Лорд дракон (ЛП)

— Ты дала мне слово, вероломная упрямица. — Он выпрямился и посмотрел на неё, как на грязь на полу. — Ты знаешь, что ты наделала? Нет, потому что ты никогда не задумываешься о последствиях своего упрямого, своевольного поведения. Твой отец вместе со мной зашел в твою спальню, а тебя там не оказалось. Весь замок об этом узнал за секунду, и знаешь, о чем все подумали? Они решили, что ты сбежала, потому что убила моего кузена.

Джулиана уставилась на него.

— Что? Нет слов? Никаких проклятий? Чудеса! Если бы мы с твоим отцом не выдумали историю про этого пресловутого Джона Раздевателя, то к настоящему моменту слухи о твоей виновности уже распространились бы по всему поместью. Знаешь ли ты, что твоя ненависть к моему кузену общеизвестна?

— Он был…

— Черт подери.

Последние слова он произнес тихо, словно лаская, и они напугали её больше всего. Джулиана закусила губу и посмотрела на него сквозь темные волосы. Ярость ее отца не шла ни в какое сравнение с тем гневом, какой она наблюдала сейчас. Волки не издают громких звуков, когда готовятся убить. Это был как раз тот самый случай — ледяное спокойствие Грэя несло в себе больше угрозы, чем все крики её и Хьюго вместе взятые. Его молчаливый вид выражал угрозу, которую он, без сомнения, собирался привести в действие. И она могла бы поклясться, что он стал выше. Его длинные пальцы касались кинжала, заткнутого за пояс, гладили сверкающую позолотой рукоять.

— Ты меня выслушаешь, Джулиана Уэллс. Я имею в виду, действительно выслушаешь. Я не хочу слышать ни единого слова из этих прелестных розовых губ. Даже твой отец подозревает, что ты убила Эдмунда. Ах, это тебя шокирует? Хорошо! Распространились слухи, что ты угрожала жизни моего кузена.

Джулиана выругалась и попыталась встать, но он придавил коленом её бедро, практически сев на неё верхом и притянув за плечи, так что её лицо почти соприкасалось с его.

— Ради Бога, ты скажешь мне правду.

Это было сказано спокойно, как будто он уже знал всё наперёд и попросту ставил об этом в известность, но его участившееся дыхание и взгляд, впившийся в её губы, тревожили Джулиану. Его рука покинула её и снова потянулась к кинжалу. Она с трудом сглотнула, наблюдая, как он ласкает оружие. Затем его пальцы потянулись к её виску. Дрожа, они скользили по щеке к горлу, как легкий летний ветерок. Не в состоянии сдвинуться с места, Джулиана поняла, что ей также не удастся собраться с силами, чтобы вздохнуть.

Он был так близко, что его дыхание касалось тонких завитков волос на её висках.

— Ты убила моего кузена, радость моя?

От этой нежности брови Джулианы сдвинулись, и она, наконец, очнулась от того изумления, в которое её повергла его близость. Грэй увидел выражение её лица и усмехнулся. Не в состоянии поверить тому, что она услышала только что, Джулиана пропустила момент, когда он опустил её назад и прижал к матрасу. Его губы скользнули по щеке и прошлись вниз до горла.

Прежде чем она смогла его оттолкнуть, его зубы стали покусывать её кожу, спускаясь по тропинке от плеча к шее. Дрожь возбуждения пробежала по всему телу, лишив её рассудка и дара речи. Он повторил вопрос, но она была не в состоянии на него ответить, так как он продолжал покусывать её шею, а руки завладели грудями. Нападение было таким внезапным и всеобъемлющим, что она не смогла ему противостоять.

Он что-то сказал ей, но кровь слишком громко шумела в её голове и ушах. Пальцы сжали её соски, и она наконец-то издала звук — крик, который позволил ему завладеть её ртом, погружаясь в него все глубже и глубже. Её захлестнуло яркое, кипящее возбуждение. Ладони скользили по его телу, но натыкались лишь на одежду и кольчугу. Он, вероятно, почувствовал её замешательство, так как схватил её за руки и притянул к своим волосам. Её пальцы погрузились в мягкие локоны.

