Волчьи игры

Ролфи угрюмо насупился и ответил хмуро:

— Я боюсь ее отпускать. Не потому, что сомневаюсь в вашем слове, Эск. Я могу приставить к ней полк гвардейцев для охраны, вы окружите ее тройным кольцом своей стражи. Но она же шуриа. Она может ускользнуть. И что мы будем делать тогда? А?

— Да, шуриа ускользают. Это факт. И если Джона ускользнет по каким-то своим шурианским делам, то я лично отправлюсь на охоту.

— А, не смешите, — Вилдайр досадливо повел рукой и сморщил нос: — Вы не бросите целое княжество ради одной женщины. Но если я ее не отпущу, она попросту сбежит. Поэтому… хм… надо приставить к ней человека, который уже имел с нею дело и знает ее повадки.

— У вас есть такой человек. Это — эрна Кэдвен. Она единственная, кого Джона станет слушать и кому подчинится.

— Пожалуй. Я могу попросить вас передать мой приказ для моей Гончей? Она очень кстати направлена в Амалер.

— Разумеется. Я и сам не откажусь встретиться с доблестной эрной Кэдвен…

Окно, ведущее в сад, распахнулось внезапно, словно от резкого порыва ветра.

— Отличная идея! — заявил сидящий на подоконнике Джэйфф Элир. — И я не откажусь с ней встретиться, ваше высочество.

«А шуриа не только ускользают, но и запросто проскальзывают внутрь, — напомнил еще раз Эск самому себе. — Забираются в сердце и остаются там навсегда. И не выкуришь их, и не вытравишь».

— А-а!!! Вы-то мне и нужны, милейший господин Элир. Ползите-ка сюда, — мгновенно встряхнулся Священный Князь и поманил к себе бывшего рилиндара ласково-преласково.

Джэйфф Элир

Собственно, братских объятий от Священного Князя никто и не ожидал. Покушение на эрн Тэлдрина — это не то происшествие, на которое Вилдайр закроет глаза. Но чтобы ролфи вдруг начал шипеть сквозь зубы, пусть даже ласково?

«Эй, парни, что у вас тут случилось, пока я за головами охотился?» — хотелось спросить Джэйффу.

Но он лишь приподнял шляпу в знак приветствия.

— Добрейшего вечера, почтенные господа. Рад видеть вас обоих в добром здравии и мирном настроении.

Когда на рейде стоят рядышком «Меллинтан» и «Свора Оддэйна», надо готовиться к любой неожиданности. Тесновато двум князьям в Джониной спаленке придется. Но не гляди, что сидят рядышком и чинно попивают эль, глазом моргнуть не успеешь — сцепятся и покатятся по ковру. И не исключено, что и бывшему рилиндару ребра пересчитают за компанию. Ишь ты, как диллайн насупился — сидит, глазищами блестит.

— Да уж, мы нынче добрые и мирные, — фыркнул Вилдайр и не погнушался оторвать седалище от кресла и дотянуться до еще одного стакана, чтоб угостить вновь прибывшего. — Прямо-таки скучно и не на что посмотреть и посмеяться, верно? Ну, ничего, сейчас я тебя повеселю, повелитель Шанты. Садись-ка к нам третьим, выпей.

Со дня тех самых памятных посиделок на пляже близ еще дымящегося форта Сигрейн, когда за бутылкой ликерного вина решилась судьба Шанты, Священный Князь, можно сказать, сошелся с бывшим рилиндаром накоротке. Нельзя же отрицать, что у кровожадного шурианского воителя и свирепого ролфийского князя не нашлось бы общих тем для дружеской беседы, верно же? К примеру, поспорить, чьи косы длиннее, или сравнить преимущества скейна перед ихинцей. И наоборот. До близкой дружбы дело, конечно, не дошло, но все-таки Джэйфф Элир нравился Вилдайру гораздо больше, чем Аластар Эск. Можно даже сказать, что Священный Князь шурианскому воину симпатизировал. Оттого и на «ты» перешли, и вообще…

— Как приятно, когда с корабля попадаешь прямиком на бал.

Элир с удовольствием пригубил хмельное и занюхал мяском. А чего ж отказываться, когда угощают?

— Хорошо, что я не с пустыми руками пожаловал, а то вышло бы неудобно, право слово, — сказал он и опустил мешок на пол, чтобы его содержимое глухо стукнуло об паркет.

— Есть чем порадовать, да? — Вилдайр заинтересованно повел ухом и принюхался. Пахло человеческой кровью и железом. Хорошо пахло. — Ну, валяй. А то Тэлдрин тут уже весь хвост извилял, чтобы своих любимых шурий прикрыть. Его доклад насчет покушения — просто дивная сага о том, как генерал-губернатор сам себя скальпировал.

И ведь не преувеличивал ничуть. Объяснения эрна Тэлдрина касательно недавнего инцидента воистину стали шедевром изворотливости. Но пенять генерал-губернатору за эти простоватые и отчасти глуповатые хитрости Вилдайр не собирался. В конце концов, маленькое приключение Тэлдрина меркло в сравнении с утренней стрельбой по окнам княжеской спальни, и что же? Вилдайр Эмрис повторил увертки своего наместника с такой точностью, что добряку Тэлдрину впору бы обвинить сюзерена в краже идей. Волк Архипелага не боится каких-то криворуких стрелков, которые винтовку от мотыги не отличат! Он даже охрану не усилил. Вот так-то!

