Дом Люцифера

Джон взглянул на Рэнди, по щекам ее катились слезы. И у него тоже увлажнились глаза, а горло перехватило. Она придвинулась поближе и взяла его за руку. Он крепко сжал ее ладонь в своей.

Холдейн поднялся, его била мелкая дрожь.

– Боже мой! В жизни не представлял, что кто-нибудь способен на такую мерзость! Просто непостижимо. Все эти больные люди, которые так нуждались в наших антибиотиках, верили в то, что ученые могут облегчить их страдания. Доверяли фирме «Блэнчард»!..

Джон развернулся и взглянул на него, яростно сверкая глазами.

– И сколько же собирались заработать на этом лично вы, Холдейн? До того, как в вас вдруг проснулась совесть?

– Что?.. – Холдейн, недоуменно моргая, уставился на него, старое морщинистое лицо тоже исказилось гневом. – Да Виктор подделывал мою подпись! Он меня обманул! Все дело представил так, будто на все имелось мое одобрение. Как я мог знать? Он загнал меня в угол, лишил власти. Он собирался отобрать у меня компанию. Я заслужил свою долю! Я… – Тут он осекся, словно только что осознал истинный смысл этих слов, и обессиленный, рухнул в кресло. А затем продолжил еле слышным от стыда голосом: – Честное слово, я тогда не знал, чем он занимается, сколь ужасны будут последствия. А когда понял, просто не мог больше молчать. – Он издал странный сдавленный смешок. – Поздно, слишком поздно! Да, именно так все и скажут. Что меня обуревала та же алчность, что и остальных, что слишком поздно проснулась совесть!..

– Похоже, что так, – пробормотал Джон. И, с нескрываемым отвращением отвернувшись от Холдейна, обратился к Рэнди и Питеру: – Думаю, нам надо…

– Джон! – Крик был так громок, что присутствующие дружно вздрогнули и обернулись. Немного подзабытый всеми Марти смотрел на экран монитора. – Они не остановились! О, нет, нет, только не это! Они не только все эти годы заражали антибиотики вирусом, они и сейчас делают то же самое! Здесь говорится, что новая партия зараженных медикаментов должна быть отправлена сегодня, одновременно с первой партией сыворотки!

В комнате настала мертвая тишина. Люди недоуменно переглядывались – Джон, Рэнди, Питер и Мерсер Холдейн, – точно не могли поверить своим ушам.

– Он создает эпидемию, которая будет длиться бесконечно, – глухо пробормотал Смит.

– По сравнению с этим атомная бомба просто детская игрушка, – добавила Рэнди.

Питер, сверкнув бледно-голубыми глазами, оглядел лабораторию. Все это время он придерживал раненую руку, точно боль в ней внезапно усилилась.

– Мы должны помешать планам этих мерзавцев!

– И лучше нам поспешить, – добавил Марти, продолжая читать появляющиеся на экране данные. – Как только первая партия сыворотки покинет завод, «Блэнчард» получит свыше двух миллиардов долларов по электронной почте от целого ряда стран, в том числе и Америки. – Он развернулся в кресле. Зеленые глаза яростно сверкали. – А этот ваш Виктор Тремонт недавно открыл банковский счет на Багамах. Вам не кажется подозрительным, что он выбрал столь отдаленное место?

– Стало быть, если мы не остановим его сегодня, – сказала Рэнди, – с завода будет отгружена следующая партия, а Тремонт может удрать, прихватив с собой миллиарды долларов.

– Но как, как это возможно?.. – простонал Мерсер Холдейн, видя, как ускользает последний шанс искупить свой грех. – Виктор получает медаль, а груз отправляется примерно через час. Президент будет в «Блэнчард» вместе со своей секретной службой. Мало того, там будут задействованы все местные и окружные силы ФБР и полиции.

– Президент! – воскликнул Джон и кивнул, словно в подтверждение каких-то своих мыслей. У него начал формироваться план. – Вот вам и способ остановить Тремонта. Мы продемонстрируем президенту все, что натворил этот негодяй.

– Если сможем к нему подобраться, – скептически заметила Рэнди.

– Со всеми этими документами и бумагами, – добавил Питер.

– И с каким-то человеком, которому он поверит, – сказал Джон. – А не дискредитированным ученым вроде меня. Который объявлен в федеральный розыск и которого жаждут допросить армейские службы и полиция.

– Или же агентом ЦРУ, которую наверняка объявили предательницей, – мрачно добавила Рэнди.

