Страница 17 из 20
— Так что, оно семь этажей в глубину? — не поверил словам Германа Франц.
— Да. И ширины немыслимой. Впрочем, идем, сам все увидишь.
У подъемника дежурил знакомый Германа по имени Фриц. Впрочем, нельзя сказать, что это сильно обрадовало Германа, скорее — наоборот. Фриц с неудовольствием оторвался от шахматной доски и поднялся на ноги. Парень отличался угрюмым нравом, в числе его главных интересов были шахматы и отборная ругань со всеми посетителями Убежища. К своей работе он относился очень ответственно. Порой даже слишком.
— Кра сказал тебя вниз не пускать! — сразу же заявил он. — Даже не надейся меня уговорить!
— Брось ты, Фриц, — дружелюбно заметил Герман, — злишься из-за прерванной шахматной партии?
Он извлек из кармана листок бумаги с каракулями Старого Кра:
— Вот, Старый Кра настаивал, чтобы я немедленно посетил Убежище и пополнил свой арсенал.
— Так уж и настаивал, — с подозрением заметил Фриц. — А это кто такой? Вижу впервые…
— Протеже главы клана Бастиона, — соврал Герман. — Старый Кра хочет, чтобы парень научил его гнать такой же самогон, как у них в клане.
Покрутив в пальцах бумажку, Фриц понял, что деваться ему некуда, и с неохотой полез за ключами. Ключ щелкнул в замке, охранник распахнул решетчатую дверь, пропуская посетителей внутрь, а сам встал у них за спинами.
— Вставай на подъемник, — скомандовал Герман Францу.
Подъемник представлял собой небольшую платформу, сколоченную из хорошо подогнанных друг к дружке досок, — два на два метра. По бокам к платформе были приделаны деревянные перила, а в центре крепился тонкий трос.
— А она, точнее, он… выдержит? — с дрожью в голосе поинтересовался Франц.
— Конечно выдержит, — беспечно ответил Герман. — Раньше тут лифтовая кабина была, но она совсем развалилась, так что сделали такую вот платформу. А трос крепкий, не бойся.
Подавая пример, он первым встал на подъемник. Крысокот подбежал и лег ему в ноги.
— Может, проще по лестнице? — Госпитальер все еще сомневался в правильности Германова решения.
— Я не собираюсь топать семь этажей, когда под боком есть надежный подъемник. Смелее, — сказал Герман, — а то мы без тебя поедем. Там есть на что посмотреть.
Франц с сомнением покачал головой, но все же ступил на дощатую платформу.
— Вот и отлично. Пока, Фриц. — Охотник нажал серую кнопку на массивной коробке, приделанной к перилам. Послышалось жужжание, и подъемник медленно пополз вниз.
Ехали они в полной тишине, Франц боялся даже пошевелиться, не то что рот раскрыть. Пол на мгновение скрылся из поля зрения, потом оказался вверху, и перед взором Госпитальера открылось обширное помещение.
— Первый ярус, — сообщил Герман.
Здесь светильников было гораздо меньше, чем на нулевом ярусе, две или три лампы мерцали вдалеке, их желтоватое свечение лежало на коробках и ящиках, которыми здесь было завалено буквально все. Вдаль уходили коридоры с большим количеством дверей, цифры на них сохранили матовый блеск.
Подъемник достиг пола и остановился.
— Тут всякий хлам и жилые помещения, — сказал Герман, — нам они ни к чему, следующая остановка — седьмой ярус, — он снова нажал кнопку. — Да уж, захламил Старый Кра помещения, нечего сказать, — покачал головой Герман. — Откуда только берет всякое барахло?
— Самогонный аппарат тоже тут хранится? — насмешливо поинтересовался Франц.
— Ну что ты, — благодушно ответил Герман, — станет он засовывать в хранилище свою любимую игрушку. Аппарат у него всегда в работе.
Франц рассмеялся. Они проплыли мимо переборки между этажами, и он увидел второй ярус. Затем третий, четвертый, не слишком отличавшиеся друг от друга. Затем пятый — возвышающиеся до самого потолка стеллажи, покуда хватало глаз заваленные всяким барахлом. Шестой ярус — едва освещенный, темный и пустой. Где-то вдалеке грохотали генераторы. И, наконец, седьмой ярус, куда так стремился попасть Герман. Здесь света было намного больше — в лучах десятка неярких ламп можно было разглядеть закрытую дверь, ведущую куда-то в глубь обширного помещения.
