Пари с дьяволом

Дарси проснулась от его нежных прикосновений. Медленно подняв веки, она увидела, что Эйден смотрит на нее, подперев голову согнутой в локте рукой.

– А скажите-ка мне, мисс О'Киф, – спросил он с ленивой улыбкой на устах, – какие у вас планы на ближайшие месяцы?

Дарси игриво нахмурила брови, делая вид, что размышляет над своим светским календарем. Наконец, улыбнувшись, она ответила:

– Вообще-то, кроме мелкого воровства и прислуживания за столом, – ни-ка-ких! Но почему ты спрашиваешь?

– Вы не станете возражать, если я попрошу вас включить меня в список ваших ежедневных дел?

– Не знаю, – кокетливо ответила она. – Я занятая женщина, у меня все время так много дел. А на вас, мистер Террел, как я успела заметить, уходит бездна времени.

Из ласковой его улыбка превратилась в плутовскую.

– Подумайте только о тех забавах, которые я могу вам предложить. – Его рука, медленно скользнув по ее бедру, поднялась к груди Дарси.

Ее сердцебиение участилось.

– А мне-то казалось, что у вас есть какие-то неотложные дела, мистер Террел. К тому же мне надо начистить семейное серебро, а вам – удалить больной зуб в виде вашего братца Джулса. Так что извините, мистер Террел, но, по-моему, вам не стоит терять время, тратя его на меня.

Эйден перевернулся на живот, подмяв Дарси под себя, оперся локтями по обе стороны от ее головы.

– Когда отношения легкомысленны, – прошептал он, лаская ее губы своими, – то действительно можно говорить о пустой трате времени. Однако я хочу, чтобы ты знала, что к физической близости между нами я отношусь более чем серьезно.

Дарси погладила его по голове.

– Да что ты?

– Тебе так не кажется?

Похоже, Эйден был так поражен ее недоверием, что Дарси пришлось крепко обнять его.

– Я чувствовала, что в тебе что-то изменилось. Особенно в последнее время. Впрочем, возможно, ты просто хотел быть нежным. – Увидев, как недоуменно приподнимаются его брови, Дарси поспешила добавить: – Честно говоря, я не самый лучший судья мужских достоинств. Может, все мужчины ведут себя именно так? Эйден усмехнулся:

– А ты наблюдательный человечек, тебе об этом известно?

– Боюсь, я становлюсь наблюдательной лишь при необходимости – это помогает мне избежать некоторых проблем. Не дай Бог, к примеру, напороться на человека, который только что поссорился с женой или потерял работу. Того и гляди без зубов останешься. Так что первая заповедь карманного воришки – будь предельно внимателен.

– Какова же вторая? – полюбопытствовал Террел.

– Не выделяйся из толпы, – ответила Дарси. – У вора должна быть непримечательная внешность и одежда. Никогда не делай ничего такого, что может как-то выделить тебя. Если кто-то смотрит на тебя, человеку не должно даже в голову прийти, что ты это заметил.

– Но я обратил на тебя внимание в первое же утро, – возразил Террел. – Едва ты вышла из-за прилавка и приблизилась ко мне.

– Тем утром я нарушила все возможные правила. – Дарси покачала головой. – Во-первых, я не догадалась, что ты нарочно подставил мне свой карман. Во-вторых, ты понял, что я собираюсь обворовать тебя. В-третьих, я не должна была идти на дело одна. И в-четвертых – никогда не считай дело выигранным и не пересчитывай наворованное, пока не окажешься в полной безопасности.

– О чем же ты думала, если за один раз совершила такое множество ошибок?

– Я думала о том, что у тебя отличная фигура и очень дорогой камзол из хорошей шерсти. Еще я думала о том, что волосы у тебя не по моде длинны, но что это очень идет тебе, и я даже пыталась представить, как ласкаю их. – Она провела руками по его широким плечам и запустила пальцы в его волосы. – Тогда они показались мне такими шелковистыми, и теперь я вижу, что не ошибалась.

– Я никогда не встречал такой женщины, как ты, Дарси О'Киф!

Его слова словно теплым покрывалом окутали ее сердце, однако Дарси решила слегка изменить направление их беседы, чтобы не потерять головы, – так было безопаснее.

– Это не удивляет меня, – прошептала она. – Ты не похож на человека, который регулярно спит с карманными воришками. Подозреваю даже, что я – первая из них, попавшая к тебе в сети.

