Страница 53 из 103
Возникает резонный вопрос: есть ли телохранители в Израиле и кому они нужны? Телохранители в Израиле конечно же есть, и профессия эта даже популярна среди молодежи. Но фирмы, в которых насчитывается по две-три сотни молодых людей, прошедших двух– или трехнедельные курсы первичной подготовки, обеспечивают в основном безопасность школьников или офисов некоторых фирм, заботящихся больше о своем престиже, нежели о реальной безопасности.
Как говорят сами телохранители, это достаточно выгодная почасовая работа, позволяющая иметь достаточную прибавку к стипендии студента или к зарплате мелкого служащего. Кроме того, причастность к такой крутой работе позволяет поднять свой общественный статус и улучшить имидж в глазах девушек. Не стоит хвататься за сердце или костерить нерадивого мальчишку с пистолетом под мышкой за то, что он может быть одет не в соответствии с протоколом. Моды, как таковой, в Израиле практически нет, хотя обложки журналов предлагают последние и не очень последние модели одежды.
В Израиле – демократическая неопределенность в одежде, и протокольная форма актуальна только для чиновников министерств и служащих очень солидных фирм. Так что за вашей спиной может оказаться человек в потрепанных и замызганных джинсах, в модной молодежной майке, о которую он будет вытирать руки после каждого съеденного блюда, а это может происходить на протяжении всего времени, которое охранник проводит около охраняемого лица. Телохранитель может отстать от вас, забыть ритуальные формальности своей профессии, которые, кстати, во многих учебных центрах Израиля просто не преподаются за ненадобностью. Он может также потерять охраняемое лицо в суете торгового или бизнес-центра, может заснуть в машине и быть разбуженным тем, кого он призван охранять.
Все это реалии, с которыми вы сталкиваетесь на каждом шагу. Но это не значит, что в Израиле нет профессионалов – таковые конечно же имеются. И как любые профессионалы, они прежде всего требуются для обеспечения задач государства, и так же, как и в других странах, очень быстро забываются этим государством после использования.
Но, выйдя в частный бизнес и в негосударственные службы безопасности и охраны, они не теряют своего класса. Правда, вы не увидите рекламы этих людей и не найдете их имен в перечне фирм, обеспечивающих специальные охранные услуги. В большинстве своем это люди, выполняющие свои обязанности так же тихо и аккуратно, как они делали это на «службе государевой». Вы можете выйти на них только при наличии хорошо отлаженных профессиональных контактов. В противном случае вам, как на базаре, подсунут человека, который смотрит на свою профессию глазами героев Шварценеггера и Сталлоне, но думает только о том, что поесть в следующую минуту или как потратить заработанный гонорар.
Абсолютное большинство фирм, которые работают на израильском рынке негосударственной безопасности и охраны, – это посредники, которые берут на себя все, что пожелает клиент, а потом раскидывают эти задания по профессиональным фирмам, которых не так много в стране, получая свой процент за услуги. Клиенту это практически безразлично, так как серьезные наниматели обращаются в серьезные фирмы напрямую, а мелкие и средние бизнесмены или нувориши пользуются тем, что дает рекламный поток, опираясь на собственное представление об израильской действительности.
Система подготовки и перетасовки кадров в Израиле оригинальна и, по-видимому, целесообразна для страны с населением чуть более пяти миллионов человек. Начав службу молодым человеком, любой израильтянин может претендовать на военную карьеру, но для этого ему необходимо сдать множество тестов, пройти уйму психологических и социальных проверок, показать высокие результаты и занять верхнее положение в рейтинговых таблицах претендентов. Тогда можно рассчитывать на заключение контракта, перспективу обучения в офицерской школе и стабильный заработок от двух тысяч долларов и выше в месяц против нескольких сотен долларов в месяц солдатского денежного довольствия. Но в процессе подготовки и карьерного роста тесты и переэкзаменовки сыплются на офицера как из рога изобилия, и каждые два-три года происходит ротация руководящего состава, начиная с высших чинов Генштаба и кончая низовыми подразделениями. Это не позволяет офицеру обрасти жирком и засидеться в кресле – необходимы постоянная работа, постоянное движение, иначе более молодые и более перспективные сотрудники вытеснят малоподвижного начальника и займут его место. При этом мода на молодежное движение в армии диктуется спросом. Так, в середине девяностых годов новое направление получила система инструкторских кадров, набираемых из числа молодых девушек, которые должны будут готовить парней к тому или иному виду военной деятельности. Психология такого подхода дает потрясающие результаты. Какой парень позволит себе быть неуспевающим или явно отстающим, когда его инструктором является миловидная молодая девушка. Большинству курсантов легче написать рапорт об отставке или переводе в другое подразделение с пониженными требованиями, чем плестись в хвосте группы по успеваемости.
Генерал говорит спокойно, мягко и осторожно обходя вопросы, на которые он бы не хотел отвечать прямо, хотя и в этом также проявляются его профессионализм и навык долголетней оперативной работы. Наш разговор уже несколько часов крутится вокруг специальной подготовки, и генерал упорно не хочет напрямую распространяться на эту тему и демонстрировать свои истинные возможности. Но работа в рамках совместной программы по разработке системы безопасности вынуждает его частично раскрыть карты. И вот на следующий день мы садимся в машину и отправляемся на один из специальных полигонов.
Ряды колючей проволоки и специального сетчатого ограждения указывают на то, что мы находимся у цели. На воротах никого нет, они открыты, и указатель направляет нас в сторону офиса, находящегося в глубине территории. Мы медленно продвигаемся через лабиринт бочек, которые образуют серпантин на дороге. При всем желании невозможно ехать быстрее тридцати – сорока километров в час. Проехав чуть больше километра, мы выезжаем на площадку учебной базы и начинаем спуск в искусственный каньон с множеством слепых коридоров, ограниченных скалами. В этих замкнутых блоках и проводится огневая подготовка. Из каждого блока слышится своя оружейная музыка – вот справа запели «узи», слева слышится хоровая перекличка пистолетов различных моделей. Немного дальше весомо и убедительно выводят свою партию скорострельные винтовки «галил», М-16 и наш родной АК.
Машина выезжает к маленькому вагончику, в котором расположен один из технических офисов нижнего полигона. Рядом расположились навесы со скамьями и столами для учебных занятий. Несколько в стороне раскинут шатер, в котором расположен учебный класс со всем необходимым оборудованием, за ним виднеются стометровый полигон для стрельбы из тяжелого вооружения и автодром для стрельбы из движущегося автотранспорта. Еще дальше и чуть правее находятся блоки для тактических занятий с лабиринтами и механическими мишенями, охотно поднимающимися под выстрелы курсантов, которые с помощью новых выстрелов укладывают мишени обратно. Есть и специальные компьютерные установки, но специалисты почти во всем мире предпочитают в таких лабиринтах использовать механические системы, которые дешевле и, что очень важно, надежнее при длительной работе.
Нас встречает руководитель учебного центра – высокий, жилисто-мускулистый человек в возрасте примерно пятидесяти лет. В прошлом он сам был кадровым сотрудником известных служб, но теперь готовит молодых специалистов по заказам государства и по запросам состоятельных частных компаний. В распоряжении директора центра имеется более тридцати инструкторов, которые специализируются в теории физической охраны и системах применяемого вооружения, тактике ближнего боя, который в Израиле называется крав-мага, специальной огневой и тактической подготовке, навыках вождения автомобиля в экстремальной ситуации и оказании первой помощи в экстремальных условиях, системе выживания в современных городских условиях и многих других специальных и очень специальных дисциплинах.