Ролфи любят саги — это Элир затвердил навсегда.

— Эрн Тэлдрин — настоящий друг, и он в курсе шантийских традиций. А еще он знает, что если Джэйфф Элир пообещал найти убийц, то он это сделает.

Капитан шантийских егерей, не скрывая гордости, указал на мешок.

— Здесь головы покушавшихся, а здесь, — он постучал пальцем по собственному лбу, — прелюбопытнейшая сага про их бывших владельцев.

— Джэйфф, головы и саги — это прекрасно, даже в чем-то эпично, — молвил Вилдайр, мельком глянув на мешок. Хотя, признаться, мешок впечатлял, и Элир тоже. Он кого угодно впечатлит, этот бывший рилиндар. Вот любопытно, что бы сказал кто-нибудь из древних ролфийских воителей при виде этой идиллической сценки, а? Ну, их уже не спросишь, а вот современные шуриа, похоже, высказались ясно…

— Но мне сейчас интересно другое, — продолжил ролфи. — Видишь ли, друг мой, какие забавные вещи творятся на этом острове. Сперва режут поселенцев — это я понимаю, потом покушаются на беднягу Тэлдрина — и это я тоже могу понять, а теперь еще и в меня стреляют. И, представь себе, промахиваются! И что теперь прикажешь мне делать, а? Объявить военное положение и установить комендантский час?

А еще всякие умники говорят, будто диллайн никогда не удивляются. То-то у Аластара глаза стали круглее и желтее полнолунной Дилах. Удивился, потрясен, но не сказать, чтобы опечалился из-за чужого промаха. А у шутника Джэйффа Элира, говоря образно, весь зад покрылся инеем толщиной в палец. Стрельба по Вилдайру — это не просто пре-це-дент, это прямое приглашение к новой резне и другим «прелестям» междоусобицы. Надо ли говорить, что Джэйфф разгневался на неведомого стрелка? Еще как! Чуть в штаны не наделал от бешенства. Но вслух пошутил, скользко и по-шуриански ядовито:

— Вот ведь косорукое отродье! В одного хелаэная попасть не могут! — притворно всплеснул он руками и так же делано спохватился. — Ох, прости, князь! Я, конечно, рад, что не попали, просто зло берет. А еще смеют называться «Рилиндой». Выползки-недомерки!

— Не подлизывайся, в телохранители все равно не возьму! — Вилдайр хохотнул в тон, а потом мигом посерьезнел, обнажил крупные зубы: — Я хоть и не Удэйн-Завоеватель, а все равно стерпеть такое трудно. Обидно, понимаешь! Но шум я поднимать не стал. Об этой утренней стрельбе знаем мы трое и еще Джойн, потому как это случилось при ней. И для всех нас лучше будет, если за стены Лалджеты не выйдет ни единого словечка. А то знаю я ваш «шурианский телеграф». Тебе же не надо объяснять, что начнется, если про этот инцидент узнают посторонние. И что будет, если меня тут убьют.

— Ничего хорошего для шуриа — совершенно точно, — с чувством молвил Элир и поудобнее устроился в кресле. Два дня на кочмаре да по неспокойному морю, а он уже не мальчик. — Но я все-таки, как и собирался, расскажу тебе и нашему общему… другу историю с выводом и моралью. Вишь ли, князь, в те времена, когда я встал под черно-красное знамя, не сыскалось бы меж моими соратниками добряков и милосердцев, но и стаей бешеных зверей мы тоже не были. Это я тебе со всей ответственностью могу засвидетельствовать. Резали без счета ролфи, своим доставалось не меньше, но — за дело, как нам тогда казалось, если уж быть честным. И не думай, будто хелаэнаи нас щадили. Но мы проиграли не из-за свирепости детей Морайг, мы изначально были обречены на поражение. Из-за Проклятия. Та война кончилась, и я остался последним ее воином, последним, кто имел право мстить хелаэнаям за Джезим. Теперь Проклятие снято, но шуриа не изменились, они по-прежнему живут страстями. Ведаешь ли ты, как сладко жить одним днем? Как остро чувствуется каждый вздох, если может стать последним? Я знаю. Будешь смеяться, но шуриа еще надо научиться жить без Проклятия. Отсюда мораль — ни один народ не может жить без древних героев, которые образец добродетелей и пример для подражания. У ролфи, скажем, есть Удэйн-Завоеватель, Дева Сигрейн и княгиня Лэнсилэйн. Ну и ты, мой князь. А у шуриа есть Рилинда. И маленькие мальчики до сих пор играют в рилиндаров, бегая по кустам с палками вместо мечей и самодельными луками. Мальчики постарше ночами рассказывают друг другу страшные сказки про кровавые забавы повстанцев. И это нормально. Плохо другое — когда взрослые мальчики решают, что самое время взаправду сыграть в Рилинду.