Дорога в Гандольфо

– Я вам не верю! Вы убили их! – снова закричал папа.

– Да замолчите же вы наконец! – произнес Хаукинз, но не в вопросительном тоне. – Послушайте же меня! Не знаю, как вы там руководили своими людьми, но, думаю, отличить живого солдата от мертвого вы можете.

– О боже!

– Капитан Гри! – крикнул Маккензи скандинаву, который с маской на лице связывал священника у переднего лимузина. – Пожалуйста, поднимите этого человека и перенесите сюда.

Гри выполнил приказ. Маккензи взял папу за правую руку.

– Вот, дотроньтесь до шейной артерии этого человека. Чувствуете пульс?

Зрачки папы сузились, он сосредоточенно следил за артерией.

– Да… сердце бьется… Вы сказали правду. А другие? Они тоже живы? И их сердца бьются?

– Я же дал вам слово! – твердо проговорил Хаукинз. – Я должен сделать вам замечание, сэр. Победитель не лжет, если уверен, что его положение прочно. Мы отнюдь не скоты, сэр! Просто у нас мало времени, и поэтому мы вынуждены применять те средства, которые могут помочь нам сэкономить его. – Генерал подал Веру знак привести Фрескобальди, находившегося под действием наркотических препаратов, и затем вновь обратился к его преосвященству: – Боюсь, нам придется внести кое-какие изменения в ваше одеяние. Я буду вынужден…

Маккензи умолк. Папа Франциск с изумлением смотрел на Гвидо Фрескобальди. Он только сейчас узнал оперного певца. Чисто выбритый, без бороды и усов, его кузен более походил на Джиованни Бомбалини, чем сам Бомбалини.

– Гвидо! Это же Гвидо Фрескобальди! – вскричал папа так громко, что его, наверное, можно было услышать и в Неаполитанском заливе. – Гвидо, моя родная плоть! Моя кровь!.. Это же Гвидо!.. О матерь божья!.. И ты, Гвидо, – часть этой… этой ереси!

Синьор Гвидо Фрескобальди только улыбался.

– Сердце красавиц склонно к измене…

– С ним все в порядке, сэр, но с сегодняшнего утра он не все понимает. И будет оставаться таким еще некоторое время… Простите, но нам необходимо снять кое-что из ваших атрибутов и надеть на него!.. Капитан Оранж!.. Капитан Вер!.. Подайте руку мистеру Франциску.

– Сюда! – произнес Хаукинз тоном генерала-победителя. Держа Гвидо Фрескобальди за плечи, он любовался полученным результатом. – Вы не находите, что он ничем не отличается от вас?

Франциск был ошеломлен. «Боже великий! Этот мерзкий Фрескобальди – вылитый я. Просто чудо господне!»

– Вы с ним – как две капли воды, мистер папа!

Папа Франциск едва слышно спросил:

– Вы хотите посадить этого… Фрескобальди на трон Святого Петра?

– По моим подсчетам, часа через два.

– Но почему?

– Поверьте, вы здесь ни при чем. Мне известно, вы прекрасный малый…

– И все-таки почему? Ради бога, почему? То, что говорите вы, не ответ.

– И не рассчитывайте на него, – отрезал Хаукинз. – И еще: мне не хотелось бы, чтобы вы надорвали голосовые связки от крика. У вас такой мощный голос.

– Все же я вынужден буду надрывать связки, раз вы не желаете ничего объяснить мне… А-а-а-а!..

– Хорошо! Хорошо! Мы похитили вас. Чтобы получить выкуп. С вами все будет в порядке. Ни один волосок не упадет с вашей головы. Слово генерала.

Их разговор прервали подбежавшие к ним капитаны Гри и Блю.

– Район контролируется, генерал! – пролаял Гри.

– Введение снотворного произведено. К отправлению все готово! – добавил Блю.

– Хорошо! Мы трогаемся! Всем покинуть район операции! Приступить к выполнению соответствующих инструкций! У каждого – свое задание! Вперед!

Еще не умолк отзвук команды, как раздалось шмелиное жужжание. Это заработал двигатель вертолета, укрытого на замаскированной площадке в пятидесяти ярдах от центра проведения операции «Нулевой объект».

А затем вдруг послышался еще один звук. Со стороны дороги у вершины Аппиева холма. Резкий скрип тормозов.

– Стойте! – донесся из леса громкий вопль. – Ради Христа, остановитесь!

– Что такое?

– Бог мой!

– Что случилось?

– Сейчас объясню.

– Говори же!

– Отбой!

– Кретин!

