Страница 52 из 58
Я немного физически устал. Первый и второй месяц было много насилия, меня допрашивали, и все это было очень серьезно.
Сегодня утром физически было очень трудно. А психологически — я очень хорошо себя чувствую сейчас, когда меня освободили, и без выкупа. Но до этого меня несколько месяцев держали без дневного света, 20 минут дневного света каждый божий день — это очень трудно, и вообще это очень трудно описать словами. Так что я сейчас не хочу об этом говорить».
Премьер министр Франции г-н Жостен по телефону поздравил Коштеля с освобождением из плена, французские власти выразили благодарность в адрес МВД России. В коммюнике, в частности, говорилось:
«Французские власти выражают свою горячую благодарность всем тем, чьи усилия привели к такому результату. Особые слова благодарности адресованы президенту Ельцину, премьер-министру г-ну Примакову, министру внутренних дел г-ну Степашину и всем тем службам, усилия которых увенчались успехом…»
Короля делает свита
Как уже отмечалось, люди, с которыми пришлось работать в МВД Степашину, были ему знакомы ранее. К ним он относился с высоким доверием. Понимал их проблемы, психологию, закрывал глаза на некоторые недостатки или особенности характера.
И что бы ни говорили о его замах на коммунальных кухнях, он знал одно — на этих людей можно положиться, доверить сложную проблему. Он с большим уважением относился к своим заместителям — генералам Владимиру Колесникову, Владимиру Васильеву, Петру Латышеву, Игорю Кожевникову начальникам управлений Ивану Голубеву, Петру Неделину, Ивану Храпову, многим другим. Это были достойные люди и профессионалы высокого класса. Время показало, что в них он не ошибся. Владимир Васильев стал заместителем секретаря Совета безопасности, а затем вновь был назначен (уже новым президентом России) первым заместителем министра внутренних дел. Петр Латышев стал представителем президента в уральском округе. Иван Голубев был рекомендован на пост полномочного представителя президента в Карачаево-Черкесии, где проявил себя и как мужественный генерал, и как тонкий политик. В 2000 году он стал Героем России. Сейчас он заместитель министра внутренних дел России.
Но первый круг — это первый круг. От него зависит многое, но не все. Судьба министерства решалась на земле. В областных, городских и районных подразделениях. В этом Степашин смог воочию убедиться, подводя итоги за первый год своей работы в МВД.
Знать, с кем работаешь, как работают вдали от Москвы, можно только за счет личных контактов, при этом вникая не только в показатели служебной деятельности, но и изучая человека, которому доверена борьба с преступностью в огромном регионе. Динамика его разъездов была высока, иногда казалось, что в Москве он бывает только проездом.
И не все его визиты оказывались парадными. Точнее, не оказывались парадными для тех, кто так полагал. Большое число провинциальных начальников было заменено. Но это не было чисткой. Он стал активно осуществлять ротацию, которая должна была исключить застой в оперативной работе, не допустить сращивания с криминалом. Причина одна — рост преступности. И это зло прогрессирует как в количественном, так и интеллектуальном плане. Оно проникает в государственные структуры, разъедает их изнутри. Многие милицейские начальники были буквально повязаны местной властью, а нередко и братвой, а потому ждать от них серьезных результатов было нельзя. Тем более что для местных жителей это не было большим секретом. Приписки, дутая отчетность, сокрытие преступлений…
Удивительно, но первой «жертвой» стал тот, кого Степашин знал хорошо еще по работе в военном училище — его начальник Анатолий Пониделко. На момент назначения Степашина министром тот был начальником ГУВД по Санкт-Петербургу и области. Назначенный Анатолием Куликовым из его же команды, будучи войсковым офицером, он стал демонстрировать в коллективе то, что иначе, как «фокусами», не назовешь. То ли в погоне за дешевой славой, то ли искренне понимая так свое предназначение, он начал настоящий разгром профессиональных кадров Питера. Противопоставляя себя многотысячному коллективу, он, нередко публично, иначе, как бандой преступников, своих подчиненных не называл. Поразительно, но его пресс-служба даже не пыталась в материалах, записанных журналистами «с голоса», смягчать его эпитеты.
