Страница 129 из 134
– В 17.00 после окончания сиесты проведем рабочее совещание. Из Центра поступила новая директива. Пока все свободны.
Ученые недоуменно переглянулись. Майор Линкольн ни единым словом не обмолвился по поводу "воскрешения" Ди Ва Пава: не похвалил и не покритиковал. На севере всходило Желтое солнце. Скоро должен был наступить палящий зной и подняться приливные волны. По установленному порядку для членов экспедиции наступило время отдыха – сиеста. Все потянулись к выходу: кто-то отправился в свою каюту, кто-то в спортзал, кто-то на прогулку вдоль берега моря.
Доктор Крамник остался в санитарном ангаре один, получив от майора Линкольна предупреждение о конфиденциальном разговоре. Он приложил к уху свой карманный персональный компьютер и через несколько секунд услышал голосовое сообщение, которое повергло его в состояние крайнего уныния:
– Приказываю погрузить "посейдонца" в лечебный сон и подготовить аппаратуру для его глубокой заморозки. На Ганимед мы его с собой не потащим. Там и без него очеловеченных животных достаточно. После прибытия на Землю специального модуля XYZ с замороженными политическими преступниками, мы поместим его вместе с ними в "Ноев ковчег", так сказать, для генетического разнообразия. Глядишь, через миллиард лет, когда Земля снова станет пригодной для жизни, он нам еще спасибо скажет. К тому времени, увы, не будет ни нас, ни наших потомков…
VII
Апартаменты, в которые поселили воскресшего Павлова, напоминали одноместный гостиничный номер класса люкс, но без окон. Зато в номере был кондиционер, поддерживающий температуру около +18 градусов. Интеллектуальный робот-ассистент доктора Крамника, похожий на него, как две капли воды, если не считать усики антенны на голове и счастливую улыбку на лице, объяснил Павлову, где находится его гардероб, как пользоваться душевой кабиной и прочими удобствами, как выбирать и заказывать себе пищу в ресторане быстрого обслуживания.
Из-за нечеткого распознавания речи на древнем языке лингва фортран робот-ассистент отвечал на его вопросы с некоторой задержкой, но очень доходчиво. Люди нового времени, среди которых очутился Павлов, разговаривали на более простом языке, сплошь состоящем из идиом, которые легко произносить, но трудно запомнить.
Первым делом Павлов попытался выяснить, в каком времени он очутился, и почему планета Земля стала столь негостеприимной, что люди предпочли ей другую планету:
– Скажи, Алозий, какой сейчас год?
– 2112-й от начала великого исхода.
– Нельзя ли конкретнее?
– Великий исход – начало эвакуации землян на планету Ганимед.
– Ганимед, это – самый крупный спутник Юпитера, или какое-то другое космическое тело?
– Ганимед – третья планета Юпитера, но сам Юпитер уже не планета, а красный карлик, то есть инфракрасная звезда с эффективной температурой порядка 3500 К.
– Отчего же Юпитер стал звездой?!
– На протяжении миллионов лет кометы и астероиды заносили на Юпитер бериллий. Между гелием и бериллием существует резонанс, который способствует соединению атомов гелия с бериллием, ускоряя эту реакцию. Когда количество бериллия достигло критического значения, начались ядерные реакции слияния трех ядер гелия в ядро углерода. Юпитер разогрелся, увеличился в массе, занял новое положение относительно Солнца, притянул к себе Марс и вытолкнул Сатурн, Уран и Плутон в облако Оорта.
– Какая угроза нависла над Землей?
– Силы гравитации Солнца и Юпитера могут разорвать ее на куски, как когда-то они разорвали древнюю планету Фаэтон.
– Существует ли план спасения Земли?
– О, да! Люди хотят заморозить Землю и изменить ее орбиту посредством удара по Меркурию огромным астероидом, после чего он упадет на Солнце и сгорит. Земля же вместе с Луной под воздействием ударной гравитационной волны отправится в ближний космос в направлении Проксимы Центавра, и, возможно, на ней, благодаря большому количеству воды и наличию магнитного поля, когда-нибудь снова зародится жизнь.
