Космические бродяги

Враг ударил — волна жара и света плеснула в лицо. Тот страх, что караулил за стенами дороги, теперь навалился на юношу. Плач вайтов слышался совсем близко, и прежнее поле битвы Нейла-Айяра уже было здесь. Сам не зная зачем, он откинул голову, поднял лицо к небу и закричал, вкладывая в этот вопль эмоции, идущие от обоих его сознаний.

— Хуууруурр!

Эхо многократно повторило его призыв.

— Вперед, вперед! — требовала Иллиль.

Собрав волю и силы людей, она вела отряд, разворачивая перед их невидящими глазами ленту дороги. С неба доносились бормочущие раскаты. Порыв ветра ударил им в лица, только он принес не раскаленный зной пустыни, а свежий запах леса. И с ветром появились пернатые — на зов Нейла откликнулся не один Хурурр, а весь его род, обитавший на прогалинах Ифткана. Беглецы не могли видеть птиц, но слышали свист их крыльев. Птицы сделали три круга над бегущими людьми и спикировали на вайтов.

Слишком много времени прошло с тех пор, как То, Что Ждет, принимало участие в каком-либо сражении, и теперь оно опоздало, не сумело поспешно собрать древнюю силу и власть. Это спасло людей.

— Вперед, вверх! — голос Иллиль прозвучал как рыдание.

Перед ними выросла стена, защищавшая дорогу к Зеркалу, то место, где скалы были выше человеческого роста.

Иллиль вырвала свою руку из руки Нейла и исчезла из его сознания. Между ними как бы упал занавес.

— Сюда! — позвал он остальных и нарисовал в своем сознании стену, какой ее помнил, и помог товарищам перебраться через нее.

Байты кричали совсем близко. Их охотничий вой перемежался рычанием и щелканьем челюстей — они сражались с кварринами. Невидимая сила продолжала атаковать людей. Нейла толкало назад, оттягивало от дороги, означавшей для них спасение. Еще шаг назад — и он потеряется. Жар ударил в мозг, нервы и мышцы оцепенели.

Неизвестно откуда появилась веревка — петля упала на плечи юноши, больно стянула руки и потащила, но не в пустыню, а к стене. Ренфо не мог дышать и почти потерял сознание.

Сказал он это или подумал? Откуда вообще взялась эта песня? В тот момент давление, ставшее нестерпимым, ослабело и его тело больно ударилось о каменную стену. Он взобрался на нее и упал в быстрый поток прохладного воздуха, его тут же подхватили крепкие руки товарищей.

Загремел гром. Нейл снял с глаз повязку и пошел по дороге вместе с друзьями. Над ними тянулась серая лента облаков — край мощной завесы, надвигавшейся с востока, рожденной над умершим Ифтканом.

Ворота Сторожевого пути: символ на Ключевом камне горел сейчас зеленым светом. Они стали подниматься по лестнице и остановились только на выступе перед Зеркалом.

Началась гроза, такая же как была, когда Нейл искал убежища в Ифтсайге. Ветер не достигал бассейна Зеркала, но вода в нем заволновалась. Рябь пошла кругами, и с каждым кругом вода поднималась все выше. Здесь собралась сила, неизвестная Нейлу, но она вызывала у Айяра страх.

Иллиль выступила вперед. Очки она давно сняла и теперь следила за движениями воды.

— Был посев. Теперь начнется рост, и скоро придет пора листа. Если лист нужен — защити семена и ростки. Дай нам теперь твой приговор. Выдержат ли ростки до появления листьев?

Так вот она, настоящая жизнь Януса! Нейл нисколько не сомневался в этом. И все они стали свидетелями ответа, который просила Иллиль.

Вода поднималась все выше и выше, дошла до краев обрамления Зеркала, лизала край выступа, где они стояли, но никто из них не отошел.

Юноша не чувствовал страха, ощущая себя на пороге великого события. Скоро оно грядет, и он, Нейл, увидит это!

На воде появилась зеленая пена. Затем она потоками полилась по десяткам каналов и залила пустошь вокруг Зеркала. Завыл ветер, из туч полился второй поток. В этом буйстве стихии беглецы задыхались и шатались, но не искали убежища. Это был хороший дождь для подрастания семян — новой жизни.