Марти, продолжавший распечатывать документы проекта «Гадес», обернулся и бросил через плечо:

– Могу ли я предложить кандидатуру? Это должен быть мистер Мерсер Холдейн, бывший глава «Блэнчард Фармацевтикалз», который к тому же, хотя бы по бумагам, входит в список заговорщиков. Что скажете?

Взгляды всех присутствующих дружно устремились на седовласого старца. А тот радостно закивал в знак согласия, довольный тем, что представляется возможность хоть как-то оправдаться и обрести утраченное самоуважение.

– Да, именно так мы и поступим. Я буду счастлив рассказать президенту все. – Но тут энтузиазма у него поубавилось. – Вот только Виктор и близко меня не подпустит.

– Далеко не уверена, что сегодня вообще кого-то подпустят к президенту близко, – согласилась с ним Рэнди.

Джон задумчиво хмурился.

– Что ж, вернулись к тому, с чего начали. Но, черт побери, должен же быть хоть какой-то способ остановить Тремонта!

– Причем желательно побыстрей, – вставил Питер. – Этот чертов аль-Хасан со своими подручными может заявиться сюда в любую секунду. И что мы тогда будем делать?

– А кто еще будет на этой церемонии? – спросила Рэнди. – Главный врач? Госсекретарь? Глава президентской администрации?

– Их будут охранять столь же усиленно, – сказал Смит. – Кроме того, люди Тремонта позаботятся о том, чтобы никто из нас и близко не мог подобраться. Спецслужба Тремонта ни перед чем не остановится, ни перед каким насилием. В каком-то смысле они куда более серьезное препятствие, нежели государственные спецслужбы.

– Но, может, там будет присутствовать кто-то из иностранных лидеров, – сказала Рэнди. – Тогда мы могли бы попробовать…

– Погоди! – В голову Джону пришла другая идея. Он подошел к компьютеру и уселся рядом с Марти. – Скажи-ка, Март, ты можешь войти в телевизионную сеть?

– Конечно. Как-то раз влез в Си-эн-эн. – Он засмеялся, вспомнив, какой это вызвало переполох. – Но это была станция местного кабельного телевидения, а сам я находился в том же здании, только в другой студии. А вот насчет национальной кабельной телекомпании не знаю. Что за компания? Какие у нее компьютерные коды? Ну и потом, мне понадобится телекамера здесь.

– В деревне Лонг-Лейк есть маленькая местная студия, – сказал Мерсер Холдейн.

– Но они будут обеспечивать трансляцию церемонии, – возразила Рэнди. – И там будет полно людей, технических сотрудников и прочее.

– Если придется, прорвемся с оружием. Ты можешь соединиться с ними отсюда, Март?

– Думаю, да.

– Тогда так и поступим.

– Да Лонг-Лейк будет наводнена полицией, – возразил Питер. – Станут наступать друг другу на пятки.

Тут внимание присутствующих отвлекло какое-то движение в комнате. Они обернулись и увидели одного из сотрудников лаборатории, того самого, кто приносил аптечку для Питера. Его просто забыли снова запереть в конференц-зале, и вот теперь он медленно направлялся к ним. Лицо его было бледно как мел.

– Я не знал того, что вы там нашли. Занимался рутинной работой, анализами. – Он молитвенно тянул к ним руки, точно просил прощения. – Сам принимал антибиотики нашей фирмы. У меня есть семья… – Он задыхался от волнения. – И все они тоже принимали их, на протяжении многих лет. И я подумал… короче, тут, в доме у Тремонта, есть маленькая телестудия. Он создал ее, чтобы держать связь с заводом, ну и потом для производства рекламных роликов и живого вещания. И я могу показать, где она.

– Марти? – спросил Джон.

– Не знаю. Чтобы освоиться там, мне, возможно, понадобится больше времени.

Первый шок после разоблачения истинной подоплеки чудовищного бизнеса Тремонта начал проходить, теперь Джон был способен мыслить быстро и четко. Он взглянул на часы и начал отдавать распоряжения:

– У нас есть сорок минут, Рэнди. Мы с тобой едем на церемонию, попробуем все же передать президенту распечатки. И если даже не сможем подобраться, то уж постараемся наделать шума. Устроим переполох, это даст Марти больше времени. – Он обернулся к Питеру: – Ты с Самсоном остаешься здесь. Будете охранять Марти и Холдейна. А вы, Холдейн, как только окажетесь в прямом эфире, постарайтесь произнести лучшую речь в своей жизни.