Страница 72 из 110
— Я опасался, что вы это скажете, — сказал Калвер. — И моя обязанность — сделать всё, чтобы ей не пришлось пожертвовать жизнью. У меня тут вокруг здания — сотня вооружённых людей, и снайпер на крыше соседнего дома сообщает, что иногда в окно видит Бейтса.
— Вы пытаетесь вступить в переговоры? — спросил Флетчер.
— Да, в классе есть телефон, и мы звоним каждые несколько минут, но Бейтс не берёт трубку. Мы также установили громкоговоритель, но Бейтс и на него не отвечает.
— Вы думали о том, чтобы послать кого-нибудь в школу? — продолжил расспросы Флетчер.
Зазвонил телефон на столе у директора; начальник полиции нажал кнопку громкоговорителя.
— Кто вы? — задал он вопрос.
— Я — секретарша сенатора Давенпорта. Я надеялась…
— Да, Салли, — сказал Флетчер. — В чём дело?
— Я только что видела последние известия по телевизору. Там сказали, что террориста зовут Билли Бейтс. Это имя мне показалось знакомым; оказалось, что у нас есть его дело — он два раза приходил к вам на приём.
— Зачем?
— Он приходил насчёт ограничений на использование оружия. Эта тема его очень волнует. В своих заметках вы написали: «ограничения — недостаточно жёсткие, продажа оружия несовершеннолетним, удостоверения личности».
— Да, теперь припоминаю, — сказал Флетчер. — Умный, полный всяких идей, но необразованный. Молодец, Салли.
— Вы уверены, что он — не психопат? — спросил начальник полиции.
— Да, уверен, — ответил Флетчер. — Он — думающий, стеснительный, даже робкий, но больше всего он жалуется на то, что никто его не хочет слушать. Иногда такие люди думают, что для того, чтобы высказать свою точку зрения, им нужно пойти на крайние меры, если всё остальное не помогает. А когда, после того, как он был уволен, его бросила жена, чаша его терпения переполнилась.
— Значит, нужно с ним разделаться, — сказал начальник полиции, — как поступили с тем парнем в Теннесси, который запер служащих в налоговом управлении.
— Это — совсем другой случай. Там был зарегистрированный душевнобольной. А Билли Бейтс — просто одинокий человек, который хочет привлечь к себе внимание; именно такого типа люди регулярно приходят ко мне на приём.
— Да, уж моё-то внимание он к себе точно привлёк, — ответил начальник полиции.
— Потому-то он и пошёл на такие крайние меры, — сказал Флетчер. — Позвольте мне поговорить с ним.
Калвер впервые вынул изо рта сигару. Как его подчинённые могли бы объяснить Флетчеру, — это означало, что он задумался.
— Ладно, но добейтесь только одного — чтобы он снял трубку, а потом я буду с ним говорить. Понятно? — Флетчер кивнул; Калвер повернулся к своему помощнику и добавил: — Дейл, скажите им, что мы с сенатором пойдём к нему, так что пусть не открывают огонь. — Калвер взял микрофон и сказал: — Пошли, сенатор.
Когда они шли по коридору, Калвер добавил:
— Вам нужно лишь подойти к входной двери и сказать что-то очень коротко, потому что я хочу только, чтобы он снял трубку.
Флетчер кивнул. Начальник полиции открыл перед ним дверь. Он сделал несколько шагов и остановился, держа в руках микрофон.
— Билли, я — сенатор Давенпорт, вы пару раз ко мне приходили. Нам нужно поговорить с вами. Будьте любезны, поднимите трубку на столе мисс Хадсон.
— Повторите, — рявкнул Калвер.
— Билли, я — сенатор Давенпорт, будьте любезны снять трубку…
Молодой полисмен подбежал к открытой двери.
— Шеф, он поднял трубку, но он хочет говорить только с сенатором.
— Тут я решаю, с кем он будет говорить, — сказал Калвер. — Никто мне не указ.
Он почти бегом вернулся в кабинет директора.
— Говорит начальник полиции Калвер. Слушайте, Бейтс, если вы воображаете…
Бейтс положил трубку.
— Чёрт! — заорал Калвер; Флетчер вернулся в кабинет. — Он положил трубку. Придётся попробовать снова.
— Наверно, он всерьёз имел в виду, что будет говорить только со мной, — сказал Флетчер.
