продолжить, хотя и с некоторым опозданием, академическую карьеру. Четыре года спустя Арвид закончил с отличием университет в области юриспруденции. Получив стипендию Фонда Рокфеллера, он продолжил учебу в аспирантуре в Англии и США. В Мэдисоне, в университете штата Висконсин, он встретил жизнерадостную американскую студентку Милдред Фиш, которая впоследствии стала его женой. Харнак, к тому времени ставший социал-демократом, начал проявлять глубокий интерес к рабочему движению, Не прошло и — двух лет с момента его возвращения в 1928 году в Германию, как ему была присвоена степень доктора философии в Гессенском университете. К 1931 году Харнак и его жена были преданными марксистами. Изучение истории ленинского плана построения социалистического государства в СССР завершило его превращение из патриота правого толка в пламенного, пусть даже это и не афишировалось открыто, коммуниста[109].

Подобно многим представителям немецкой интеллигенции в десятилетие, предшествовавшее приходу Гитлера к власти, Харнак предпочитал не демонстрировать свои коммунистические симпатии путем открытого вступления в КПГ (Коммунистическую партию Германии). Вместо этого он стал членом общества «АР-ПЛАН» и год спустя, в 1931 году, вступил в так называемый «Союз работников умственного труда» — «Bund Geistaer Berufe» (БГБ), который был одной из организаций, под чьим прикрытием КПГ распространяла свое влияние среди преподавателей высших учебных заведений, ученых и гражданских служащих. Согласно докладу того времени, полученному ОГПУ из коминтерновских источников, БГБ был создан с целью «распространения идеологического влияния в тех кругах интеллигенции, которые по разным причинам не решались примкнуть к массовому движению». Структура союза была специально разработана его основателем, профессором Фридрихом Бернардом Лендам, таким образом, чтобы прийтись по душе немецким националистам. Согласно докладу Коминтерна, он «сочувствовал Советскому Союзу по немецко-патриотическим мотивам, поскольку придерживался мнения, что только союз с СССР может привести к освобождению Германии от последствий Версальского договора и обеспечить восстановление былой мощи Германии»[110].

104

Ibid.

105

Американский паспорт Орлова на имя Уильяма Голдина находится в архивах СВРР в его личном деле за № 32476, т. 1, с. 227. В распоряжение авторов была предоставлена цветная фотокопия каждой страницы.

106

Послужной список Орлова показывает, что после его возвращения из Англии в конце октября 1935 года (въездная виза от 29 октября 1935 г.) он действительно был назначен заместителем начальника Транспортного управления НКВД. Дело Орлова № 32476, т. 1, с. 3–5 АСВРР. Это можно объяснить общей практикой, принятой в то время в службе, согласно которой только что вернувшемуся офицеру предлагалась соразмерная должность в другом департаменте или управлении до следующего назначения за границу или пока не освободится более подходящее место в разведслужбе. Орлов фактически работал в разведслужбе. Он продолжал контролировать работу кембриджской группы и давать консультации по оперативным вопросам, хотя в 1936 году он также выезжал в краткосрочные командировки в Эстонию и Швецию, где в его задачу входила, по словам Шпигельгласса, вербовка посла одной из западных стран. Эту задачу он с успехом выполнил. Показания Шпигельгласса в 1939 году, дело № 21746, т. 1, с. 148, архив Министерства безопасности.

107

Как начальник VIII отделения (экономическая разведка) Орлов, несомненно, был проинформирован о визите группы АР-ПЛАН, даже если он об этом и не упоминал. Несмотря на то что визитом занимался оперативный отдел, информацию по соответствующим вопросам практиковалось доводить до сведения других заинтересованных подразделений разведслужбы.

108

«The Rote Kapelle: The CIA's History of Soviet Intelligence Networks in Western Europe, 1936–1945», University Publications of America, Maryland, 1979, pp. 288–290 (далее «CIA, Rote Kapelle»). Документация ЦРУ является источником самой полной информации о «Красной капелле» из всех существовавших на Западе, поскольку она основывалась как на документах гестапо, так и на результатах послевоенных расследований, проведенных военной разведкой США и ЦРУ. Дополнительная информация содержится и работе Каг! Heinz Bienal and Louise Krausher. «Die Schultze Boysen Harnaek organization in Antifascistischen Kampf», Dietz Verlag, Berlin, East Germany, 1975. Одним из источников этой книги были (.светские документы, предоставленные Восточной Германии.

109

Там же. Милдред Фиш не была еврейкой, как ошибочно утверждал позднее Вальтер Шелленберг, который впоследствии ввёл в заблуждение и других. К тому времени, когда она вступила в организацию «Дочери американской революции», ее родословная была прослежена начиная с 1776 года, и подлинность документов с подтверждением этого была удостоверена американским генеральным консулом- в Берлине. Авторы благодарны Шэрин Брайсек за эту и другую предоставленную ею информацию, которую она получила в ходе своих обширных исследований, служащих основой для ее будущей книги о Милдред Хариак.

110

Доклад Коминтерна — ОГПУ от 18 декабря 1940 г., содержащийся в деле Харнака («Корсиканца») № 34118, т. 1, с. 238, АСВРР После прихода Гитлера к власти проф. Фридрих Ленц ездил в Англию, а затем — в Соединенные Штаты, где учился в американском университете в Вашингтоне (Округ Колумбия), прежде чем вернулся в 1940 году в Берлин. Он стал связным агентом «Красной капеллы» _ и для прикрытия своих истинных политических взглядов писал пронацистские брошюры. Он пережил войну и стал известным немецким ученым, хотя результаты исследования ЦРУ членского состава «Красной капеллы» показывают, что Ленца сильно подозревали в- том, что он некогда работал под прямым советским руководством. «CIA, Rote Kapelle», p. 309.