Казалось, Грэй намеревался через поцелуй высосать её душу. На вкус он был как вино, от него пахло кожей и лошадьми. Чем дольше они целовались, тем тяжелее и жарче становился воздух вокруг них. Когда его рука скользнула между её ног, она застонала. Её платье задралось до бедер. Держась так, чтобы не раздавить её, Грэй продолжал целовать её рот, одновременно ослабляя завязки на своей одежде. Она почувствовала, что он слегка переменил положение, но его волосы закрывали ей глаза, а зубы покусывали нижнюю губу.

Он снова опустился на нее, и на сей раз, она почувствовала его жар между своих ног. Твердая плоть касалась её, скользила по ней, билась об неё. Она ногтями вцепилась в его спину. Пальцы запутались в накидке, а он нежно терся об нее.

Наконец она потеряла всякое терпение и, прижав руки к его ягодицам, притянула его к себе как можно ближе. Она понял. Слегка приподнявшись, он переместил бедра и скользнул в неё, покачиваясь и вонзаясь резкими, быстрыми толчками. Джулиана откинулась назад, одновременно крепко удерживая его в себе. Они двигались как одно целое, погружаясь в пучину удовольствия, с жадностью насыщая себя до тех пор, пока — сначала она, а потом он — не вскрикнули от потрясающей кульминации.

Почти задыхаясь, он тесно прижимался к ней, а потом упал на неё. Джулиана почувствовала, как его горячая щека прижалась к её щеке, и погладила его по волосам. Постепенно их дыхание выровнялось, и она почувствовала его внутри себя, всё еще твердого и пульсирующего, когда он поднял голову и взглянул на неё.

— Теперь, радость моя, — прошептал он. — Скажи мне, что ты не убивала моего кузена, и я начну подготовку к нашей свадьбе.

Её крик ярости, зародившийся где-то внутри живота, отразился от стен, что заставило его вздрогнуть и со свистом втянуть воздух.

— Не сжимай меня так сильно.

Джулиана дернулась под ним. Он поспешно освободил её, перекатился и поправил свою одежду. Она опустила юбки, ощущая липкую влагу между ногами. С трудом, встав на ноги, она подняла кувшин и запустила в него. Грэй пригнулся, и тот разбился о дверь. Черепки разлетелись во все стороны, но Джулиана не обратила на это никакого внимания. Она уже целилась в него миской, которая стояла возле кувшина.

— Джулиана, прекрати сейчас же!

Он уклонился от летящей миски, которая чуть не ударила его по голове, когда он отступал к двери. Он было повернул обратно, но остановился, когда она взяла табурет. Когда она подняла его над головой, он плавно отошёл и открыл дверь.

— Злющая мегера!

— Лживый соблазнитель!

Джулиана швырнула в него табурет, но он попал в закрывшуюся за ним дверь. Она схватила подсвечник с подставкой и кинулась к двери, когда услышала щелчок. Она стала дёргать щеколду, но дверь не поддавалась. Латунной подставкой для подсвечника Джулиана стала барабанить по дубовой панели.

— Грэй де Валенс, открой сейчас же дверь! — закричала она.

— Я так и сделаю. Как только ты смиришь свой ведьмовской характер. Вспомни про нашу договоренность, радость моя. Тебе нужно научиться вести себя приветливо и послушно, как и подобает моей нареченной. Докажи мне, что ты изменилась, и я выпущу тебя. А пока ты останешься в своей комнате. Возможно, нам понадобится некоторое время, чтобы прийти к обоюдному пониманию того, как следует жене вести себя с мужем. Затем я пошлю за отцом Клементом, и мы поженимся. Счастливо оставаться, любовь моя.

Издав самый громкий вопль в своей жизни, Джулиана продолжала молотить по двери, пока ярость ударов не заставила её выронить подсвечник. Он выскользнул из руки, ударился с громким стуком и покатился по полу. Тяжело дыша, разгоряченная, испытывая беспомощную ярость, она смотрела, как он катится. Через некоторое время она почувствовала боль в руках. Она взглянула на них — они были все в синяках и кровоточили.

Она изучала дверь — он ушел. Запер её в её собственной спальне её же имения. И собирается заставить её выйти за него замуж. Боже, он использовал её влечение к себе, а потом спросил, не убила ли она человека. Если она выйдет за него, то ей всю жизнь придется бороться против диктата его воли и тела. Она никогда не сможет противостоять всему этому.