Палач.

За рабочим столом сидел солидный полный мужчина лет шестидесяти, одетый в безукоризненный костюмтройку. Глоб в кресле возле журнального столика рассеянно листал журнал. Директор вышел изза стола, протянул Артемьеву руку и представился: «Курзанов Виталий Николаевич». Жестом пригласил сесть и вернулся в свое кресло.

– Итак, Сергей Петрович, – начал он, приветливо глядя в лицо новому сотруднику, – вы, насколько я понял, твердо решили работать у нас.

Артемьев кивнул.

– Как вы понимаете, такая работа, кстати, очень хорошо оплачиваемая, требует некоторых обязательств с обеих сторон. Со своей стороны мы обязуемся регулярно, без задержек, что в наше время весьма важно, выплачивать вам ежемесячное жалование в размере пятнадцати тысяч долларов, предоставить жилье и автомобиль. За каждое выполненное задание вы будете получать отдельный гонорар. Обязуемся также ни при каких условиях вас не сдавать. Все ваши проблемы станут нашими проблемами, и мы будем их решать. Словом, сегодня вы становитесь членом нашей маленькой семьи.

– Скажите, – не удержался от саркастического вопроса Артемьев, – а при вступлении в вашу маленькую семью нужно целовать перстень?

Курзанов добродушно рассмеялся.

– Вы начитались глупых детективов, голубчик. Даже на Сицилии, помоему, уже отказались от этого бессмысленного ритуала. Во всяком случае, нам достаточно честного слова. Итак, каких обязательств мы ждем от вас. Вопервых, полной конфиденциальности. Вовторых, как в армии, безусловного подчинения приказам, которые вы будете получать от меня лично. Втретьих, никакой работы на стороне. В случае нарушения обязательств наказание будет суровым. Так что, вы согласны?

– Разумеется. Я и не предполагал ничего другого.

– Прекрасно. Михаил Тимофеевич отвезет вас на квартиру, где вы будете жить. Она принадлежит нашей фирме, но в дальнейшем, когда вы заработаете достаточную сумму, сможете ее выкупить.

После окончания беседы, а точнее сказать, собеседования Глоб отвез нового сотрудника фирмы «Криптос» на квартиру. Неделю он приходил сюда, в дом постройки 70х годов возле метро «Динамо», ровно в десять утра и разъяснял Артемьеву все тонкости новой работы. Затем Артемьев съездил в Питер, забрал все необходимые вещи, созвонился с матерью, которая все еще была в Новгороде, и вернулся в тогда еще столицу Российской Федерации.

Первый заказ он получил через месяц. Во Владивостоке он ликвидировал объект, который по сообщениям из газет, был одним из главарей рыбной мафии. Затем устранил высокопоставленного чиновника администрации губернатора одной из областей. Затем еще и еще. Банкиры, коммерсанты, чиновники и политики. Он мотался по территории Российской Федерации, иногда месяцами отсутствуя в Москве. Два раза выполнял за границей заказы иностранных партнеров. С Глобом виделся редко, поскольку тот также разъезжал по разным городам и странам.

Приходя домой, он первым делом шел в ванную и долго изучал свое лицо. Ему не хотелось превратиться в личность с оловянными глазами, как у его коллег. И каждый день он с удовлетворением отмечал, что ничем не отличается от обычных людей. Все шло нормально, без какихлибо эксцессов. Гонорары за проделанную работу росли, особенно после образования российских независимых республик, когда в этих самых республиках начались очередной передел собственности и борьба за власть. Через несколько лет в сейфе, абонированном Артемьевым в одном из московских банков, лежала крупная сумма в различных валютах русскоговорящих стран, а также в долларах и евро.

И вот чтото произошло. Весь день, шатаясь по городу, он анализировал минувшие три дня, стараясь понять, что случилось и где он мог проколоться.

Ровно в двадцать два часа он вошел в кондитерскую «Кофеман» на Ленинградском проспекте и увидел Глоба, сидящего за одним из столиков с газетой в руках. Не здороваясь, Артемьев сел напротив.

– Рассказывай, – сказал Глоб, глядя на Артемьева пустыми глазами.

– Что рассказыватьто? – недоуменно спросил Артемьев. – Ничего не понимаю. Что случилось?

