Офицерский мятеж

— Шантажом такие вопросы не решаются. Стоит юнитам обезвредить Доктора, как принятое под силовым давлением решение будет дезавуировано.

— Вам не приходила в голову мысль одним ударом обезглавить юнитов?

— Разумеется, приходила. Но ведь рано или поздно нам придется договариваться с руководством ООН. Если мы устроим бойню, нас проклянет либеральная общественность и все официальные конфессии. И юниты никогда не сядут с нами за стол переговоров.

— Только поэтому?

— И еще из любви к прислуге, которая испарится вместе с зажравшимися сановниками. — Порфирий Петрович усмехнулся. — К тому же боевые адмиралы сейчас на флотах, а не на Новой Земле. Управление ВКС не пострадает от маленького апокалипсиса. Власть перейдет в руки военных — и пушки станут стрелять еще громче…

Сухов и его команда расположились в дирекции гражданского космопорта. Петр сидел в просторном директорском кабинете и пытался побыстрее закончить отбор специалистов в экипажи «Мадейры» и «Картахены».

Тем временем с Малайи на орбиту стартовали один челнок за другим, отвозя уже набранных людей. А за дверями кабинета стояла изрядная очередь. Желающих было много, да только военморы из большинства претендентов никакие. В пехоту бы их, а еще лучше — в комендантские роты…

В соседних кабинетах тем же самым делом занимались подчиненные кавторанга: Василий Гурко, Виктор Сидоров, Герберт Левкоев, Варлам Пупырский и Николай Хвостенко. Проще всех было лейтенанту Пупырскому — толковых электронщиков на гражданке пруд пруди. Старлей Левкоев тоже быстро справился с задачей. Среди штатских астронавтов имелись неплохие механики. А вот лейтенанту Гурко и капитан–лейтенанту Хвостенко не позавидуешь: чтобы получить хороших ракетчиков и артиллеристов, курсантов надо обучать годами, а старики умеют палить только из мортир и пищалей.

Старлей Сидоров, узнав о новом назначении, и вовсе схватился за голову: в его ведении оказались все истребители и бомбардировщики на астроматке «Мадейра». И необходимо где–то сыскать для них боеспособные экипажи. Пришлось кинуть клич среди владельцев личных яхт и катеров. Хорошо хоть на Малайе нашлись несколько пилотов–отставников, сохранивших малую толику здоровья.

Как следует попрощаться с Марусей опять не хватило времени. Петр знал, что кругом виноват, но до отлета на Землю остались считаные часы и некогда было ехать в госпиталь или к себе домой. И потому он вызвал девушку в космопорт.

Марусю Кораблеву привез на флаере кондуктор Спиваков. Он проводил ее до дверей кабинета и сам же вытолкал оттуда военморов. «Технический перерыв!»

Чудесные темно–каштановые волосы любимой были коротко обрезаны, красные глаза без следа макияжа, бледные щеки с пятнами лихорадочного румянца. Сухов увидел Марусю и ему аж грудь сдавило — не вздохнуть.

— Здравствуй, деточка, — проговорил с трудом.

— Здравствуй, милый. Я уж думала, не увидимся.

— Что за глупости?

Петр обнял любимую. Она была словно неживая: глаза тусклые — ни искорки, ни живинки, руки опущены безвольно, вялые, холодные губы не отвечали на поцелуй.

— Что с тобой? — встревожился Сухов, не выпуская Марусю из объятий.

— У меня было видение… — шепнула она.

— Ну и?

— Ты стоял у ярко–красной стены. — У нее дрожал голос. — Тебя держали под руки твои друзья. А потом вас всех расстреляли.

И тут она как вцепится в Петра — словно прощалась навсегда. Вот прямо сейчас конвоиры оторвут ее от любимого и поведут его убивать. От неожиданности кавторанг онемел, затем принялся успокаивать Марусю, целуя ее от макушки до кончиков пальцев.

— Все будет хорошо, глупышка. Если привиделось, уже не случится. Помнишь мудрость вековую? Предупрежден — значит, вооружен…

Худо–бедно экипажи были набраны. Люди постепенно притрутся друг к дружке — в боевых походах это происходит гораздо быстрее, чем в мирное время. Хуже со слабаками и неумехами — их придется терпеть. Пока что… Искать им замену в ходе боев будет некогда.