По любому навету мог снять, уволить, наказать. Играя в демократа, он опубликовал свой прямой телефон, и потом мог часами выслушивать жалобы, претензии, доносы. Принимал решение жестко. Ряды профессионалов стали истончаться, грозя перерасти в необратимый процесс самоуничтожения.
До сих пор по Питеру ходит легенда, согласно которой Пониделко, прибывший в маленькую деревушку, долго выслушивал жалобу женщины, у которой год назад украли двух кур. Устроив публичный разнос местному начальнику, он послал гонца на рынок, где были приобретены две хохлатки. Их он публично вручил пострадавшей, продемонстрировав «способность» лично раскрывать преступления.
Над причудами Пониделко хохотали, пожимали плечами, но…
Преступность в Питере росла, раскрываемость падала…
Терпеть такое было нельзя. И Степашин пошел на крайний шаг.
Со временем пришлось дважды менять командующих внутренними войсками, командира дивизии им. Дзержинского. Каждый такой шаг для Степашина был тяжелым испытанием. Не злопамятный по натуре и открытый в общении человек, он тяжело переживал столь радикальные меры.
Но времени для перевоспитания не было.
Предварительные итоги
В январе 1999 года, подводя итоги года, Степашин вынужден был констатировать, что преступность росла в арифметической прогрессии. 2,6 млн преступлений наполняли милицейские сводки. Преобладали тяжкие и особо тяжкие преступные посягательства, они уже составляли более 60 процентов.
В 53 субъектах Федерации участились умышленные убийства, более чем в трети регионов — случаи причинения тяжкого вреда здоровью. Похищения людей стали «нормой» не только для кавказского региона, но и для Москвы, Санкт-Петербурга, российской провинции.
Сложное социальное положение людей, экономический кризис стали, как и в другие непростые времена в России, средой для преступных посягательств корыстной направленности. Кражи, грабежи, разбои, вымогательства… И все это при отягчающих обстоятельствах. Вернулся из послевоенных времен термин «бандитизм». И не только в горячих точках. Милицейские сводки напоминали сводки с фронта. Практически в мирное время от рук бандитов гибли сотни милиционеров. И несмотря на все усилия МВД ситуация не выправлялась.
Особую тревогу у министра и его коллег вызывали преступления, порожденные недальновидной экономической политикой.
Отмена только одного закона о монополии на производство и реализацию спиртных напитков привела к разрастанию несметного числа преступлений на водочном фронте. Уход от налога, выпуск фальшивого, и потому опасного для здоровья людей, пойла, передел собственности, сопровождающийся криминальными разборками, были только верхней частью этого айсберга. Многочисленные попытки ввести процесс в контролируемое русло натыкались на дыры в законах, открытый саботаж со стороны чиновников, выявляли мощный процесс слияния государственного аппарата с криминалом. Многие такие чиновники носили внушительные значки членов Федерального собрания.
Пока милиционеры вместе с сотрудниками других правоохранительных органов пытались навести хоть какой-то порядок, потоки лицензионной и левой водки множили доходы водочных королей. Они проявляли невероятную изворотливость и пытливость ума. На введение акцизных марок они ответили подделкой оных. По закону это преступлением не было. (Пока!) Упущенную выгоду от проверок и ревизий они покрывали розливом пойла в ночное время, почти в конспиративных условиях. Риск оправдывает средства. Точнее, средства оправдывают риск. Достаточно вспомнить, что в Советском государстве водка давала 30 % бюджета страны. Знали российские государи императоры, как делать деньги в нашей пьющей (все, что течет) стране! Государство усилиями экономистов-новаторов, отменивших монополию, еле-еле сводило концы с концами, не получая даже 10 процентов от промысла. Для исправления только одной ошибки (отмены одного закона) МВД разработало 18 поправок в нормы действующего законодательства. И даже их принятие только частично скорректировало положение. А пока суть да дело, в России гибель людей от отравления паленой водкой исчислялась десятками тысяч. И это только по установленным диагнозам.