Светлейший лорд Тьмы

Нацелился, значит, наш дракон, мышцы все напряг. Как побежал, как потопал, как в пропасть в самые облака ухнул… Чувствует, падает… Рядом птицы две – синяя и солнечная – кружат. Говорит птица солнечная:

– Ты не бойся, Гора Горыныч, махай крыльями, вот все и получится!

Говорит в ответ птица синяя:

– Не махай, поток лови… Не то плюхнешься, костей не соберешь.

Но Арк как ни старался, только лапами воздух гонял, потом стаю ворон сильно напугал, потом ускорился и – как плюхнется посередь поля, на котором репы произрастали. Потер бок, огляделся. А на него откуда ни возьмись бегут бабы, все на одно лицо. И лица такие недобрые, и в руках у них вилы и лопаты… Пищат, вопят, явно наподдать хотят.

Подхватился наш горе-дракон, побежал прочь, репку при этом успевая вырывать и пожирать на ходу. Вкуснотень! Вот ведь овощ простой, земной, но так соскучился по еде деревенской. Чтобы сметана, чтобы творог, чтобы борщ густой…

– Отстаньте, бабы! – закричал, а вышел такой страшный рык, что толпа зивизжала и врассыпную бросилась. Подумаешь, какие чувствительные.

А тут у самой-то кромки поля Валари объявилась. Стоит с дубиной огроменной и вроде как нахмурена не по-доброму. Подумаешь, съел десяток реп, теперь с оружием что ли нападать можно?

– Чего приперся, ворог неминучий? – зарычала орчиха. – Пощады не жди, ирод! Не дам в обиду дитятю и друзей! Сама в бою погибну! Но ты здесь не пройдешь! Ишь, цветы он шлет! Нашел себе пассию… Пошел, пошел с поля, козлище наглющий.

Арк даже остановился от такого проявления агрессии. Вот ведь, совсем не изменилась! Такая же бравая наемница, только раздалась немного от жизни оседлой. Но теперь-то Арк поболе ее будет и размером и ростом.

Как пошла в атаку, значится, наша геройская мамаша, так сразу ее псевдодракон в лапы подхватил, закружил среди полезных посадок, для пропитания народонаселения посаженных в трудное экономическое время. Как начал целовать лицо ее гневное и говорить слова ласковые, так прям Валари всю свою гневливость растеряла и обалдела. И вновь заглянула она в глаза незнакомые, и увидела в них что-то до боли знакомое. Головой закрутила, потому что такого даже в сказке не случается и с того свету не ворочаются.

– Как же так? – спросила. – Как же такое произойти могло?

– А вот так! – и поведал Арк про злоключения и напасти свои и доказал словами, что он – это совсем не Гора Горыныч, а лорд Арк, что раньше мальчишкой был, а теперь жизненный статус сменил. Только радости от этого не испытывает, а больше беспокойства приобрел, потому что столько загадок нагадалось – и не распутать никогда.

Орчиха дракона с бровями зелеными слушала, голос узнавала и манеры поведения, поражалась, как можно отъесться за такой срок до горыночьих размеров, а потом осерчала, что поганец долгое время не давал о себе знать и ну его по полю гонять и по загривку стучать – окаянный! Все сердце вымотал! Можно сказать, прежней житухи лишил, ребеночка сбагрил… А сам и не в ответе вроде.

В общем, долго отношения выясняли, а потом к дому заявились красные, все в ботве от репы, довольные жуть! Лейзирет на все это безобразие посмотрел с отеческим пониманием. Вот что значит одной жить, на любого дракона кинешься. Даже на Гору Горыныча. Долго объяснять пришлось, что это очередное колдовство. Но Ленивый Крыс все-таки до конца не поверил, потребовал неоспоримых доказательств. Пришлось Арку в диалогах первую встречу с Валари описывать, а потом он к сороке обратился и в подробностях про их уговор рассказал. При этом, псевдодракон привалился к дому, который все время пытался тяжесть этакую стряхнуть и поругивался, мол, нашел себе подставку.

Но Арка непросто было согнать, он сам не промах. Начал наступление, поймал гнома сперва и, когтем подцепив, прямо спросил:

– Значит вы тут три силы представляете и сыночка моего на путь повелителя тьмы направляете? Сообразили на троих?

Грозно посмотрел, чтобы прям испужались все. Крыс даже за сердце схватился. А Валари удивленно глазками махонькими заморгала.

– Получается, они с самого начала знали? – спросила и подбоченилась. То ли опять воевать собралась, то ли тряпкой гонять.

Кроха покраснел, Лейзирет лапами мордочку закрыл. А великан, что семечки жевал молча, недобро на дракона покосился:

– Видали мы таких разоблачителей, – прогремел. – Ты вот лучше, новоявленный Горыныч, лучше скажи, где теперь змий хитрый утаился от нас? Вот какая загадка! – и пальцем в небо указал.