Начальник полиции снова вынул изо рта сигару.
— Ладно, но когда он успокоится, передайте трубку мне.
Когда они вышли на площадку перед школой, Флетчер снова взял микрофон.
— Простите, Билли, пожалуйста, позвоните снова, и на этот раз я возьму трубку.
Флетчер пошёл за Доном Калвером обратно в кабинет директора; Билли уже снял трубку.
— Сенатор только что вошёл в кабинет, — сказал директор школы.
— Я здесь, Билли, говорит Флетчер Давенпорт.
— Сенатор, прежде чем вы что-нибудь скажете, знайте, что я не уступлю, пока я взят на мушку. Скажите им, чтобы они убрались прочь, если не хотят, чтобы у них на совести было убийство.
Флетчер посмотрел на Калвера, который снова вынул сигару изо рта и кивнул.
— Начальник полиции согласился, — сообщил Флетчер.
— Я снова позвоню, когда не буду их видеть.
— Хорошо, — сказал Калвер. — Скажите, чтобы все убрались, кроме снайпера на северной башне. Бейтс не может его видеть.
— Ну и что теперь? — спросил Флетчер.
— Подождём, когда этот подонок снова позвонит.
Нат отвечал на вопрос о добровольных уходах на пенсию, когда в комнату ворвалась его секретарша. Все поняли, что дело — срочное, потому что раньше Линда никогда не прерывала совещаний правления. Нат сразу же замолчал, увидев её встревоженное лицо.
— В Хартфордской начальной школе — вооружённый террорист… — Нат похолодел. — И он взял в заложники класс мисс Хадсон.
— И там Льюк.
— Да, он там. У Льюка последний урок в пятницу — всегда в классе мисс Хадсон.
Нат неуверенно поднялся с места и пошёл к двери. Все молчали.
— Миссис Картрайт уже едет к школе, — добавила Линда. — Она просила вам передать, что встретится с вами там.
Нат кивнул, открывая дверь, которая вела к подземной автомобильной стоянке.
— Оставайтесь у телефона, — сказал он Линде.
Когда он выехал на главную улицу, то мгновение помедлил, прежде чем повернуть налево, а не направо, как обычно.
Зазвонил телефон. Начальник полиции нажал кнопку динамика и повернулся к Флетчеру.
— Сенатор, вы на проводе?
— Да, Билли.
— Скажите шефу, чтобы допустил внутрь барьера телевизионщиков и журналистов; тогда я буду чувствовать себя в большей безопасности.
— Эй, погодите минуту, — начал Калвер.
— Нет, это вы подождите минуту! — закричал Билли. — Иначе вы получите свой первый труп. И тогда попытайтесь объяснить журналистам, что это — из-за вашего отказа допустить их внутрь барьера.
Билли положил трубку.
— Лучше выполнить его требование, — сказал Флетчер, — потому что он, кажется, всерьёз намерен не мытьём, так катаньем добиться, чтобы его услышали.
— Допустите журналистов, — приказал Калвер одному из своих помощников.
Сержант быстро вышел из комнаты, и через несколько минут телефон зазвонил снова. Флетчер нажал кнопку.
— Я слушаю, Билли.
— Спасибо, мистер Давенпорт, вы — человек слова.
— Ну, и чего ещё вы хотите? — рявкнул Калвер.
— От вас — ничего, шеф, я говорю с сенатором. Мистер Давенпорт, я хочу, чтобы вы пришли ко мне; так я могу добиться того, чтобы меня услышали.
— Я не могу этого допустить, — возразил Калвер.
— Не ваше дело — это допускать, шеф. Решать будет сенатор. Но вы можете обсудить это между собой. Я позвоню через две минуты.
Билли снова повесил трубку.
— Я охотно выполню его требование, — сказал Флетчер. — Во всяком случае, у нас, кажется, нет выбора.
— Я не имею права вам помешать, — заметил начальник полиции. — Но, может быть, миссис Давенпорт объяснит вам возможные последствия.
— Не ходи туда, — попросила Энни. — Ты видишь в людях только хорошее, но пули не знают, кого щадить, а кого миловать.
— Интересно, как бы ты рассуждала, если бы там, в классе, была Люси?
Энни не успела ответить, как снова зазвонил телефон.
— Вы ещё здесь, сенатор, или вам нужен труп, чтобы решиться?