Тени над озером

Рука приподняла ее подбородок, другая обвила за плечи, заставляя сесть.

– Не смейте, – произнес он, глядя ей в глаза. – Я знаю, вы были там. Возвращайтесь ко мне.

Глубокие серые глаза тревожно блестели; Келли узнала эти глаза – она отражалась в них прежде и теперь отразилась вновь.

– Зейн? – с трудом выговорила она.

– Он самый, кто же еще?

Келли затрясло так сильно, что у нее застучали зубы. Зейн приподнял ее и посадил к себе на колени.

– Успокойтесь, – произнес он. С Зейном было так хорошо, что Келли захотелось прижаться к нему навсегда.

Она вновь закрыла глаза, наслаждаясь его надежным теплом.

– Что-то случилось…

– Несомненно. – Он гладил ее по спине, унимая нервную дрожь.

– Меня тошнило…

– Знаю. Один раз прямо на меня.

Келли застонала от унижения.

Зейн похлопал ее по плечу.

– Все в порядке. Озерной водой можно смыть что угодно. Теперь я совершенно чист – благодаря вам.

– Вы промокли, – произнесла она.

– Вы очень наблюдательны.

Келли снова задрожала.

– Вы меня спасли?

– Можно сказать, да.

– Но как? – спросила Келли, крепче прислоняясь к его плечу. – Откуда вы взялись?

– Приехал сюда верхом, постучал и увидел, что дома никого нет. Увидел собаку на берегу. Посмотрел туда, куда смотрела она. И заметил вас.

– Со мной было что-то не так? – Келли никак не удавалось вспомнить последовательность событий. Она потерлась щекой о плечо Зейна.

– Вы плыли как-то странно – неуверенно. А затем и вовсе скрылись под водой.

– Спасибо вам, – выдохнула Келли. Она чувствовала ровное биение его сердца. «Все хорошо, – нашептывал этот звук ей на ухо. – Ты в безопасности».

– А теперь ложитесь, я укрою вас, – мягко произнес Зейн.

– Нет! – воскликнула она. – Держите меня!

Он промолчал, проводя рукой по ее влажным волосам, и Келли почувствовала, как его сердце забилось сильнее.

– Держите меня, – вновь попросила она, – пожалуйста! Не уходите, не надо!

На мгновение в комнате повисло молчание, нарушаемое только грохотом его сердца под ухом Келли.

– Хорошо, – произнес он, целуя ее в щеку. – Я здесь, рядом.

Он лег, не разжимая объятий.

– Только не отпускайте меня! – забыв о стыде, умоляла Келли.

– Келли, Келли… – Голос Зейна стал хриплым и глухим, как будто ему тоже что-то причиняло боль. – Я держу вас. И никуда не уйду.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Келли проснулась, чувствуя себя разбитой, продрогшей, больной и одинокой.

Она была плотно укрыта одеялом, полоска света падала в слегка приоткрытую дверь спальни. Полли-Энн лежала в ее ногах, не сводя глаз с хозяйки и нерешительно помахивая хвостом.

Застонав, Келли попыталась приподняться на локте, но тут же рухнула на подушку. Она не могла отчетливо вспомнить происшедшее, только чувствовала, что пропустила что-то важное, то, что не смогла уловить и что теперь уже не вернуть.

– Неужели вы подаете признаки жизни? Или мне послышалось?

Келли смутилась. Зейн! Вот о чем она забыла: он держал ее в объятиях, а теперь ушел. Постель без него казалась холодной и пустой.

– Так вы ожили?

Она натянула одеяло до подбородка.

– Вряд ли.

Полоса света из гостиной стала шире, как только открылась дверь.

– Плохо. Я уже начал к вам привязываться.

Келли взглянула на стоящего на пороге Зейна.

Потом вновь застонала и отвернулась. Должно быть, она ужасно выглядит, подумала Келли и с головой нырнула под подушку.

Зейн присел на край кровати.

– Почему вы прячетесь?

– Я чувствую себя так, что мне хочется провалиться сквозь землю.

– Что за детские хитрости!

Он осторожно разжал ее пальцы и убрал подушку. Потом бережно провел ладонью по ее спутанным волосам, приглаживая их.

– Как вы себя чувствуете?

– Глупо, – пробормотала Келли, крепко зажмурив глаза. – Невероятно глупо.

Как чудесно чувствовать прикосновение этой руки! Как уютно от присутствия рядом Зейна!