— Что здесь? — спросил Франц.
— Система жизнеобеспечения убежища. Ну и хомячий стратегический склад Кра Все самое ценное он сюда перетащил. Шахта подъемника здесь завершалась.
— Вот тут много всего интересного. — Охотник потер руки.
Лампы вдруг замигали, по стенам запрыгали длинные тени, Франц испуганно вскрикнул, подъемник задрожал, дернулся и замер на высоте пяти метров над “землей”, едва успев преодолеть шестой уровень. Потом послышался отчетливый треск, и лампы погасли, вокруг воцарился густой мрак, какой бывает только глубоко под землей. Франц испытал чувство, похожее на священный ужас.
— Что случилось? — сдавленно пробормотал он.
— Не видишь, что ли, — раздраженно бросил Герман, — электричество вырубилось. Генераторы ни к черту не годятся! Бывает. Скоро исправят. Эй! — громко крикнул он, но ответом ему была тишина. — Эй, Фриц, черт тебя дери! Ты где там?!
Крысокот слабо заскулил в темноте, нагнав на Франца еще большую тоску и страх.
— А наверху у них свет есть, — пробормотал Госпитальер, задрав голову.
Действительно, где-то на уровне второго-первого яруса сиял светлый прямоугольник.
— Ничего удивительного. Отрубился один генератор. Верхний ярус освещен.
— Чего-то Фриц не отвечает…
— Странно, обычно он всегда на посту. Ну что же, придется выбираться самим, — заметил Герман.
— Но как?! — выкрикнул Госпитальер.
— Нечего так кричать, сейчас что-нибудь придумаем. — Герман полез в карман за зажигалкой… — Так, — рассуждал он вслух, — вниз мы спуститься не сможем — слишком глубоко, а веревки у нас нет…
— Слишком высоко… — эхом отозвался Франц, в голосе его прозвучала обреченность.
— Значит, мы поднимемся на шестой ярус, — заключил Герман и щелкнул зажигалкой.
Огонек осветил лицо Госпитальера — дрожащие губы и широко распахнутые серые глаза.
— Ну и личико у тебя! — заметил охотник. — А ты что, все же предлагаешь спрыгнуть вниз?
— Я ничего не предлагаю, — вздохнул Франц. Герман погасил зажигалку.
— Тогда действуем в соответствии с моим планом. Гнев пока посидит тут. Подождет, пока мы сможем вернуться за ним.
— Я, пожалуй, тоже подожду, — дрожащим голосом проговорил Франц, — может… может быть, Фриц сейчас вернется, услышит нас и тогда нам не придется лезть по этому тонкому шнуру.
— Не знаю, не знаю, — ответил Герман. Наверху вдруг что-то грохнуло, потом послышались щелчки, словно что-то колотило и скребло по металлу.
— Что это такое? — проговорил Франц.
— Похоже на выстрелы, — недоуменно заметил Герман. Платформа подъемника вздрогнула, трос дернул ее вверх. Кто-то там наверху забавлялся их жизнями.
— Вот черт, — выругался Франц, вытирая со лба пот, — какого дьявола там происходит?
Где-то вверху с громким хлопком лопнул трос, и платформа стремительно полетела вниз. Франц заорал от ужаса и вцепился в плечо Германа мертвой хваткой. Через мгновение они врезались в жесткий пол седьмого яруса. Доски спружинили, ломаясь о резиновое основание — защиту шахты, и все равно удар был страшным. Франца отшвырнуло в сторону, он покатился по полу и затих, чувствуя, как разливается боль в левой ноге. Крысокот визжал на одной ноте… Сверху из шахты подъемника доносился подозрительный шум. Госпитальер застонал, сглотнул слюну и пополз в кромешной темноте к Герману. Тот лежал без движения и был, должно быть, оглушен. Франц ухватил охотника за воротник и потащил в темноте к дальней стене… Крысокот, продолжая скулить, направился следом.
Франц успел как раз вовремя. Наверху кто-то пронзительно закричал, послышался хлопок, потом странный шум и звук ударов чего-то о стенки шахты, затем на обломки платформы что-то рухнуло, гулко шлепнувшись в жесткую резину.
Франц замер в темноте, опасаясь даже пошевелиться. Прошла минута, он пошарил в карманах Германа и вытащил зажигалку. Чиркнув кремнем, Франц вскрикнул и тут же погасил огонь: среди досок на полу седьмого яруса лежало тело Фрица…