Спотыкаясь на каждом шагу, Сэм спускался бегом с вершины холма по старой пыльной дороге. Выскочив из-за поворота, он подбежал к лимузинам и упал на одно колено.

Джиованни Бомбалини в изумлении уставился на Сэма и, увидев, что тот преклонил колено, машинально обратился к нему со словами благословения:

– Во имя Отца…

– Да замолчите ли вы! – рявкнул на папу Маккензи. – Проклятие, Сэм! Какого дьявола тебе здесь нужно? Мы предполагали, что тебе нездоровится…

– Эй, все вы, послушайте меня! – завопил Сэм. – Оглянитесь! – Он поднялся на ноги. Капитаны застыли на месте с каменным выражением лица. – Уходите отсюда! Сматывайтесь подальше, если вам жизнь дорога! Оставьте генерала одного! То, что вы делаете, – ловушка для вас! Махенфельд пал! Это случилось прошлой ночью! На ноги подняты сотни агентов Интерпола… – Челюсть Сэма внезапно отвисла, когда он взглянул на Маккензи. – Что ты сказал?

– Ты, сынок, палишь, как из пистолета. Я говорил уже тебе, что уважаю твой ум. Но, к сожалению, не могу утверждать, что и ты уважаешь мой опыт и знания. – С этими словами Маккензи отстегнул один из ремней, перекрещивавшихся на его груди поверх полевого френча. К ремню была прикреплена большая кожаная сумка, бившая по бедру при ходьбе. – Учти, парень, ни одна из серьезных наступательных операций не осуществляется без устойчивой связи с командным центром. Во всяком случае, после тысяча девятьсот семьдесят первого года. Черт побери, я пользовался портативным радиопередатчиком, чтобы через Ли Соль в Камбодже поддерживать контакт с частями, действовавшими на берегах Меконга.

– О чем ты?

– О высокочастотной радиосвязи, мой мальчик. Берешь нужную тебе таблицу – и можешь передавать и принимать радиограммы одновременно. Ты мыслишь и живешь старыми категориями, Сэм! Всего лишь полчаса назад вокруг Махенфельда порхали только бабочки. Не знаю, как это вышло, но тебе крупно повезло, что добрался сюда без всякого сопровождения… Подумай, что случилось бы с тобой, если бы ты оказался здесь не один… Все в порядке, друзья! Приступаем к выполнению фазы восемь… Послушай, Сэм, ты отправишься вместе с нами в небольшую прогулку! И предупреждаю, парень: если ты выкинешь еще какой-нибудь фортель, я открою дверцу вертолета на высоте две тысячи футов, и тогда лети куда пожелаешь!

– Мак, нельзя так! Не забывай об угрозе третьей мировой войны!

– А ты поразмысли о прелестях свободного падения, без парашюта, прямиком в тарелку со спагетти!

И тут раздался еще один звук. Тревожный. С вершины холма. Опять со стороны дороги.

Капитаны и турки замерли.

Хаукинз вертел головой, оглядываясь по сторонам и устремляя то и дело свой взгляд в сторону Аппиевой дороги.

Папа Франциск произнес лишь одно слово:

– Карабинеры.

Издали донеслось завывание полицейских сирен. Машины быстро приближались.

– Проклятие! Как это могло случиться, черт возьми?.. Сэм, это твоя работа?

– Боже мой, конечно, нет! Я ничего такого не делал… Да и не хотел, чтобы…

– Думаю, вы просчитались, синьоры, – произнес мягко папа.

– Что?.. В чем просчитались?

– Наш кортеж должен был остановиться возле маленькой, или, лучше сказать, не такой уж большой, деревушки Тускабондо. Всего лишь в миле отсюда.

– Господи!

– Бог милосерден, синьор генерал.

– Эти болваны, черт бы их всех побрал, прочешут холмы и поля!

– И возьмут под наблюдение воздух, генерал! – возбужденно воскликнул капитан Оранж. – У карабинеров целая армада вертолетов! Они могут обложить все небо!

– Господи!

– Слава тебе, Санта Мария! Слава господу богу! Только во всевышнем спасение, генерал!

– Я уже сказал вам: заткнитесь!.. Капитаны, выньте ваши карты! Быстрее!.. Гри и Блю, прошу вас оценить маршруты отхода Е-восемь и Е-двенадцать. Другие маршруты хотя и короче, но более опасны. Даю минуту на размышление!.. Оранж и Вер, приведите сюда Фрескобальди. А сами присоединяйтесь к остальным!.. Сэм, оставайся здесь!