Страница 145 из 219
— Элизабет! — позвал из гостиной низкий голос.
— Я здесь, милый. У нас гости.
— Да? Кто же?
Мужчина вошел в спальню, остановился и улыбнулся. Он был гладко выбрит и одет так же, как во вторник был одет Кэмерон. Во всем остальном они выглядели близнецами.
— О, привет! — доброжелательно сказал мужчина, протягивая руку.
Элизабет объяснила:
— Он пришел из мира, который, должно быть, очень похож на наш. Он тут с пяти, и мы как раз собирались отправиться поужинать. Хорошо провел время?
— Отлично провел,— ответил второй Кэмерон.— Потом расскажу. Ну, идите, не буду вас задерживать.
— Вы могли бы к нам присоединиться,— беспомощно пробормотал Кэмерон.
— Да Все в порядке. Я только что подкрепился. Грудка странствующего голубя — еще не везде они вымерли. Жаль, что нельзя прихватить с собой — и в холодильник! Так что отправляйтесь вдвоем и хорошо проведите время. Еще увидимся. Надеюсь, что вернетесь вы оба. Погостите у нас? Можем сравнить наши впечатления.
Он поднялся перед рассветом, когда за окном стояла тишина и землю окутывал легкий туман. Кэмероны оказались на редкость гостеприимными людьми, но ему надо было двигаться дальше. Он быстро написал слова благодарности и просунул записку под дверь их спальни.
«Давайте встретимся еще. Где-нибудь. Как-нибудь».
Они хотели, чтобы он остался на неделю-другую. Однако он все равно чувствовал себя незваным гостем — да и вся Вселенная ждала его. Надо идти. Важен сам путь, а не прибытие. А иначе зачем все эти странствия?
Уходить оказалось неожиданно больно, но он знал, что это пройдет.
Он закрыл глаза. Он поднял якоря. Он снова отдался знакомому высокому беспокойству.
Вперед. Вперед.
«До свидания, Элизабет. До свидания, Крис. Увидимся».
Вперед.
Мадонна динозавров
© Перевод В. Постникова.
21 августа. 07.50. Десять минут назад расплавился модуль. Отсюда мне не видно обломков, но я чую запах, горький и кислый во влажном тропическом воздухе. Я отыскала расщелину в камнях, нечто вроде пещеры, где какое-то время буду в безопасности. Расщелина прикрыта густыми зарослями папоротника, к тому же она слишком мала, чтобы в нее могли влезть крупные хищники. Но в конце концов мне понадобится пища, и что тогда? Оружия у меня нет. Сколько может продержаться беспомощная женщина на острове Динозавров — искусственно созданной среде обитания не более полутора километров в диаметре — вместе с уймой голодных динозавров?
Я продолжаю твердить, что ничего этого на самом деле не происходит, да только никак не могу себя убедить.
При воспоминании о том, что я едва избежала смерти, меня бросает в дрожь. Мне постоянно мерещится странный булькающий звук, который послышался, когда начал перегреваться крошечный преобразователь тока. Примерно за четырнадцать секунд мой симпатичный модуль превратился в груду расплавленных обломков. Пропали запас пищи, передатчик, лазерный пистолет и все остальное. Если бы я не услышала этот шипящий звук, то тоже оказалась бы в этой груде хлама.
Стоит мне закрыть глаза, и я вижу на орбите в каких-нибудь ста двадцати километрах от себя другой подобный спутник, Вронски. Какое прекрасное зрелище! Стены отсвечивают платиной, большое зеркало направляет солнечный свет в окна, сельскохозяйственные спутники носятся вокруг Вронски, словно крошечные луны. Мне хотелось протянуть руку, коснуться оболочки, постучать по ней и попросить: «Помогите, прилетите, спасите!» Однако для них я была все равно что за тридевять земель, хотя сидела на соседнем участке пояса Лaгранжа. Как только я выйду из этой расщелины, я отдам себя на милость моих ящеров, а их милость вряд ли будет нежной.
Начинается дождь — искусственный, как и все остальное на острове Динозавров. Но мокнешь от него, как от естественного. И становишься такой же липкой. Фу-у.
Господи Иисусе, что же делать?
08.15. Дождь временно прекратился. Он пойдет снова через шесть часов. Дышать — это все равно что выполнять тяжелую работу, и у меня такое чувство, будто даже в легких капли воды. Я так скучаю по чистому, прозрачному, вечно весеннему воздуху на Вронски. В прошлые прилеты на остров Динозавров мне было наплевать на климат. Я находилась под надежной защитной оболочкой совершенно независимого модуля, изолированного от каких-либо контактов с этим местом и населяющими его существами. Как говорится, бродячий глаз, путешествующий по моему желанию, невидимый, неуязвимый. Могут они учуять меня здесь?
