Страница 29 из 108
Уже давно конгрессмен Слоат решил для себя, что никогда не поймет этого Тремонта. Но ему и не надо было понимать. Лично для него Тремонт символизировал выгодные контракты, щедрые вклады в различные начинания и кампании, а также солидную долю акций «Блэнчард Фармацевтикалз» – то есть вещи для крупного политика совершенно неоценимые.
Конгрессмен проворчал:
– Черт побери, Виктор, ну почему вы раньше мне ничего не сказали? Хотя бы намекнули… Я бы мог спокойно избавиться от этого Смита. Отправить на работу вместе с его бабой куда-нибудь в Европу. Тогда бы не пришлось прятать концы в воду, убивать, а потом сидеть и трястись от страха, не выплывут ли все ваши делишки наружу!
Сидевший в кресле напротив Тремонт махнул рукой с зажатой в ней сигарой.
– Ее звонок был для меня полной неожиданностью. Я был в шоке и просто не мог придумать ничего лучшего, чем убрать ее. И потом, мы только теперь узнали, как были близки они со Смитом.
Слоат мрачно отпил еще глоток.
– А нельзя ли… э-э… его просто проигнорировать? Черт!.. Бабу похоронили, скоро о ней все забудут. К тому же, похоже, этот Смит так ничего толком и не знает. Может, пронесет?
– Стоит ли так рисковать? – Тремонт окинул вспотевшую физиономию конгрессмена насмешливо-презрительным взглядом. – Да скоро во всем мире такая каша заварится! А мы должны выглядеть чистенькими и безупречными. И бросимся спасать этот гребаный мир, как рыцари на конях! Если только нам не помешают. Если не отыщут нечто инкриминирующее. Уж тогда на нас всех собак спустят!
Сидевший в тени, в дальнем конце веранды Надаль аль-Хасан заметил:
– В данный момент доктор Смит находится в Форт– Ирвине. Может узнать там о так называемых «государственных» врачах.
Тремонт задумчиво рассматривал кончик сигары с толстым слоем пепла.
– Этот Смит и без того уже слишком далеко зашел, – пробормотал он. – Пока что не настолько далеко, чтоб навредить нам, но с ним надо держать ухо востро. Если он подойдет ближе, Надаль устранит его. Причем постарается сделать это так, чтобы не привлекать внимания к нам и не связывать его гибель со смертью Софи Рассел. Тут надо придумать что-то совсем другое. Допустим, несчастный случай. Я прав, Надаль?
– Самоубийство, – предложил сидевший в тени араб. – Надо сказать, он весьма трагически воспринял смерть доктора Рассел.
– Да, это неплохо, если проделать работу чисто, – согласился с ним Тремонт. – А тем временем вы, конгрессмен, постарайтесь блокировать его расследования. Пусть сидит у себя в лаборатории. Сделайте так, чтобы он ушел в отставку. Что угодно, но чтобы не совал нос в наши дела.
– Позвоню генералу Сейлонену. Он знает нужных людей, – сказал Слоат. – И вообще, надо держать этот вирус под контролем. Строжайшая секретность во всем. Но я бы не преувеличивал опасность. Смит всего лишь врач, а это работа для профессионалов.
– Не могу не согласиться с вами.
Слоат допил виски, облизнулся, одобрительно кивнул и поднялся из кресла.
– Первым делом позвоню Сейлонену. Но только не отсюда. Лучше из автомата в деревне.
С этими словами конгрессмен удалился, а Виктор Тремонт остался сидеть и курить. А потом заговорил, не глядя в сторону Надаля аль-Хасана:
– Надо было все же устранить этого Смита. Ты был прав. А Гриффин ошибался.
– Возможно. Но, по-своему, он, конечно, был прав.
Тремонт обернулся к нему:
– Как прикажешь это понимать?
– Я все время задаю себе один вопрос. Как получилось, что Смит был столь хорошо подготовлен к нашему нападению? Что он делал в парке в столь поздний час и так далеко от своего дома? Почему он сразу же заподозрил, что его хотят убить?
Тремонт задумчиво и изучающе смотрел на араба.
– Так ты думаешь, это Гриффин его предупредил? Но с какой стати? Ведь Гриффин в случае провала теряет не меньше, чем мы. – Тут он умолк на несколько секунд, а затем добавил: – Разве что он все еще работает на ФБР?
