Последний Завет

— А почему он будет не в состоянии? — удивился Франц.

— Ты же слышал. — Герман пожал плечами. — Пилигрим к нему пришел. Кра любит пообщаться с Пилигримами…

Улица, заставленная остовами старых машин, кончилась, и Герман вывел Франца на небольшую площадь. Франц с интересом рассматривал величественное серое здание. До войны это была старая мэрия. Ее отстроили много веков назад, и она без всяких последствий пережила бомбовый удар, разве что стрелки часов, находящихся на высокой башне, застыли на отметке без пяти четыре. Теперь уже никто не знал — утра или вечера.

Площадь сейчас была полна народу. Люди толпились, разглядывая товары, привезенные Торговцами. Вокруг телег, в которые были запряжены волы, шла оживленная торговля. Женщины примеряли яркую одежду, мужчины крутили в руках холодное и огнестрельное оружие. Торговцы сейчас были редкостью, до Франкфурта редко кто отваживался добираться. Южане не очень-то жаловали Северные области. К тому же великое множество банд и хищных животных делало подобное путешествие сущим безумием. И все же храбрецы еще встречались, тем более что такие рейды, если они, конечно, проходили удачно, всегда были очень выгодны. Приход каравана для Города всегда оказывался крупным событием.

Через площадь охотник и Госпитальер прошли не останавливаясь — пришлось проталкиваться через толпу по пути к зданию мэрии. Охрана, стоявшая у дверей, Германом совсем не заинтересовалась, зато на Франца поглядела с интересом.

— Он не опасен, — сообщил Герман и бесцеремонно толкнул дверь ногой.

Гневу пришлось остаться на улице, среди толпы, что он, как всегда, воспринял без энтузиазма, обиженно заскулил и улегся на землю, положив морду на мощные когтистые лапы. Голос Старого Кра они услышали еще с лестницы. Он что-то оживленно рассказывал, а временами начинал хрипло хохотать. Герман подумал, что, пожалуй, Франц прав и даже голос выдает в главе клана редкостного скупердяя.

Старый Кра отвлекся от беседы, поднялся из-за стола и повернулся к посетителям. Франц заметил, что на ногах глава клана стоит не слишком уверенно. Это был пожилой, крепко сбитый человек, чья гладкая лысина, словно яйцо жевалы, отливала синевой. Лицо у Старого Кра было одутловатым, а руки в синих прожилках вен. Говорят, что вот этими самыми руками в пору былой молодости Старый Кра придушил взрослого тигроволка.

Герман перевел взгляд на собеседника главы клана. Незнакомец был несколько моложе Кра, его борода едва успела поседеть. Выражение лица у человека было самое что ни на есть нетрезвое. Смотрел он не на вошедших, а куда-то в глубину матового стакана. На груди у человека висел знак Пилигримов — трехлучевая звезда, заключенная в круг.

— Мое почтение, — поздоровался Франц, приложив руку к груди. Его несколько обескуражило то, что он застал главу клана Ветродувов в столь неподходящий момент.

— Садись, — сказал Кра, посмотрев на Германа несколько недобро, — в ногах правды нет. — Пилигрим обиженно засопел, и Кра поспешно замахал руками, напомнив Францу ветряную мельницу, — к тебе это не относится, Дуго! К тебе это не относится!

— Тогда хара-а-ашо, — протянул Дуго, — потому что я уже хотел обидеться!

Он наконец поднял глаза от стакана и посмотрел на посетителей. Герману этот Пилигрим показался большим хитрецом. Несмотря на то что главе клана удалось порядком напоить Пилигрима, охотник готов был поклясться, что рассудок тот сохраняет ясный и только притворяется, будто он навеселе, дабы угодить Старому Кра. Эти Пилигримы — все большие хитрецы. К тому же лучшие воины из всех, кого он когда-либо знал. Что, впрочем, и неудивительно. Пилигримы в одиночку отваживались ходить из Города в Город, через пустоши и леса. Так что опыта постоять за себя ребятам, разносящим новости, хватало. Как-то раз Герману довелось видеть, как на Большой ежегодной ярмарке Пилигрим сцепился с двумя Меганиками. Бой вышел коротким. Всего за пару минут Пилигрим от них мокрого места не оставил. А потом как ни в чем не бывало отправился дальше, опираясь на свой извечный посох. Нынешний Пилигрим, кстати, очень походил на того, что так легко раскидал Мегаников. Посох Дуго стоял прислоненный к стене. На вид самый обыкновенный, невзрачный металлический посох Пилигрима. Ну разве кто-нибудь может предположить, что стоит появиться опасности — и тут же эта стальная палка превратится в разящий врагов боевой шест?