Мы считаем, что чувство обоняния у них не очень развито. В данный момент над всем островом ужасный запах гари от обломков. Но я, наверное, вся изошла сигналами страха. Сейчас-то я спокойна, но можете представить, что было, когда выбралась из модуля. Готова спорить, что от меня по всему острову пошли феромоны[27].
Движение в зарослях папоротника. Что-то лезет в пещеру. Длинная шея, маленькие, как у птицы, ноги, тонкие цепкие ручки. Ничего страшного. Всего-навсего струтиомимид — изящный динозаврик, хрупкое птицеподобное существо не больше двух метров в высоту. Влажные золотистые глаза серьезно глядят на меня. Он, подобно страусу, вертит головой, будто решает, стоит ли подходить ко мне ближе. Прочь! Иди поклюй стегозавра. Отстань от меня.
Он уходит, издавая тихие клохчущие звуки. Сроду еще не была в такой близости от живого динозавра. Хорошо хоть он не такой большой.
09.00. Испытываю чувство голода. Что же мне есть? Говорят, жареные шишки папоротников не так уж и плохи. А сырые? Многие растения съедобны в вареном или жареном виде и ядовиты в сыром. Я как-то над этим никогда не задумывалась. Поскольку мы живем в маленьких антисептических средах обитания L5, от нас, собственно, и не требуется, чтобы мы разбирались в вопросах жизни на открытом воздухе. Во всяком случае, перед самой расщелиной висит крупная, съедобная с виду шишка. Деваться некуда — можно попробовать и сырую.
Чтобы сорвать шишку, требуется проделать определенную работу: крутить, вертеть, дергать, тянуть — ну вот, наконец-то. Не такая уж она и сочная, как казалась. Ощущение, словно жуешь резину. Впрочем, довольно вкусная. И наверное, содержит какие-нибудь полезные гидрокарбонаты.
Шаттл должен прилететь за мной только через тридцать суток. До тех пор никому и в голову не придет искать меня или даже думать обо мне. Я полностью предоставлена самой себе. Такая тонкая ирония: мне жуть как хотелось убраться с Вронски, уйти от всех этих дрязг, перепалок и маневров, бесконечных заседаний и памятных записок, притворства и контрпритворства, от всего этого мерзкого политического дерьма, в котором погрязают ученые, когда становятся администраторами. Тридцать дней благословенного одиночества на острове Динозавров! Наконец-то перестанет стучать кровь в висках от ежедневной молчаливой борьбы с директором Сарбером. Снова чистая наука! Но тут эта авария, и вот я трусливо прячусь в зарослях, гадая, что произойдет раньше: умру ли я от голода, или меня сожрет какой-нибудь клонированный тираннозавр.
09.30. В голову пришла странная мысль: уж не саботаж ли это?
Сами посудите. Много недель мы с Сарбером враждовали по поводу открытия острова Динозавров для туристов. В следующем месяце должно состояться голосование коллектива, которое будет иметь решающее значение. Сарбер заявляет, что программа турпоездок с гидами может принести нам несколько миллионов в год для расширения исследований, мы даже сможем сдавать остров в аренду кинокомпаниям. А я утверждаю, что это рискованно как для динозавров, так и для туристов, что это разрушение научных ценностей и предательство научных интересов. Эмоционально сотрудники на моей стороне, но Сарбер подсчитывает, какую мы получим прибыль, «соблазняет» цифрами. Страсти кипят. Сарбер в дикой ярости, что ему возражают. Он едва в состоянии скрыть свое презрение ко мне. Ходят слухи, будто, если я не перестану ему мешать, он погубит мою карьеру, Пусть он выше меня по званию, но реальной власти надо мной у него нет. А тут еще вчера он со своей вежливостью (вчера? А кажется, будто прошла вечность) улыбается мне вкрадчиво, надеется, что я изменю свою позицию во время наблюдательной поездки на остров. Желает мне добра. Неужто это он подстроил аварию моего энергоблока? По-моему, это не так трудно, если немного разбираешься в технике. А Сарбер разбирается. Поставил таймер, который пробил изоляцию? Самому острову не будет нанесено никакого ущерба, произойдет лишь быстрая локализованное катастрофа со взрывом внутрь. Пассажир сгорит вместе с модулем. Весьма сожалеем, ужасная научная трагедия, какая потеря! А если я каким-то чудом и выберусь из модуля, то мои шансы продержаться здесь месяц были бы довольно призрачными, верно? Верно.
27
Феромоны — химические вещества, вырабатываемые экзокринными железами животных; выделяясь во внешнюю среду одними особями, феромоны оказывают влияние на поведение, а иногда на рост и развитие особей того же вида. К феромонам относятся половые аттрактанты, вещества тревоги, сбора и др. (Примеч. перев.)