– Нет. Я проверял. Гриффин теперь человек независимый, это точно. Но, возможно, в прошлом был как-то связан с этим Смитом. Мои люди как раз сейчас это проверяют.
На хмуром и озабоченном лице Виктора Тремонта вдруг возникла улыбка. И он сказал аль-Хасану:
– Кажется, выход есть. Причем очень элегантный. Продолжайте проверять прошлое этой парочки, но при этом скажи своему помощнику мистеру Гриффину, что я передумал. И хочу, чтоб он лично разыскал Смита и устранил его… Да, только так! Убить – и быстро. – Он холодно кивнул и снова улыбнулся. – Только таким образом мы можем узнать, кому по-настоящему предан наш мистер Гриффин.
Глава 13
9.14 утра, четверг, 16 октября
Форт-Детрик, Мэриленд
Все остальные расспросы сотрудников и членов их семей в Ирвине мало что добавили к тому, что удалось узнать Смиту от Филлис Андерсон. Поздней ночью Смит вылетел из Викторвилля и проспал почти на всем пути до базы в Эндрюс. Оттуда он поехал на машине прямиком в Форт-Детрик и не заметил, чтобы по дороге или уже в Детрике его кто-либо преследовал. К этому времени от сотрудников ВМИИЗа уже поступили сообщения о беседах с членами семей и знакомыми других погибших. И Смиту рассказали о бездомном бродяге, умершем в Бостоне. Оказалось, что и он, и ныне уже покойный отец скончавшейся в Атланте девочки некогда служили в армии и участвовали в войне в Персидском заливе. Смит запросил послужные списки всех этих трех солдат.
Сержант Гарольд Пикетт служил в артиллерийском батальоне 1-502, принимавшем участие в операции «Буря в пустыне». Там он был ранен и отправлен в 167-й военно-полевой госпиталь. Специалист четвертого класса Марио Дублин работал в этом госпитале санитаром. О том, что покойный Кейт Андерсон лечился в том же госпитале под номером 167, никаких сведений не было, но подразделения Третьей танковой находились в то время на границе Ирака с Кувейтом, неподалеку от 167-го госпиталя.
Прочитав все это, Смит тут же потянулся к телефону. И набрал номер в Атланте.
– Миссис Пикетт? Извините за столь ранний звонок. Вас беспокоит подполковник Джонатан Смит из Военно-медицинского исследовательского института инфекционных заболеваний. Могу я задать вам несколько вопросов?
Женщина на другом конце линии была близка к истерике.
– О, нет, больше не надо! Только не это! Прошу вас, подполковник, пожалуйста!.. Разве ваши люди уже не…
– Я знаю, как вам сейчас тяжело, миссис Пикетт, – продолжал стоять на своем Смит. – Но мы пытаемся предотвратить подобные случаи. Чтобы от таких ужасных заболеваний не погибали впредь девочки. Такие, как ваша дочь.
– Пожалуйста…
– Всего два вопроса.
В трубке воцарилось молчание, и Смиту даже показалось, что женщина отошла от телефона. Но вот ее голос прорезался вновь, и она тихо и мрачно бросила в трубку:
– Давайте.
– Скажите, не получала ли ваша дочь каких-либо тяжелых повреждений, вследствие чего ей могло понадобиться переливание крови? И если да, то не был ли донором ваш муж?
Теперь в наставшем на том конце линии молчании сквозил страх.
– Но как… откуда вы узнали?
– Просто с ней должно было случиться нечто подобное. И еще один, последний, вопрос. Скажите, к вам в прошлую субботу не заезжали случайно люди, назвавшиеся врачами федеральной службы, чтобы расспросить о ее смерти?
Казалось, он видел, как она кивнула в ответ.
– Еще бы! Я была просто в шоке. Не врачи, а прямо вурдалаки какие-то! Всю душу из меня вынули.
– И никаких документов не предъявляли? Просто назвались врачами «федеральной службы» и все?
– Да, именно. Надеюсь, вы оштрафуете их за подобное обращение с людьми!..
И она повесила трубку, но Смит уже узнал все, что ему нужно.
Десять лет тому назад всем этим троим военнослужащим, несомненно, сделали одинаковую прививку на случай «возможного применения противником бактериологического оружия», причем в одном и том же военно-полевом госпитале под номером 167, что находился на границе Ирака с Кувейтом.