Страница 3 из 11
С тяжёлыми переломами она была доставлена в реанимационное отделение в Боровичах, затем была переправлена родственниками в больницу в Санкт-Петербург. Вот иногда убеждаешься, насколько неисповедимы пути Господни! Дай Бог здоровья и крепости духа всем этим людям, пострадавшим в той катастрофе!
Однако вернёмся к самому повествованию. В связи с тем, что предложенный тверскими экспертами алгоритм следственно-экспертных действий не выдерживал никакой критики, специалистами Российского Центра был предложен иной алгоритм этих действий:
— выполнение следователем (совместно с экспертом) допроса прибывающих опознавателей для установления и фиксации идентифицирующих признаков в отношении каждого человека, который по списку должен был находиться в этом поезде;
— регистрация и маркировка трупов в порядке поступления;
— сортировка трупов по степени разрушения (с сохраненными частями тела, с отсутствием отельных частей тела, отдельные части тела — фрагменты);
— формирование рабочих групп в составе следователя, эксперта-криминалиста, двух судебномедицинских экспертов и двух санитаров с целью детального осмотра и фиксация (фото-, в протоколе осмотра, в формализованных картах-схемах) одежды, сопутствующих предметов, наружных повреждений, выявление и фиксация идентифицируемых признаков;
— туалет трупа (с элементами щадящей реставрации);
— сопоставление полученных баз данных (на погибших и пропавших пассажиров) для установления схожих по идентификационным признакам пар;
— предъявление для опознания наиболее близких к пропавшему человеку по идентификационным признакам тел, с предварительным уточнением особенностей этих признаков;
— составление протокола опознания с указанием совпавших при опознании признаков не только внешности, но также одежды, сопутствующих предметов и др.;
— проведение судебно-медицинского исследования (экспертизы) трупа с целью ответов на поставленные вопросы;
— оформление медицинского свидетельства о смерти и выдача трупа для захоронения;
— оформление заключения эксперта по каждому трупу (либо фрагменту трупа).
Имевшиеся у экспертов Центра карты признаков неопознанных погибших и пропавших без вести были срочно адаптированы к конкретной ЧС и размножены в необходимом для решения поставленных задач количестве.
Работа с родственниками представителей следствия также требовала серьёзной организационной коррекции. Прежде всего, она была начата в абсолютно неприспособленном для этого ритуальном зале, причём в самом неприемлемом для научно-методического подхода варианте. Проще говоря, пущена на самотёк. Родственники (опознаватели) были заведены в секционную и холодильные камеры, где располагались трупы, и самостоятельно искали своих родных и близких. Стараюсь никогда не критиковать следователей — у них очень тяжёлая работа и это совершенно объективный факт, но иногда просто диву даёшься, почему всё происходит вопреки логике и здравому смыслу?
В данном случае, несмотря на весьма большое количество присутствовавших следователей (около 15 человек), ответственного за проведение этого процессуального действия человека представителю РЦ СМЭ найти не удалось. Пришлось связываться с центральным аппаратом и вопрошать: «А кто у вас тут командует?» В ходе проведения процедуры опознания оказалось, что все без исключения следователи не имели элементарного представления об алгоритме проведения процедуры визуального опознания в условиях массового поступления неопознанных тел.
Старшим группы экспертов РЦ СМЭ было принято решение упорядочить данную процедуру. Однако составленные накануне протоколы осмотров тел, протоколы допросов опознавателей, с зафиксированными в них идентификационными признаками, для проведения опознания представлены не были. Одежда, личные вещи на опознание также поначалу не предъявлялись, что существенно снижало эффективность проведения данной процедуры.
К вечеру в морге бюро СМЭ Тверской области появились представители следствия во главе с Ю.Г. Новиковым, с которым был согласован порядок действий, — принято решение работать по варианту, предложенному специалистами РЦ СМЭ.