Его пальцы пробежали по затылку, а затем спустились к шее.

– Я имел в виду – в физическом смысле.

– Чувствую себя продрогшей, мокрой, больной. И глупой.

– Понятно, – произнес Зейн, взяв ее за плечи и заставив повернуться. Взглянув на него, Келли замигала. На лицо Зейна, подчеркивая выразительность черт, падал свет от двери. – Вам необходима горячая ванна. И что-нибудь горячее внутрь. А потом – сухая, чистая постель. Сейчас что-нибудь придумаем. Где ваш халат? Тот самый, который закрывает каждый дюйм вашего тела?

– В шкафу, – со вздохом ответила Келли.

Зейн успокаивающим жестом положил ей руку на лоб.

– У вас нет лихорадки, – произнес он. – Ну-ка, вставайте, изнеженное существо.

Зейн приподнял ее, задержав на плечах руки чуть дольше, чем было необходимо. Это продолжалось всего один миг, но он наполнил Келли странным приятным теплом, постепенно разгоравшимся внутри. Она с трудом поборола желание обвить руками его шею и прижаться к сильной груди. Внезапно захотелось, чтобы Зейн обнимал ее всегда, целовал так, как в ту памятную ночь на берегу.

Но он отпустил ее и поднялся.

– Вы имеете какое-нибудь представление о том, что с вами случилось? – спросил он, подходя к шкафу. Вытащив халат, протянул его девушке.

Келли взяла халат, но при этом коснулась руки Зейна; ее до глубины души поразило, что столь простое прикосновение вызвало в ней такую бурю желания.

– Нет. Кажется, это была судорога. Я читала о подобных случаях. Но ни со мной, ни с моими знакомыми этого еще не случалось.

– Но теперь все в порядке? – Зейн обхватил ее за плечи и поставил на ноги так, что Келли оказалась всего в нескольких дюймах от него. На сей раз он убрал руки слишком поспешно.

Келли испустила долгий, прерывистый вздох.

– Со мной все хорошо. Что бы там ни случилось на озере, сейчас уже все прошло.

– Вот и отлично, – кивнул он. – Тогда примите ванну. А я пока займусь яичницей.

Взявшись рукой за ее плечо, Зейн подтолкнул девушку в сторону ванной.

У Келли от слабости подкашивались ноги, к тому же ей было неловко раздеваться догола и чувствовать себя такой беспомощной, когда в соседней комнате находится малознакомый мужчина. Однако теплая вода оживила ее и заставила вновь почувствовать вкус к жизни. Завернувшись в просторный халат и вытерев волосы, Келли побрела в гостиную.

Зейн стоял у плиты, помешивая на сковородке яичницу-болтунью. Со сдержанным любопытством взглянув на Келли, он промолчал.

Так же молча он положил яичницу на тарелку, подхватил выскочивший из тостера тост и поставил тарелки на стол.

– Садитесь, – приказал он, – и ешьте. Келли села.

– Из вас вышел бы чудесный муж, – заметила Келли. Яичница выглядела аппетитно, и даже растворимый кофе в чашке стал пахнуть ароматнее, чем обычно.

– Это точно, – пробормотал он, садясь напротив. – Я перестелил вашу постель. Полагаю, в дальнейшем мне придется отмывать здесь полы и всерьез заняться посудой. Но разве кто-нибудь способен оценить мои мучения у раскаленной плиты и стертые до костей пальцы? Нет – никто и никогда.

Келли с жадностью накинулась на еду: в ней проснулся волчий аппетит.

– Только я способна вас оценить. Вы спасли мне жизнь, избавили меня от голодной смерти – как же я могу этого не оценить?

Зейн пожал плечами.

– Не знаю; уж какой-нибудь повод вы непременно найдете.

– Послушайте, – начала Келли – согревшаяся, насытившаяся, испытывавшая удовольствие от присутствия Зейна, – я должна извиниться перед вами. Я прочитала вашу книгу, «Ее демон-любовник», и должна признаться: она замечательна.

Хотелось увидеть, как Зейн отреагирует на ее слова. Вероятно, будет доволен, польщен, а может, отнесется к ее словам скептически или же, наоборот, проявит скромность. Зейн же просто подпер подбородок ладонью и молвил:

– «Замечательна» – это явное преуменьшение.

Келли пожалела о своем комплименте, заставившем глаза Зейна вновь зажечься насмешливым огоньком.