– Это напоминает игру в бильярд. Как бы промашки не вышло…
– Извините, но такой игры я не знаю.
Павлов хотел еще спросить у Алозия, что делают на Земле его хозяева, но словоохотливый робот-ассистент, пошевелив усиками антенны, встал по стойке смирно и, лучезарно улыбнувшись, поспешил откланяться, сообщив, что получил приказ приступить к сборке криогенной установки.
Оставшись один, Павлов немедленно приступил к осмотру своего тела, чувствуя, что с ним произошли кое-какие изменения. Рассмотрев себя в большом овальном зеркале, которое висело в спальной, он пришел в замешательство. С одной стороны, все было замечательно. Он выглядел 40-летним мужчиной атлетического телосложения, – каким он помнил себя в год смерти Вены Саймон. С другой стороны, он стал значительно выше ростом и шире в плечах. Цвет кожи остался прежним, но приобрел голубоватый оттенок. Цвет радужной оболочки глаз стал совершенно другим. Трудно было понять: то ли они синие, то ли зеленые.
Но больше всего Павлова смутило его новое мужское достоинство. Прежнее тоже было не маленьким, и, кроме законной гордости, доставляло определенные неприятности. В последнее время пресса (даже вполне официальная) буквально завалена инструкциями по выращиванию половых членов в домашних условиях. Уж чего только не советуют, за большие деньги естественно, правда, ни один автор не упоминает в аннотациях, что может ожидать потребителя в будущем, ну, когда орган вырастет из размера трусов, например. По закону Бернулли (физик был такой) наполнение маленьких объёмов происходит быстрее и давление в них значительно выше. Проверить это можно обычным насосом и колесом в автомобиле. Так вот, чем больше орган, тем медленнее в нем протекают процессы прилива и оттока крови, и тем больше предстоит напрягаться сердцу, дабы поддерживать гиганта в боевой готовности. Пока сердце молодое и его клапана работают, как в хорошем насосе с совокуплением никаких проблем не возникает, но они проявляются в другом. Чем "Мистер Икс" толще и длиннее, тем меньшее количество партнёрш (Павлов знал это по личному опыту) испытывают желание принять его в свое тело.
– С таким красавцем только Сенусерт соблазнять или белуху Юлию,– буркнул он по-русски и, отвернувшись от зеркала, собрался нырнуть в кровать, застеленную белоснежными простынями.
– Что ты сказал? Ты меня звал?– услышал он за спиной знакомый голос и, повернувшись, онемел. В зеркале или тем, что он считал зеркалом, он увидел Сенусерт. Великанша сидела под тентом на берегу бухты-залива и с помощью щипчиков, глядясь в маленькой зеркальце, выщипывала себе брови.
– Так, случайно, вырвалось,– сказал Павлов, оправившись от испуга, догадавшись, что зеркало, в которое он смотрелся, еще и выполняет функцию экрана телевизора неизвестной ему конструкции. Чтобы скрыть свою наготу, он быстро прикрылся простыней.
– Хочешь со мной пообщаться? У меня как раз три часа свободного времени,– улыбаясь, сказала великанша на языке лингва фортран и повторила то же самое мелодичным свистом на языке дельфинов.
– Я хотел бы пообедать, а затем пару часов вздремнуть,– попробовал Павлов просвистеть ей в ответ, но так как у него это получилось очень плохо, то он был вынужден прибегнуть к обычной человеческой речи.
– Я тоже не прочь перекусить. Моя каюта – рядом через стенку. Я сейчас тебя в нее впущу. Проходи, и чувствуй себя, как дома,– при этих словах стена в спальной раздвинулась, и Павлов увидел перед собой помещение с высоким потолком, заставленное мебелью внушительных размеров.
– Садись за стол. Я сегодня наловила устриц. Они на блюде. Очень хороши под лимонный сок. В глиняном кувшине неразбавленное виноградное вино. Ешь и пей. Я скоро приду,– сказала Сенусерт, и в тот же момент зеркало снова стало зеркалом.