После этого работа пошла в конструктивном ключе. Менее чем за сутки с момента катастрофы нашим специалистам удалось приступить к своей специфической работе в плохо приспособленном помещении. Могу авторитетно заявить — США с Европой отдыхают!
В результате осмотра трупов было установлено наличие тел 24 погибших, из них 7 женщин и 17 мужчин. При этом 5 трупов имели незначительные наружные повреждения (преимущественно в виде тупой травмы в виде ссадин, кровоподтеков, небольших ушибленных и рваных ран), у 15 отмечались выраженные единичные (глубокие, обширные раны, открытые переломы, дефекты передней стенки живота) повреждения, с сохранением мягких тканей лица, у 4 трупов отмечено разрушение головы.
Путем сопоставления антропологических характеристик, особенностей анатомического строения доставленных отдельно фрагментов нижних конечностей, и частей сохранившейся на них одежды (брюк) установлена принадлежность этих фрагментов одному лицу мужского пола (впоследствии опознан как житель Санкт-Петербурга).
В 22.00 часа из г. Бологое было дополнительно доставлено тело женщины, умершей при транспортировке в стационар, а также получены данные, что труп мужчины, умершего в ЦРБ Бологое, опознан на месте и отправлен для захоронения.
К 7.00 часам 29.11.2009 г. осмотр тел, который проводился следователями Тверского СУСК с участием экспертов РЦ СМЭ и при помощи санитаров Тверского бюро, был завершен. Эксперты Тверского бюро в данном мероприятии участия не принимали (причины мне неизвестны до сих пор).
Большое значение для установления личности погибших имели их личные вещи, которые в обязательном порядке изымали (вплоть до самых мелких) и тщательно фиксировали. Это печальное правило наши специалисты усвоили ещё со времён чеченских событий и неукоснительно соблюдали в любой обстановке.
Иногда даже лекарства, обнаруженные у погибшего, помогали принять ориентировочное решение о его личности.
А в иных случаях — только форма ушной раковины.
Ввиду большого объёма трупов, крайне ограниченного времени, отведённого на исследования, а также отсутствия каких-либо условий для посменного отдыха экспертов, перерывов в их работе не было. Питанием эксперты также не обеспечивались. Физическое и психо-эмоциональное перенапряжение при высокой интенсивности труда, отсутствие условий для отдыха привело к выраженному ухудшению состояния здоровья одного из экспертов (С.А. Смирении), который был госпитализирован бригадой «скорой помощи» с серьёзным неврологическим диагнозом и находился на стационарном лечении в больнице № 4 г. Твери. А ведь этот специалист (в недавнем прошлом подполковник медицинской службы) прошёл несколько командировок в Чечне и отличался исключительной выносливостью и трудоспособностью. Но это так, «лирическая зарисовка»…
В дальнейшем опознание проходило по алгоритму, разработанному экспертами РЦ СМЭ, и было в целом завершено к 15.00 часам 29.11.2009 г.
Наиболее существенная и организованная помощь родственникам погибших в процесс опознания была оказана службами МЧС — активно работали психологи, врачи, регулярно предоставлялась питьевая вода, чай.
После завершения процедуры опознания каждое тело поступало для проведения судебномедицинской экспертизы. В основном вся работа была завершена к 17.00 часам 29.11.2009 г.
Таким образом, по данным судебно-медицинской экспертизы при катастрофе погибло 26 человек (24 тела исследовано в Твери; 2 тела отправлены к местам захоронений из г. Бологое). Установление личности и судебно-медицинское исследование всех погибших проведено в течение двух суток.
Отправка к местам захоронений осуществлялась после вскрытия и была в основном выполнена 30.11. - 01.12.2009 г.
Поэтапный анализ работы группы экспертов РЦ СМЭ по ликвидации ЧС на тот момент показал наличие ряда существенных недостатков в организации подобных работ, как в региональном бюро СМЭ г. Твери, так и во взаимодействии судебно-медицинской экспертизы с другими структурами, принимающими участие в расследовании и ликвидации последствий ЧС, прежде всего с представителями следственного комитета.