– Это я и хочу узнать. Отдан приказ о твоей ликвидации. И наши тебя ищут, и все родственные структуры получили заказ. Заказ по первой категории.

Первая категория означала, что заказчик устранения платит повышенный гонорар, а исполнитель обязан сам найти объект и ликвидировать его любыми средствами. Как правило, объекты первой категории скрывались за границей, иногда в Латинской Америке или Африке, и для их поиска требовались колоссальные деньги.

Эмоции, охватившие Артемьева, не имели ничего общего со страхом. Скорее, это было дикое недоумение. Очевидно, произошло чтото непредвиденное, и это чтото както связано с Таубергом, чей труп, видимо, лежал в одном из московских моргов. Кейс он еще не вскрывал, поскольку не знал кода, но там явно было чтото, имеющее отношение к происходящему.

– Мне нечего рассказывать, – спокойно сказал он. – Я все выполнил в соответствии с инструкцией Курзанова.

– Расскажи все по порядку, – сказал Глоб, слегка приподняв брови, что означало крайнее удивление, – с того момента, как ты прибыл в Питер.

– В Питере меня, как и было оговорено, встретил представитель заказчика, отвез на квартиру, где в условленном месте лежала инструкция.

– Инструкцию случайно не сохранил?

– Ты же знаешь, что нет.

– Я сказал «случайно». Продолжай.

– Далее получил по телефону указания: вариант, место и время. В назначенный час представитель заказчика отвез меня на место операции. Объект был ликвидирован точно и в срок, как говорится.

– Что потом?

– Потом, как и положено, поехал на вокзал, сел в поезд и приехал в Москву.

Повисла пауза. Глоб, прихлебывая кофе, сосредоточенно молчал, переваривая информацию. Про Тауберга Артемьев решил не говорить, поскольку даже такое маленькое отступление от правил могло иметь серьезные последствия. Наконец Глоб закончил размышлять.

– Ты все точно рассказал? Ничего не упустил?

– Точнее не бывает, – Артемьев спокойно выдержал взгляд товарища.

– У нас другая информация от заказчика. Все шло, как ты говоришь. Встретили, привезли на квартиру, указали вариант. Представитель заказчика действительно доставил тебя на место операции, но ты исчез, не выполнив заказ. Объект остался жив, а заказчик понес миллионные убытки.

– Здорово, – недоуменно сказал Артемьев. – Кого же я завалил тогда на улице Марата?

– На улице Марата? – Глоб опять приподнял брови. – Ты проводил операцию на улице Марата?

– Ну да.

– Тогда ясно. Ты завалил советника президента Ингерманландии по экономическим вопросам. Одного из крупнейших политиков со времен Собчака. А объект заказчика следовало ликвидировать на Петроградской стороне.

Глоб, выбивая пальцами на столе марш, ждал, что скажет Артемьев. Тот, в свою очередь, прокручивал в голове все события минувших трех дней. Было совершенно ясно, что его использовали втемную. Оставалось выяснить несколько деталей. Вопервых, кто, а вовторых, как из этой ситуации теперь выбираться.

– Понятно. Меня подставили.

– Не подставили, а использовали. Интересно, кого они вместо тебя подсунули заказчику.

– Но кто? Кто мог так тонко сработать?

– Ты меня спрашиваешь?

– И что теперь делать?

– Рвать когти.

– Но почему? Я ведь могу доказать.

– Вопервых, доказать, что ты не работал на другого клиента в обход фирмы за большие деньги, ты не сможешь. Курзанов считает, что тебя перекупили. И убедить его в обратном невозможно. Вовторых, твои доказательства никто не будет слушать. На тебя идет массовая охота. Ты это понимаешь?

Глоб достал из сумки мобильник и протянул Артемьеву.

– Держи. Это только для связи со мной. Для остальных звонков купи другой. Телефон держи выключенным. Включай раз в час и просматривай полученные сообщения. Созваниваться будем только в крайнем случае. Детальная связь через интернеткафе. У тебя есть где затаиться?

Артемьев кивнул.

– Посиди там несколько дней, затем уматывай. Как приедешь на новое место, сбрось сообщение, но не указывай, где ты. Все понял?