– Так и есть, но я говорю не об этом. – Его глаза затуманились. – Ты такая открытая и честная, практичная и повинующаяся логике. Ты никого из себя не изображаешь, и это так приятно. Мне легко с тобой.

Дарси не умела принимать комплименты.

– Честно говоря, собственная предсказуемость приводит меня в некоторое уныние, – призналась она.

– Предсказуемость? – Эйден легко поцеловал ее. – Дорогая, ты все больше и больше удивляешь меня.

– Стало быть, ты считаешь, что я могу рассчитывать на блестящее будущее на рынке содержанок?

Улыбка мгновенно исчезла с его уст, глаза потемнели. Правда, уже через мгновение она вернулась, однако глаза не изменили своего цвета, когда он крепко поцеловал Дарси. Оторвавшись от нее, он привстал на колени и сказал девушке:

– Подожди. Я сейчас вернусь.

Сев, Дарси с изумлением следила за Эйденом, который скрылся за стоявшей в углу ширмой. Ей было невдомек, что она неправильно сказала или сделала и чем вызвала его недовольство и столь неожиданную смену настроения. Дарси хотелось, чтобы Террел был хоть чуточку откровеннее, ведь именно эта черта так восхищала в ней его. Ему самому было проще, не говоря уже о ней.

Зайдя за ширму, Эйден взял бритву с серебряного подноса и морскую губку, лежащую на краю таза для умывания. Несколько взмахов бритвой – и он придал губке нужную форму и размер. Будь он проклят, если вновь вернется к холостяцкой жизни, дважды проклят, если нарушит обещание защитить свободу Дарси, и трижды проклят, если еще раз прервет для себя половой акт. Дарси должна узнать, что такое настоящий акт любви, когда мужчина изливает в нее свое семя. «Будущее на рынке содержанок»? Так она сказала? Только через его труп!

Через мгновение Террел вернулся к кровати. Дарси недоуменно покосилась на его сжатый кулак, но ничего не сказала. Скользнув к ней под одеяло, Эйден показал ей губку.

– Старинный способ предотвращения беременности, – сообщил он. – Это, конечно, самоделка, но, думаю, своей цели послужит до того, как мы попадем к аптекарю. Полагаю, ты знаешь, как... – Увидев, что ее глаза полны удивления, а нижняя губа прикушена, Эйден понял, что ему не отвертеться от смущавшего его объяснения. – Нет, конечно, ты не знаешь, – добавил он, обнимая девушку.

– Наверное, нам будет неудобно, да? – спросила она, прижимаясь щекой к его плечу.

– Нам надо хотя бы раз пройти через это, дорогая, а потом все будет гораздо проще. Вот только хочу спросить тебя: насколько ты мне доверяешь?

– Я ведь не убежала от тебя с воплями, не так ли? Эйден усмехнулся: на сердце у него вдруг стало легко, настроение улучшилось. Господи, что же такого хорошего в жизни он сделал, за что Бог даровал ему такое сокровище, как Дарси О'Киф?

Еще никогда в жизни Дарси не испытывала такого облегчения, странно перемешанного с раздражением, когда стук в дверь известил их о том, что принесли обед. Быстро поцеловав ее, Эйден спрыгнул с постели, накинул халат и поспешил в гостиную навстречу слугам, прикатившим тележку с угощениями.

Потерев лицо руками, Дарси глубоко вздохнула. Помоги ей Господи! От тактичных объяснений Эйдена, который осторожно вставил губку на место, ее кровь закипела и желание вновь вмиг поднялось в ней. Она приняла практичное решение стать его любовницей, потому что поняла – это неизбежно. Однако одно дело – разумный подход, другое – реальность, в которой она моментально забыла о разуме и, отбросив стыдливость, отдавалась своим чувствам. Дарси могла только догадываться, что Террел думал о ней. Вообще-то ей даже не хотелось думать об этом, к тому же ей все равно придется встречаться с ним за едой, придется помогать ему искать брата.

Желая сохранить хотя бы остатки достоинства, Дарси стала озираться по сторонам в поисках чего-нибудь, чем она могла бы прикрыть наготу. На глаза ей попалась только рубашка Эйдена, валявшаяся на полу. Подняв рубашку, Дарси облачилась в нее, закатала чересчур длинные рукава и застегнула пуговицы. Звук закрываемой двери гостиной сказал ей о том, что временная передышка закончена. Приосанившись, Дарси распахнула дверь спальни и вышла с таким видом, словно все время только и делала, что встречалась с мужчинами, а потом обедала с ними в гостиничных номерах.