Черта

Взял меня за руки — дабы не дрожали те, не мешали увидеть злополучные закарлючки — и пристально стал рассматривать штрихкод на коробке.

Наклонился, наклонился так близко — что даже неловко стало. Но причем тут?

Мда.

Вдруг выровнялся, выровнялся… блин, черт! так близко его лицо, губы оказались… когда распахнулась дверь и влетела в подсобку Киряева.

— И почему ты её…

(замерла, оборвавшись на полуслове)

Я живо отпрянула от Филатова (как пойманный вор), дернулась, едва не упустив ОБС (обзорно-прицельную систему) на пол.

— Света? — удивленно переспросил Ю.Д., словно не веря своим глазам.

Молчит. А в глазах — закипает ад.

— Лера, Лера… от кого, кого… а от тебя такого не ожидала!! — злобно протараторила, выплюнула слова.

— Это какого такого?? — дернулась я, пропищала… дрожащим голосом.

— Я думала, мы — друзья.

Ха.

А я тебе еще и душу изливала…

— Что ты несешь, Киряева? — вдруг не выдержал Дмитрич и вмешался.

— А ты вообще не лезь, урод. С тобой никто не разговаривал.

— Ты чё? Вообще, прибалдела? — резкий шаг навстречу… и замер рядом с ней. Глаза в глаза.

(Света)

(нервно хмыкнула — а ненависть по шкале… ртутью наливает жилы)

— А я, как дура, верю тут безоговорочно во всю ту чушь,

что мне несет… на уши вешает. Ну… ублюдок.

— Пожалуй, я вас оставлю… — (едва слышно, робко прошептала Клинко, торопко уложила на полку какую-то хрень… и кинулась к двери)

— Беги, беги, крыса!

(потом с тобой разберусь)

— Светлана, что тебе нужно?

— Кобель ты недорезанный, Филатов! Зачем мне врал? Зачем? Так бы и сказал сразу, что НЕ НРАВЛЮСЬ, что есть — ДРУГАЯ!!! А то нес… всякий бред…

(нервно цыкнул, на мгновение отвернулся)

— Ты — чокнутая.

(и снова глаза в глаза)

Вдруг замер на мгновение. Глубокий вдох — и холодно так, мерзко… прорычал в лицо.

— А ты знаешь. Ты права. Не нравятся мне… ШЛЮХИ. Так что пошла вон отсюда!!!

Вон я сказал. И чтоб мои глаза тебя больше не видели.

Опешила.

Замерла, не дыша…

в нездоровом шоке…

(тщетные попытки проглотить боль, резкую, внезапную… неистовую)

— Тебе туго доходит? ВОН ОТСЮДА!

(и снова окатил его голос, слова морозом и ужасом… с ног до головы)

Секунда на осознание, сомнения.

Разворот — и выбежала прочь.

Глава Двадцать Шестая

(Лера)

— Где Киряева? — злобно зарычал Филатов и тут же уставился на меня.

— Ей плохо. Медики дали добро на пропуск вечерней пробежки.

— А что с ней? Мозг купила — не знает, как вставить?

(удивленно вздернула бровями; глаза невольно уткнулись в землю — промолчала)

— Ясно. Давайте, семь кругов — и на турники.

И снова я нашла ее в туалете… Забитая в углу. Уткнутая… бессмысленным взглядом в пол…

А слезы, а слезы… больными ручьями… стекали по щекам…. уже ни о чем не говоря. Не пытаясь изменить.

Убежать, убежать, просто убежать от боли… да и только.

Им страшно быть внутри — сейчас там… ПЕКЛО.

— Светик.

— Уйди от меня! — нервно дернулась, оттолкнула меня (пресекая попытку обнять).

— Прошу, выслушай.

Я,

я тебе клянусь. КЛЯНУСЬ!

У нас с Филатовым ничего нет… и никогда не было.

Слышишь, клянусь!

(снова пытаюсь обнять —

не сопротивляется)

(нервно всхлипнула)

— Тогда зачем он так со мной… поступает?

(прижимаю, прижимаю к себе, как самое дорогое в жизни)

— Не знаю. Честно,

не знаю…

(тяжелое молчание)

Псих он, просто.

А их… не понять.

Глава Двадцать Седьмая

(Света)

И снова воскресенье. И снова бой.

Чертовые игры.

…

Молчу, молчу,

… на него никак не реагирую.

Все вопросы Старосты (в делах с Филатовым) взяла на себя Лерка.

Не трогает меня… и он.

Желтая Ракета.

Зеленая… и поехали!

… но едва я дернулась бежать вместе с группой, как Филатов тут же поймал меня за шкирку и, злобно зашипев, потянул на себя:

— КУДА??? А карту кто будет изучать?

— Лера.

— Нет, уж. Клинко пусть валит с группой. А ты — остаешься.

Мне ваш цирк со староством уже бесит.

Марш в дом, и не хрен тут сопли разводить.

(грубо пнул в сторону крыльца)

Несмело переглянулись с Леркой.

Нет желания спорить.

Быстрее начну — быстрее освобожусь от его больного внимания.

Спешно пошагала вперед.

Убежала и Валерия в лес.

Резвые шаги по ступенькам — и приоткрыла дверь. Быстро вскочила внутрь.

Но буквально шаг — как вдруг снова схватил меня за шкирку Филатов и потащил на себя.

— КАКОГО ЧЕРТА?? — злобно зарычала я.

Вмиг дерзко притиснул к стене. Нагло, вызывающе прижался всем своим телом ко мне.

Глаза в глаза… и губы так близко.

— Значит, хочешь меня? Да?

Руками скользнул по груди… (не дожидаясь ответа) и, ухватившись за лацканы, вмиг разорвал на мне куртку.

— Отстань, больной!

Не слушает, не реагирует — еще движения — и расстегнул штаны, попытка сорвать вниз…

— Отвали, ублюдок!!! — нервно дергаюсь, усилие заехать в челюсть. — ОТПУСТИ!!!

Но тут же прибил назад к стене. Хамски, грубо, беспардонно. Поймал, поймал за руки и тут же заломил их за спину (окончательно лишая права на сопротивление).

— Да чего же? Ты же так этого добивалась! — (вдруг прорычал, прошипел)

— Ты что… совсем ума лишился???? ЮРА!! Перестань!!

(нервно пищу, кричу, рычу, ругаюсь — пытаюсь кусаться).

Не реагирует

… схватил, схватил, и в болезненном, гадком захвате потащил к кушетке.

— ОТПУСТИ, БОЛЬНОЙ!!!

Повалил, уткнул лицом вниз. Нервно дергаюсь, вырываюсь — тщетно.

Еще рывок — и содрал с меня всё, вместе с бельем.

Грубо сжав за плечи, перевернул, укладывая на спину. Повис, повис сверху, нагло вдавив собой в диван.

— Юра…

— Ты же так хотела, сама провоцировала…