На западе молнии хлестали по земле. А здесь последовала ответная вспышка: белый свет пронесся по небу и в одно мгновение словно высушил тучи. Страшная ярость ощущалась людьми даже с такого большого расстояния, как и волны разлившейся энергии. Затем дождь прекратился, но Зеркало продолжало изливать зеленую пену.

Долго ли это продолжалось? Несколько часов? День? Нейл не мог бы ответить. Он знал только, что ярости пришел конец и в небе показались звезды. Люди все еще стояли на выступе над спокойным теперь Зеркалом, испытывая некоторую робость перед силой, величия которой они не могли себе даже представить.

— Нам надо многому научиться,— сказал Джервис, бывший Пит Сейшенс.

— И многое сделать,— добавил Торри, теперь Килмарк.

— На этот раз оно проиграло.— Нейл-Айяр держал руку на мече, глядя на запад.

Тот, кто был раньше Монро, а теперь окончательно стал Райзеком, улыбнулся, а Иллиль тихо запела.

Нейл-Айяр знал эту песню. Слова оживали в его сознании одно за другим. Песня была очень старая — старше Ифткана, потому что под нее росли из молодых саженцев деревья-башни.

— Снова будет город.— Иллиль оборвала пение пророчеством, пришедшим из прошлого,— Он возвысится там, где было запустение. И клятва опять будет произнесена, потому что семена ифтов посажены заново, и вырастет племя, хотя ростки его не из этого мира. Состоялся суд и вынесено решение: мы увидим Четвертый лист. Но рост всегда нетороплив, и садовнику приходится бороться с тем, кто мешает ему.

Иллиль снова запела песню, которую поет только Сеятельница семян, а затем стала спускаться по лестнице на равнину, в ночь. Ифты, окрыленные радостью, шли следом за ней.

Победа на Янусе  

1. ПРОБУЖДЕНИЕ

Багровое зимнее солнце сияло над Янусом, его холодные лучи косо падали на гибнущий лес. Огонь уничтожал деревья, лопаты поселенцев разрубали корни, спрятанные в земле. Голые ветви трепетали, словно предупреждая о беде, постигшей Ифткан, древний город. В сердцевине Ифтсайги, могучего дерева, последнего из рода деревьев-башен, таивших в себе всесильный сок жизни, пробудились после глубокого зимнего сна его жители.

Ларши! Это слово пришло из памяти почти столь же древней, как и сама Ифтсайга. Братья, выходите на защиту Ифткана, встаньте против ларшей с мечом в руке и отвагой в сердце!..

Айяр с трудом открыл глаза. В сердцевине гигантского ствола было темно: под потолком не висели гирлянды ларгасов — светящиеся личинки еще спали в трещинах коры. Привычная тишина бесследно исчезла, все вокруг трепетало и пульсировало, и Айяр мгновенно узнал сигналы тревоги лесной цитадели.

«Просыпайтесь! Опасность!» Каждый удар или звук торопили его, но двигаться было так трудно! Зимний сон, сковавший Айяра и его соплеменников, не хотел сразу выпускать их из своих объятий к новой, весенней жизни.

— Джервис? Райзек? — хриплым голосом окликнул Айяр сородичей, с которыми делил комнату.

Тревожные сигналы усилились, понуждая его спасаться. Неужели он должен бежать, не оказывая сопротивления, из Ифтсайги — твердыни, которую не смог разрушить древний враг? Дерево было посажено в легендарные времена, чтобы укрывать ифтов в дни Зеленого и Серого листа. Она пережила нападения ларшей, помогла пробуждению нового племени ифтов...

Предупреждение повторилось: «Бегите! Бегите!»

Айяр встал, опираясь на стену. Под холодными ладонями древесная плоть казалась теплой, пульсирующей, будто жизнь текла в ней нескончаемыми толчками и волнами. Но сейчас этому потоку угрожала смерть.

— Джервис!

Наконец ифт пошевелился. Проснулись еще двое.

— Ларши? — спросили справа,— Откуда? Ведь дни ларшей давно миновали?

Эти слова невольно всколыхнули воспоминания другой части его личности. Таков удел всех нынешних жителей Ифтсайги — ощущать в себе присутствие иного человека. Некогда Айяр был рабочим-рабом Нейлом Ренфо. Его цена была невелика — доза наркотика для умиравшей матери, так он облегчил ее смерть. А затем — Янус, хозяин участка Козберг... Ифт скривился.