— Вижу, Мусорщики и на этот раз не завладели твоей головой? — хмыкнул Кра и наполнил стакан до краев мутной жидкостью.

— Понимаю твое сожаление, — усмехнулся Герман. — Но не волнуйся, я схожу к ним еще раз.

Кра хохотнул, оценив шутку, и подтолкнул к Герману стакан с самогоном. Охотник сморщился и покачал головой.

— Мое дело — предложить, — буркнул Кра и опрокинул стакан себе в глотку. Сморщился. Занюхал рукавом своей рубахи. — Принес?

— Да.

— Кажи!

— Не так быстро, — покачал головой Герман. — Сначала договор.

— Герман, мальчик мой! — обиженно всплеснул руками Кра. — Разве я когда-нибудь тебя обманывал?

— Да, — сказал охотник, — неоднократно. Кра расстроился, выпятил вперед пухлую нижнюю губу, подумал и вновь наполнил свой стакан.

— Вот видишь, Дуго, с какими людьми мне приходится иметь дело? — с горестным вздохом обратился Кра к Пилигриму.

Пилигрим лишь усмехнулся уголком рта.

— Хорошо, чего ты хочешь? — деланно морщась, обратился глава клана к Герману.

— То же, что хотел в прошлый раз. И в позапрошлый. И в позапозапрошлый. И в поза…

— Достаточно! — выкрикнул Старый Кра, ему явно было неприятно слушать обвинения Германа.

— Я лишь хочу, чтобы ты сдержал свое обещание и пустил меня в хранилище Убежища.

— Что тебе там делать? — брюзгливо спросил Кра. Герман промолчал.

— Ладно, черт с тобой! Сейчас выпишу разрешение, — вздохнул Старый Кра. — Но не вздумай ничего брать из стратегических запасов.

— Угу, — подтвердил Герман, внимательно наблюдая, как Кра калякает огрызком карандаша на маленьком обрывке бумаги.

— Знаю я твое “угу”! — вновь забрюзжал Кра. — В прошлый раз четыре упаковки пороховых наконечников взял! Из моих запасов причем! На кой они тебе сдались-то?!

— Чтобы твои задания выполнять и по возможности возвращаться в родной клан целиком, а не по частям, — огрызнулся Герман.

— Умные все стали! Вон бери пример с уважаемого Пилигрима, — продолжал брюзжать Старый Кра. — У него из оружия только посох, и ничего, жив, слава богу. А где он только не бывает…

— Э… не-эт… — театрально погрозил пальцем Дуго и, сунув руку под плащ, извлек на свет большой, отливающий черным пистолет.

Герман завистливо присвистнул. Из такой пушки при должном желании и везении можно даже жевалу убить!

— Как говорил один, ик, из наши-ик пре-эдков! Полковник… или Кольт… не помню уже… он это… он всех… уравняет… вот… уравняет, а потом, значит, всех к стенке… или вроде того. — Пилигрим погрозил всему миру пистолетом и вновь уставился в свой стакан.

“Ну точно, притворяется!” — подумал Герман.

— На тебе твою бумагу! — недовольно произнес Кра. — И давай то, что принес.

Прежде чем передать мешок, Герман внимательно изучил каракули и, видимо удовлетворившись увиденным, одобрительно кивнул и передал мешок Кра. Глава клана осторожно выложил на стол грязные сине-зеленые клубни. Пересчитал. Затем настал черед семян, уложенных в несколько отдельных упаковок.

— Отлично! — потирая руки, вскричал Кра. — Как думаешь, приживутся?

— Откуда мне знать? Я же не садовод, — безразлично пожав плечами, ответил ему Герман.

— Темная ты личность, Герман! И в кого только? Помню, отец твой шибко умным человеком был, природой все интересовался. Этой, как ее, селекцией. А ты… Тебе бы все только по Городу шляться!

— Не шляйся я по Городу, не было бы у тебя этих клубней. — Разговор начал порядком раздражать Германа, на его скулах проступили красные пятна.

— Да на кой хрен мне они сдались?! — зарычал Кра. — Не о себе забочусь! О клане! Если бог даст и они приживутся — забот знать не будем!