Страница 8 из 79
— Н-да… Это верно, но он-то этого не знает.
— А если шофер выйдет посмотреть?
— Ну, значит, не повезло, — отвечаю я, — но вас это не касается. Хотя, скорее, шофер с места не сдвинется.
Он чешет в затылке.
— Хорошо, я пошел, — наконец соглашается он.
Водила выходит и открывает дверцу той другой машины. Это старый закрытый «крайслер». Таксист наклоняется и что-то говорит пассажиру. По чистой случайности колесо и в самом деле чуть приспущено. Водитель возвращается, и у меня перехватывает дыхание. В этот момент Гарри спускается по ступенькам крыльца и усаживается в такси, а тот тип выходит из своего автомобиля.
Господи, это и правда он. Я откидываюсь в глубь салона — только бы он меня не узнал — и говорю водителю:
— Ну-ка, любезный, отвезите нас… — В башке у меня совершенно пусто, и я называю первое, что приходит на ум: — На Голливуд-бульвар в Мехико.
Это явно не здесь. Но шофер не врубается и трогается с места.
— Посмотри, какой у них номер, — я с силой толкаю Гарри под ребра.
Он оборачивается, смотрит сквозь заднее стекло и что-то записывает в блокнот.
— Это был он, — сообщаю я Гарри.
— Ясно, — спокойно отвечает он. Потом опять наклоняется к шоферу: — Послушайте, старина, вы знаете, где находится отдел розыска пропавших? Вот нам туда, и как можно скорее.
Таксист жмет на газ, протискивается, как крыса, в самые узкие щели переулков, и вскоре мы во второй раз за сегодняшнее утро подъезжаем к полицейскому управлению. Мне приходит в голову, что я не спал всю прошлую ночь. Но Гарри свеж, словно только что снесенное яйцо, а его галстук-бабочка трепещет как никогда.
Мы выходим, и я протягиваю шоферу двадцать долларов. Больше он не требует, но парню в конце концов и не надо знать, что он только что рисковал жизнью.
— А знаешь, — говорит мне Гарри, пока мы поднимаемся на десятый этаж, — это отчаянные ребята. За ними носится вся полиция Лос-Анджелеса, а они себе разъезжают хоть бы хны. Я, кстати, поэтому и решил, что там две банды. Одной просто не хватило бы пороху натворить столько дел за такое короткое время.
— А мне все-таки интересно, в каком виде они оставят мою квартиру, — печально подытоживаю я.
— В легком беспорядке, уж это как пить дать, — ехидничает каналья Килиан.
Я вхожу вслед за ним в кабинет и вижу пожилого полицейского в форме, который роется в папке с документами.
— Добрый день, Мак, — здоровается Гарри.
— Добрый день, Килиан, — отвечает полицейский. — Чем могу быть полезен?
— Мне нужны фотографии последних двадцати девушек, которые пропали без вести в Лос-Анджелесе или в предместьях, — говорит Гарри.
9
Девицы улетучиваются
Мак встает и вытаскивает верхний ящик одного из шести металлических шкафов, стоящих в кабинете.
— Тут вся подборка, вплоть до прошлой недели, — объясняет он. — С тех пор вроде ничего интересного не было. Смотрите сами. Здесь все в порядке поступления. А есть еще регистрация по алфавиту, если хотите.
— Нет, сойдет и так, — успокаивает его Гарри, — иди-ка сюда, Роки, ты мне сейчас понадобишься.
Мы внимательно рассматриваем первые шесть фотографий. На седьмой я хватаю Гарри за руку.
— Послушай, не гони волну. Со мной сейчас надо поосторожнее, а то при таком темпе я свихнусь прежде, чем у меня прорежутся зубы мудрости.
А дело в том, что девушка, которая так мило улыбается нам с фотографии, без тени сомнения, та самая куколка, которая прошлой ночью пыталась столкнуть меня с праведного пути.
Это действительно она, я узнаю светлые волосы, четко очерченные губы, прямой тонкий нос и огромные голубые глаза. Я знаю, что они голубые, потому что видел их так же близко, как вижу сейчас глаза Гарри. Но в этих последних я читаю вопрос.
— Она, — просто говорю я ему.
— Ну старик, на тебя не угодишь! — без всякого удивления отвечает он, не сводя глаз с красивой мордашки этой первосортной девицы.
— Кто это? — спрашиваю я.
Гарри переворачивает фотографию и читает отпечатанный на машинке текст:
— Беренис Хевэн, девятнадцать лет. Пропала без вести шесть дней назад.