Астроматке «Мадейра» в сопровождении крейсера «Картахена» пришла пора улетать к Старой Земле. Переименовывать их Сухов был не властен — этим займется верхушка нового российского флота.

Командовать Первой русской эскадрой оставили капитан–лейтенанта Бульбиева. Своим флагманом он сделал «Котлин», хотя большей огневой мощью обладал эсминец «Необоримый» — бывший «Илойло». Также в состав Первой эскадры вошли корветы «Сиваш» и «Диксон», малый десантник «Анадырь» и два тральщика из Шестого флота. Бульбиев с нетерпением ждал подхода трех русских кораблей из Восьмого флота. Итого будет десять вымпелов.

Прощаясь, Сухов наказал Бульбиеву:

— За Марусю отвечаешь головой.

— Взял бы ты ее с собой — на Старую Землю, — крепко пожимая ему руку, посоветовал капитан–лейтенант.

— Безопаснее для нее здесь. На Земле слишком много ядовитых змей и пауков. А меня рядом не будет…

— Ну, тебе виднее.

Они обнялись. Друзья представить не могли, до чего же скоро и при каких печальных обстоятельствах им предстоит встретиться вновь.

Сухов связался с Ригертом, доложил о готовности. И вот «Мадейра» и «Картахена» поскакали через гипер. Кавторанг не давал экипажам передышки. Испытав этот прием на «Котлине» во время экспедиции в хаарский тыл, Сухов был уверен: военморы выдержат как минимум сутки. Новичкам, конечно, будет несладко, но перетерпят. Зато уже завтра к вечеру они выйдут к Старой Земле.

Глава вторая Козыри в рукавах

Если пушки на время замолчали, то информационная война шла враскрут. По всем каналам трансвидения и на новостных порталах Сети вещало объятое праведным гневом юнитское руководство:

— Только предатели Рода Человеческого могли поднять мятеж в столь трудный час! Это подлый удар в спину нашей расе перед лицом инопланетной агрессии! Гнусные изменники…

Военно–Революционный комитет садил в ответ из всех калибров:

— Антинародный юнитский режим окончательно разложился. Коррупция превзошла все мыслимые пределы. На руководящих постах — чьи–то родственники, друзья, а вовсе не лучшие из лучших управленцы. Командные должности на Флоте продают и покупают. Обороноспособность ООН стремительно падает. Чтобы победить в войне с инопланетным агрессором, необходимо очистить от гнили военный механизм. Только союз независимых национальных государств может противостоять смертельной угрозе…

Матросы, старшины и офицеры юнитского флота вряд ли вслушивались в эти вопли с экранов и из уличных репродукторов. Они твердо знали одно: до сих пор военморы готовились к битве с чудовищами, были готовы умереть, но не отступить, защищая человечество. А теперь им придется воевать против своих — тех, с кем учился в одном училище, вместе ходил в самоволку, с кем ел из одного котла, сидел на одной губе, жил в соседнем доме военного городка, участвовал в боевых походах…

— Озверевшие русские экстремисты грабят достояние ООН. Они расхищают богатства, что накоплены объединенным человечеством за пять веков неустанного созидания. Эти мерзавцы…

— Трусливая юнитская верхушка, сознавая собственную ничтожность и не веря в победу над врагом, спешно готовят сепаратный мир с хаарцами. Эти временщики готовы пожертвовать половиной территорий ООН и богатейшими планетами, лишь бы сохранить свою ублюдочную власть…

Поливать друг друга грязью можно без конца. Однако словесам политиков, чтобы они вошли и в разум, и в душу солдата, нужны реальные подтверждения. Репортажи из сожженных напалмом городов, из разгромленных госпиталей с изувеченными телами раненых и с изнасилованными юными медсестрами, из детских больниц, куда свозят изувеченных бомбардировками детишек… Показывать пока было нечего.

Первое время после начала мятежа юниты оказались растеряны, ведь их застали врасплох. Поначалу они ожидали национальных восстаний в разных концах Млечного Пути и боялись уводить корабли из проблемных секторов Галактики. Но потом, когда Адмиралтейство убедилось, что русские действуют на свой страх и риск, адмиралы успокоились и занялись стратегическим планированием.