– Точно-точно, – поддакнул засуетившийся гном, который усердно принялся крыльцо драить. Типа, не причем и вообще мимо пробегал.

– Не, постой-ка, – Лейзирет решительно спрыгнул и преградил путь тряпке и Крохе. – Так про себя я сразу сказал. Камень Бэну отдал. А ты, значит… Ты таился!!!

– Не таился, но конспирация важнее всего! И потом, мой камень мудрости без меча-кладенца не действует совсем. А меч, как мы уже подозреваем, у Шкафа Шкафыча хранится…

– И я вам верила! – тяжело задышала носом Валари. – Чуяла, сразу надо уходить… Эх вы, ежи стоеросовые.

– Спокойно, – вступил в разговор Арк, все мощнее опираясь на возмущающийся дом. – А какой камень у Горы хранится?

– Вот дурачина! Какой-какой? – Лейзирет пузико почесал. – Самый главный. Когда проклятие исполняется, судьба повелителя решается, камень сам проявляется неожиданно. Тут уж мы ничего изменить не можем, только миры стараемся уберечь от разрушения.

– Все! Баста! Не желаю слушать! – орчиха резко ринулась в дом и стала собирать вещички. – Уходим от вас ото всех вместе с Бэном. Не желаю, чтобы вы плохому моего мальчика учили. Будет он орком, будет с нами, орками, вольную жизнь вести. Будет…

– Будет ВОИНОМ! И от судьбы никуда не денется, – оборвал Лейзирет, а сам умоляюще посмотрел на всех друзей. – Ребята, давайте без нервов… Договориться – уже иметь возможность победить. Гора Горыныч один, а нас вон сколько…

– Ты феечку и Шкафа не учел, – буркнул гном и швабру бросил. – Чай, не простые неЛюди!

– Видел я их наверху, они мне доклады докладали, – вспомнил Арк. – Шкаф еще от меня шугался.

– Хм, было с чего, – внезапно нос у крыса порозовел, и он быстро сбежал вниз по ступенькам. – Слушайте, секундочку подождите. А? Я прям сейчас вернусь незамедлительно.

– Пробрало что ли до туалета? – засмеялся дом. – Э, Лейзи, штаны не потеряй!

– Не боись… – пискнул в ответ крыс и скрылся за забором.

– Чего это он? – не поняла Валари. – Деру решил дать?

– Не, – призадумался Арк. – Видать, на пробежку отправился, чтобы спортивную форму не растерять.

Не успели пообсуждать недостатки Лейзирета, как так и обомлели. Прямо к ним во двор вместе с хвостатым вальяжно зашел огромный черный шкаф, а следом влетела маленькая темная феечка.

– Вот это номер! – отвесила челюсть Белобока. – Я их на свадьбе у черной ведьмы видела. Это ж шпионы Горыныча.

– Сама ты шпионка хвостатая, – гаркнул шкаф. – Добра тому, кто обитает в этом дому!

– И вам, – икнул Арк, а за ним и Валари.

– Это союзники наши, – сразу обозначился Лейзирет. – Глубоко убежден, что стратегически правильно приняли решение и выбрали более сильную сторону. Хватит терпеть, чтобы нами управлял тигр, а не медведь.

– Да, точно, – кивнула феечка. – Потому пришлось проклятие Горы частично нейтрализовать. – она замахала крылышками и вдруг стала ярко-голубой. – Как же я до сих пор мучаюсь, что вынуждена была этим зеркалом проклятым воспользоваться…

– Каким зеркалом? Какое нафиг проклятие? – зарычала Валари. – Вы чего мне все голову морочите… Блин! Заразы!

40

Ой, поглядите на житие свое, добрые молодцы! Ой, не радуйтесь красному солнышку, девы юные. Как настанет век холодного разума, так очнется зверь страшный ото сна и пойдет в города ваши на пастбище знатное. Соберет он дань за жизнь вашу праздную, за зло, вами сотворенное. И удивитесь – ничего мы плохого не делали, просто жили, как хотелось нам, просто брали мы все, что можно, безо всякого разумения. А по сторонам не глядели, потому что за нас правители высокие решали, а мы грешным делом рядом обитались и до истины не дознавались. Но ведь хуже всего – равнодушие. Потому будет где зверю разгуляться. Будет, кому перышки повыщипывать и мозги поправлять. И ничего-то люди не поймут, а потом дальше, как раньше заживут. Вот коли всем бы миром думать да цивилизации создавать, а не в иллюзиях прозябать, то не пил бы народ водицы огненной, не жил врозь, друг дружку врагами считая. И победил бы зло у самого корешка, а взрастил бы мир совсем другой, до того любый, что заглядеться можно.