Дни

Понди знает это, потому что он сам испытывал подобные чувства, хотя, пожалуй, контролировал их лучше, чем другие братья. Но сейчас он глядит на смехотворно выряженное создание, извивающееся перед ним на диване, и слова сострадания, которые он произнес только что, ему самому кажутся пустым звуком. А в голове крутятся совсем другие мысли: «Ты убил наших родителей, Крис. Может, тебе этого и не хотелось, но ты их убил – с таким же успехом ты мог бы приставить пистолет к их вискам и нажать на курок. Да, это отец принял решение спасти тебя ценой жизни матери, но если бы ты родился легко, если бы ты – как всегда – не стал всем чинить сложности, то она бы осталась жива, а старик потом не возненавидел бы себя и не заморил собственной ненавистью…»

 если уж такие чувства владеют им – им, который вступался за Криса чаще, чем можно вспомнить, который лишь сейчас оставил попытки уговорить братьев принять своего младшенького как ровню, если таковы его истинные чувства, – то каким же глубоким должно быть отвращение, которое питают к Крису остальные братья!

– Ладно, Крис, не забывай о том, что я тебе сказал. – Понди упирается руками в ляжки, готовясь встать. – Сиди дома.

– Думаю, он никуда не пойдет, – замечает Торни.

Они уходят, оставляя Криса лежать на диване в позе свернувшегося эмбриона, скорчившегося от горя и жалости к себе. А Понди заодно оставляет здесь и последние следы, последние остатки сострадания к младшему брату, какие до сих пор у него еще сохранялись.

Отныне все страдания, которые будут мучить Криса, тому предстоит выносить в одиночку.

31

Семичастный: разделенный на семь частей или состоящий из них

13.20

Эдгар, опершись подбородком о ручку только что взятой напрокат тележки, угрюмо смотрит на светящийся индикатор этажей, перемигивающий с красного на оранжевый.

Он не настолько слепо предан своей начальнице, чтобы не понимать: то, о чем его попросила мисс Дэллоуэй, вполне может стоить ему работы. Только работы – это если повезет. Ужасно было бы загубить свою (как он надеялся, пожизненную) карьеру сотрудника гигамаркета. Да, если вдуматься, это чистое безумие. Но для Эдгара, как и для других его товарищей, Книжных Червей, мисс Дэллоуэй – не просто начальница отдела «Книг» в магазине «Дни». Она посвящена в Мистерии печатного слова, она – Сивилла, говорящая на языке цитат, она – жрица-воительница, искушенная в премудростях словесности. Поэтому служить ей – значит служить духам всех людей, когда-либо бравшихся за перо и бумагу в надежде стяжать бессмертие. Поэтому заслужить ее похвалу – значит заслужить похвалу всех поэтов, прозаиков и очеркистов, чьи души навеки поселились в написанных ими сочинениях.

Индикатор этажей мигает, переходя с оранжевого на желтый.

Эдгар не испытывает никакого желания вновь браться за работу низшего сорта (вроде обслуживания бензозаправочных станций, телефонных продаж или работы в баре), которой ему приходилось довольствоваться, пока он ждал собеседования в «Днях», но, как он понимает, существуют вещи поважнее, чем какая-то там работа. Тут речь идет о традиции – о принципе. А это, безусловно, стоит любых жертв. Хотя он сомневается, что точно так же будет думать завтра, пристраиваясь в очередь за пособием.

Индикатор этажей перемещается с желтого на зеленый, раздается мелодичный звуковой сигнал, и тот же женский голос, что объявляет через системы громкоговорителей о молниеносных распродажах, – только менее напористо, более доверительно, – сообщает Эдгару, что он прибыл на Зеленый этаж. Двери лифта плавно открываются, Эдгар выкатывает тележку и устремляется в сторону «Электротоваров».

13.29

– Добрый день, – говорит продавец в «Электротоварах», пузатый мужчина. У него на животе чуть не лопается светло-зеленый форменный комбинезон. – Только это, да?

Эдгар кладет на прилавок моток изолированной проволоки. Внезапно у него совершенно пересыхает в горле. Ему едва удается выдавить из себя:

– Да, только это.

Продавец проводит сканером по полоске со штрих-кодом, наклеенной на моток.

– Конечно, скидка для персонала. – Он заметил у Эдгара значок сотрудника. – Аж целых пять процентов.

– Да, целых пять, – вторит ему Эдгар. Это обычная среди служащих шутка.

– Ваша карточка?

Эдгар достает «платину» и передает ее продавцу, намеренно (но, хочется надеяться, не нарочито) прикрыв большим пальцем имя миссис Шухов.

И в самом деле, как и предсказывала мисс Дэллоуэй, тот факт, что Эдгар – сотрудник, оказывает нужное действие: кассир не рассматривает карточку. Едва взглянув на нее, он чиркает ею по желобку кассового аппарата и тут же возвращает.

13.30

Кассовый аппарат передает информацию, зашифрованную на магнитной полоске карточки, вниз, в центральную базу данных в «Счетах», где производится проверка счета миссис Шухов, оценивается его состояние, подтверждается статус, и все это совершается за долю секунды, одним колебанием силиконовых синапсов.

Отмечается аномалия, и тут же на кассовый аппарат отсылается ответ. На дисплее кассы появляются две строчки:

В действительности охрана еще не предупреждена в тот миг, когда это сообщение отправлено, но к тому времени, когда оно достигло «Электротоваров», второе сообщение – с подробностями, касающимися карточки и местонахождения отдела, где ею неподобающим образом воспользовались, – и вправду дошло до головного компьютера «Охраны».

С тех пор, как карточка прошла через считывающее. устройство, истекло всего две секунды, и продавец все еще протягивает карточку Эдгару. Его глаза уже зафиксировали сообщение на дисплее кассового аппарата, но содержащаяся в нем информация еще не успела просочиться по оптическим нервам в мозг. Между тем, в сверхскоростном мире компьютерного времени, от «Охраны» к «Глазу» уже бежит третья записка, искрясь по оптоволоконным каналам сообщения со скоростью света.

Это сообщение направляется на первый доступный включенный компьютер в помещении «Глаза». К тому времени карточка миссис Шухов уже покинула руку продавца и оказалась крепко зажата между большим и указательным пальцами Эдгара, а мозг продавца успел обработать ряд символов, проступивших на дисплее кассы, и истолковать их как совокупность общепринятых значков, обозначающих конкретные и абстрактные понятия, – иными словами, как слова.

Секунду спустя тот же процесс происходит между глазами и мозгом оператора в «Глазе». Сообщение от «Охраны» – видимо, достаточно важное, потому что оно выделено красным и заключено в мигающую рамку, – достигнув коры головного мозга оператора, преобразуется в инструкцию. Его отклик, по сравнению со скоростями информационных технологий, можно оценить как медленный.

Стандартная система действий, предпринимаемых в подобных случаях, такова: сначала оператор должен найти и предупредить охранника, находящегося поблизости от «Электротоваров». Для этого ему нужно набрать команду на терминале, вмонтированном в подлокотник кресла, и выяснить местонахождение всех охранников в радиусе трех отделов от искомого отдела с помощью приемоответчиков в их «сфинксах». Затем из той секции схемы этажа, которая автоматически высветится на экране, нужно выбрать ближайшего к месту происшествия охранника, связаться с ним и сообщить ему о возможном преступлении.

Однако, прежде чем инструкция приступить к печатанию успевает проделать путь от мозга оператора до его пальцев, ее пресекает появление на экране еще одного сообщения от «Охраны», дополняющего предыдущее.

Оно гласит: