Страница 23 из 148
– То-то и оно, что не нашел, а совсем случайно купил, и очень далеко отсюда…, – и Макс поведал им всю историю, начиная с командировки в Пекин и заканчивая памятным разговором в университетской лаборатории.
Друзья слушали его, склонившись друг к другу и не замечая ни заходящего за горы солнца, ни, бурления воды под винтами пароходика, ни посвежевшего ветра. Эмма опасливо потрогала обшарпанное ребро пирамидки, провела пальцем по волнистой царапине на полировке зеленоватого камня.
– Надо же… – пробормотала она. – Какая удивительная вещь. Если и другие такие же… Откуда они могли взяться в такой глуши, как Обвальден? И в Китае?!
– По стилю резьбы короб был не местный. Скорее – из Италии, может быть, из южных районов Франции, из Лангедока. Для тех времен и тех мест это далековато. На крышке стилизованные буквы ULC. Но что я могу сказать, я ее рассматривал всего минут десять, – пожал плечами Кристоф.
– А она правда древняя? Может быть, подделка? – усомнилась девушка.
– Эмма, у меня же не было под рукой лаборатории! Я ни за что не могу ручаться. Но по виду дерево очень старое, и я не вижу особого смысла его подделывать. Обычно под старину мошенники обрабатывают керамику, гипс, камень, бронзу. А деревянные подделки, не имеющие товарного вида, на черном рынке не в ходу.
– К тому же, это совершенно не объясняет ее содержимого, – вмешался Макс. – Хотя, может, их просто положили в первый попавшийся ящик, а, Крис? Кто-то из местных добыл где-то камушки, может, даже украл, да и засунул в подвернувшуюся под руку коробку с дедушкиного чердака. Спрятал в церкви, чтоб потом забрать, может, продать хотел, да не вышло. Например, умер, забыл или уехал.
– Нет, – покачал головой Кристоф. – Кристаллы лежали в углублениях, как раз под их размер и форму. – Эта шкатулка была точно для них.
– Может, в этой церкви собирались сторонники какой-то средневековой секты? – предположила Эмма.
– Тоже навряд ли. Символика сект и еретических течений того времени известна, ничего похожего в резьбе не было.
– Разве ты все их знаешь? – заспорила девушка, – Они наверняка скрывались, чтобы их не преследовала католическая церковь. Ты же можешь чего-то не знать!
– Я могу многого не знать, но уж точно не этого! – вскочив, воскликнул Кристоф. – Уж про средневековые течения в христианстве и их организации я знаю достаточно! Они должны были вербовать сторонников, должны были вести переписку, у них была бухгалтерия! Все эти документы сохранялись, большая часть до нас дошла, в том числе в виде вещественных доказательств в церковных процессах. Ты просто начиталась приключенческих романов! К истории они не имеют никакого отношения!
Спохватившись, что слишком разгорячился, он перевел дух, уселся на скамейку и стал протирать очки.
Макс же продолжал вертеть пирамидку в руке, осторожно к ней приглядываясь.
– Давайте посмотрим на это с другой стороны, – предложил он. – Забудем на минутку про шкатулку и подумаем, откуда вообще могут взяться такие предметы со странными свойствами и со странным составом.
Кристоф, еще несколько смущенный своей вспышкой, молчал, а Эмма робко пробормотала:
– Из космоса?
– Ну, это слишком, – улыбнулся Макс. – А вот спецслужбы вполне могут заниматься такими вещами. Это может быть каким-то засекреченным экспериментом. Поэтому они, скажем, и выкрали находку.
– А шкатулка? – скептически отозвался Кристоф. – Зачем она спецслужбам? Для маскировки и незаметности? Вещь двенадцатого века?
– Не знаю, зачем шкатулка, – признался Макс.
– А с Пекином как это связано? – не отставал его друг. – Там тоже спецслужбы в сувенирных лавках торгуют? Как, Макс, похож был торговец на агента ЦРУ? Может быть, ты пароль ему какой-то сказал?
Возразить было нечего, и друзья замолчали.
– Да, что-то не получается у нас ничего придумать, – подвела итог Эмма. – Не сходится все.
Она задумчиво глядела на дальние горы, казавшиеся полупрозрачными призраками в опускавшейся на озеро молочно-белой вечерней дымке, и Макс залюбовался нежным девичьим профилем.
В этот момент пароходик мягко ткнулся бортом в пристань. Пассажиры стали подниматься с мест, началась суета, у трапа образовалась толпа. Эмма, взглянув на часы, вдруг заторопилась на электричку, и, беззаботно помахав приятелям с причала, побежала прочь.
Проводив ее взглядом, Макс с Кристофом стояли у пирса, глядя на мерно покачивающееся на волнах суденышко.
– Ты прав, тут много странного, – сказал Макс. – Что будешь делать? Писать статью или…
– Наверное, нет, – покачал головой его друг. – Никто не видел, никто не поверит. Скажут, головой ударился. Или еще хуже, на сенсацию рассчитываю, ради карьеры. У нас такого не любят. Ничего не поделаешь, что с воза пало, то пропало. Жаль, интересная была бы тема.
Постояв еще немного, он пожал Максу руку и тоже ушел. Уже совсем смерклось.
Было уже совсем темно, когда Макс добрался до дома. Молодая луна мрачно освещала улицу мертвенно-бледным светом. Во дворе было совсем пустынно, лишь черная соседская кошка по имени Китти сидела у самого порога дома.
Он жил в этом доме уже несколько лет. Когда он впервые пришел сюда, был июнь, и холмы за окном утопали в цветущей зелени. Недолго думая, он подписал контракт и вскоре переехал. С тех пор прошло уже почти четыре года. И хотя дорога до работы занимала вдвое больше, чем раньше, он мирился с этим неудобством, каждый раз оправдываясь перед собой тем, что живет там, где ему нравится.
Вот и последний пролет, дальше его знакомый третий этаж. Это еще что? На пороге, на старом коврике отчетливо был заметен след ребристого ботинка. Он никогда не носил такой обуви. Может, управляющий вызывал слесаря? Замок, против своего обыкновения, легко провернулся. Дверь мягко подалась вовнутрь. Макс осторожно ступил в прихожую, отгоняя от себя странную смесь замешательства и беспокойства. Оставил рюкзак в шкафу, полуавтоматически нащупал рукой выключатель справа, с силой вдавил кнопку. Сухой щелчок выключателя бесследно провалился в темноту. Свет не зажегся.
Первой мыслью было спуститься вниз в холл и найти управляющего. Если его слесари ломают выключатели, то неплохо бы хотя бы из вежливости извещать об этом жильцов. Уже сделав было шаг наружу, Макс вдруг представил себе, как он будет выглядеть, вломившись чуть ли не ночью из-за такого пустяка. Лучше зайти с утра. Или хотя бы сначала посмотреть, что еще мог сломать этот растяпа. Внезапно Максу стало неуютно. Он прислушался. Никаких посторонних звуков внутри квартиры не было. Лишь занавески у форточки чуть шуршали от ветра. Поколебавшись, он тихо отворил дверь и зашел в комнату. Глаза медленно привыкали к полутьме помещения, освещенной светом уличного фонаря. Но даже этого скудного лучика света было достаточно, чтобы понять, что в комнате кто-то побывал. Содержимое всех шкафом и полок было скинуто на пол, ящики вывернуты наружу, повсюду были раскиданы вещи, книги, сувениры из поездок. Казалось, весь пол был покрыт ровным слоем одежды и разнообразных предметов, выброшенных с привычных мест. Макс даже забыл о том, что незваный гость может быть еще здесь. Чувство опасности вернулось не сразу. Он начал судорожно оглядываться, ища глазами чужого. Аккуратно рукой прошарил место за занавесками, потом рывком открыл дверцу шкафа, в готовности отразить нападение. Следов пришельца не было.
Набрав в грудь побольше воздуха, Макс громко крикнул:
– Эй, кто тут? Выходите, я уже вызвал полицию! Они будут тут с минуты на минуту!
Ответом была тишина. Он постоял еще несколько секунд, пытаясь уловить хотя бы какие-то посторонние звуки. Но кроме гулких ударов собственного сердца и шепота ветра за окном ничего услышать не удавалось.
Выйдя на кухню, такую же разгромленную, как и вся остальная квартира, еще раз попытался включить свет – безуспешно. Зачем и кому понадобилось что-то здесь искать? Какие деньги или ценности могут тут быть?