— Родители считают, что она просто сбежала из дома, — объясняет полицейский, который тоже подошел к нам. — Ушла вечером на танцы и не вернулась. А на этой неделе еще одна девушка исчезла при точно таких же обстоятельствах.
Он протягивает четвертую фотографию из нашей стопки:
— Синтия Спотлайт, дочь командора Спотлайта. Тоже красотка. И она якобы поехала к друзьям в ночной ресторан.
— Но, послушайте, — удивляюсь я, — ни о той, ни о другой в газетах не было ни слова, а вот тут лежат фотографии Филлис Барни и Лесли Дэниэл — про них трубили по всему штату. Это как же так получается?
— По просьбе родителей, — объясняет Гарри. — Можешь не сомневаться, мистер Хевэн и командор Спотлайт вполне обеспеченные господа и наверняка отстегнули кучу бабок, чтобы избежать скандала.
— Но это же глупо, — возмущаюсь я. — А если девушек похитили?
— Полиция их и так разыскивает, — отвечает дежурный.
Гарри еще что-то записывает, и мы выкатываемся из кабинета.
— Понимаешь, — поясняет мне Гарри, — родителям не очень-то удобно кричать на весь город, что их дочки смылись из дома, особенно если их хотят выдать замуж за человека из общества.
— Понятно, — отвечаю я. — А что будем делать дальше? По-моему, мы зря не поехали за тем козлом, который дал мне покурить своего отравленного сенца.
— Да ты чего! — сердится Гарри. — Захотел очутиться в канаве и чтобы из ноздрей полезли одуванчики? Нет, старина, я так не играю. Лучше вот что. Ты, наверное, проголодался. Сейчас иди позавтракай, потом встретимся в два у меня в редакции. А я пока постараюсь разнюхать, чья это была тачка.
— Да номер-то наверняка поддельный, — замечаю я.
— Не скажи… — возражает Гарри. — Уж очень они хамят, чтобы вешать поддельные номера на все свои машины. Есть способ уйти от полиции и ненадежнее.
— Это какой же?
— Иметь настоящие номера и быть крупной шишкой. Уж будь уверен, когда мы все раскопаем, то выйдем не меньше чем на сенатора, а может, и на губернатора округа, но уж никак не на какого-нибудь мистера Смита или мистера Брауна.
— Можно, конечно, и так попробовать, но все-таки лучше бы мы за ними проследили.
— Не бойся, — отвечает Гарри, — даже если я ошибаюсь, они от нас никуда не денутся… Ты забыл об одной маленькой детали.
— О какой?
— Фотографии-то у нас!
Бог ты мой!.. А ведь он прав, зараза! У меня даже мурашки по спине побежали.
— Что же мне с ними делать?
— Сунь их еще в один конверт и пошли вот по этому адресу.
Он что-то чиркает на листке блокнота, потом вырывает его и протягивает мне.
— А главное… — продолжает Гарри, — ни в коем случае не возвращайся домой. Перекуси где-нибудь в другом месте… Ну пока, Роки, до скорого.
— Будь здоров!
Я уже знаю, куда мне податься. Сначала сажусь в такси и еду забирать свою машину. Она на месте. Протискиваюсь за руль и жму к Дугласу Траку. По дороге заезжаю на почту, отправляю конверт и ровно в час пополудни вхожу в квартиру Дугласа.
Он дрыхнет.
10
Я флиртую напропалую
Если вы никогда не были у Дугласа, то понятия не имеете, что такое беспорядок. Он живет в гостинице на Пойнтсеттиа-плэйс, одинаково удаленной от всех голливудских киностудий, и это позволяет ему спать допоздна и не тратить лишнего времени на свои идиотские статейки. Пойнтсеттиа находится между Уилшир Кантри-клубом и Стадионом Гилмор, и обычно здесь не более шумно, чем во всем этом чертовом городе. Чтобы подъехать с моей стороны, лучше проскочить по Второй стрит и Беверли-бульвару, так быстрее всего. Но вернемся к Дугласу, которого я, стало быть, застаю в койке. Он лежит, сложившись вчетверо, причем одна рука застряла между правой лодыжкой и левым коленом, что, наверное, придает его снам особую пикантность. В комнате жуткая духота — это я почувствовал еще с порога, и, несмотря на открытое окно, ни за что не скажешь, что находишься на берегу океана. Ну ладно, хватит ему дрыхнуть! Я иду в ванную и наливаю стакан воды. Я же не зверь, поэтому набираю воду из-под крана, а не беру ледяную из холодильника, потом возвращаюсь и без малейшего колебания выливаю ему на голову. Физиономия Дугласа перекашивается, и он просыпается, громко причмокивая своими «шлепанцами».