Страница 198 из 201
Корабли противника готовы были встретить "крылатые" крейсера "Орёл" и "Томск" – "Челябинск" пришлось поставить в ремонт, который требовался всем камчатским лодкам, а "Белгород", переименованный по просьбе дальневосточников в "Адмирала Родионова" (в память об отважном морском воеводе, погибшем на "Петропавловске"), ещё достраивался. Но и крылатые ракеты всего двух "батонов" – сорок восемь штук – это, как наглядно показал бой в Беринговом море, серьёзно, и даже очень.
И наконец, целая стая лодокохотников – "Пантера", "Рысь", "Кашалот", "Зубатка", "Магадан" и овеянный славой "Краб". С введением в строй "Северодвинска", проходящего ходовые испытания, эскадра должна была вернуть себе прозвище "великолепная семёрка", потерянное после гибели "Гепарда".
Слабым местом оставался надводный флот: он попрежнему числил в своём составе только эскадру "малышей", возглавляемую крейсером "Лейтенант Ильин". Державший на нём флаг капитан первого ранга Александр Радько, ставший после боя с викингами и захвата "Ингрид" контрадмиралом и командующим надводными силами, всё так же безжалостно гонял свои корабли в море, но их попрежнему не хватало, несмотря на мобилизацию для военных нужд грузовых, буксирных и рыболовецких судов.
Объединение Руси в единую державу положительно сказалось на судьбе её флота. Великий московский князь Василий – "князьпрезидент", как его иногда называли, – хорошо понимал, что с потерей Дальнего Востока Север, как сотни лет назад, остался для русских единственным выходом в океан: Балтика была блокирована Железнобоким, а Чёрное море перекрыл великий халиф. На военный флот были выделены необходимые ресурсы – откуда что взялось, – однако восстановление тяжёлого крейсера "Пётр Великий" и авианосца "Адмирал Кузнецов" было делом долгим и непростым, а постройка новейших скоростных фрегатов и десантных судов могла состояться не завтра даже, а послезавтра, тогда как форштевни неприятельских кораблей пенили арктические воды уже сегодня. И кораблей этих было немало.
Атлантическое морское командование United Mankind направило в Арктику атомный ударный авианосец "Джеральд Форд" в сопровождении четырёх лёгких крейсеров"бёрков" – "Сэмпсона", "Тракстана", "Бэйнбриджа" и "Стокдэйла", – многоцелевой субмарины "Калифорния" (родной сестры покойной "Девственницы", смятой ударной волной ядерного взрыва в водах Свальбарда) и "Мичигана" ("огайо", переоборудованного для спецопераций). В море Баффина ждали приказа выйти к полюсу два "лосанджелеса" – носитель "пиявок" "Хартфорд" и прикрывающий его "Таксон", – а у берегов Аляски притаился подводный ракетоносец "Мэриленд". Одна из его пусковых шахт пустовала, но остальные двадцать три были заряжены термоядерной смертью в широком ассортименте, от мегатонных моноблоков до кассет на восемь и четырнадцать "пилюль" калибром по четыреста семьдесят пять и сто килотонн. Второй такой же "огайо" – "Невада" – крейсировал в Северной Атлантике в той же экипировке. К великому огорчению адмиралов ЮЭм, изза неполадок пришлось вернуть в базу третий атомный подводный ракетоносец – "Вайоминг", – но и двух оставшихся лодок должно было с лихвой хватить для тотального опустошения всей территории России.
Более мощной эскадры глобы наскрести не сумели – Обвал прошёлся по ним тяжёлым катком, не пощадив их вооружённые силы, и повышенного внимания требовали к себе Тихий океан, где телодвижения Поднебесной Империи вызывали у ЮЭм растущее беспокойство, и арабские берега. Но и при этих условиях флот, угрожавший Северному княжеству, впечатлял – такую силу шапками не закидаешь.
– Откуда такая детальная информация? – недоверчиво спросил Пантелеев, когда князь Александр прокрутил перед ним на экране компьютера все эти данные. – Состав сил, фото и даже названия кораблей – откуда это всё? Спутникито наши давно уже не летают.
– Среди глобов, причём не среди полуфабов, а среди мидлов, – пояснил Александр, вынимая из разъёма компьютерного блока накопитель, – есть люди, которым не слишком нравится монструозная структура ЮЭм и то будущее, которая она готовит человечеству. Обвал – он многим прочистил мозги, и они не хотят снова играть в ту же игру и наступать на те же грабли. Вот эти парни – и девицы – общаются иногда доверительно с князем Василием и сливают ему коечто интересное. А властитель московский известил меня – мы ведь все в одной лодке, пора бы понять. Но информация далеко не полная: наверняка учтены не все лодкиохотники, и наверняка в составе этой "Непобедимой Армады" будут десантные суда и фрегаты противолодочного охранения. И может быть, к ним присоединятся посудины англов – есть такая версия.
– Так уж и армада, да ещё непобедимая, – ворчливо возразил Пантелеев. – У нас сил не меньше, справимся. По лодкам у нас даже преимущество.
– Справитсято, пожалуй, справимся, – согласился князь, – только дело тут пахнет не локальным морским конфликтом, а большой войной: той самой Третьей Мировой, которой столько лет пугали всё человечество.
– На этот случай, – лицо воеводы стало жёстким, – у нас есть атомные стратегические ракетоносцы. И лету нашим ракетам до их городов…
– До городов? – князь сделал вид, что удивился. – А не ты ли, воевода, пел тут мне гуманистические песни, когда мы с тобой обсуждали вариант атомного удара по Груманту? А теперь что, тебе уже безвинных не жаль?
– Воин может и должен быть великодушным, – сурово произнёс адмирал. – Но если речь пойдет о том, жить моей стране или умереть, я выпущу свои ракеты куда угодно, и рука моя не дрогнет. Властители ЮЭм запросто могут сделать всю Землю похожей на Грумант, если только сочтут это выгодным и отвечающим их планам и замыслам. А к нелюдям из рода Кощея Бессмертного людские мерки не примеряют, так я тебе скажу, княже.
– Верю, воевода, – сказал Александр. – Давно я тебя знаю, потому и верю. Будем надеяться, что до густой "грибной поросли" дело не дойдёт, хотя кто его знает, готовым надо быть ко всему. Но одно я знаю точно: эту войну выиграет тот, у кого крепче нервы.
Эпилог
Мир закипал. Обвал прокатился по планете сокрушительной лавиной, стерев в пыль привычный порядок вещей, устанавливавшийся веками и вызревавший тысячелетиями; всё рассыпалось прахом, и как во времена падения гордого Рима, на величественных руинах которого пировали вандалы, готы и гунны, на развалинах финансовых империй разбивали свои походные шатры новые Аларихи и новые Гейзерихи, [43]точившие свои варварские мечи об обломки былого великолепия.
После почти двух десятилетий хаоса, вызванного разрушением финансовой системы, на которой было выстроено многоэтажное здание постиндустриальной цивилизации, после непрерывной войны всех против всех, после грабежей и беспорядков выкристаллизовались новые центры силы: люди объединялись, инстинктивно вспомнив древний закон, гласивший "Выжить можно только сообща". В огне неофеодальных усобиц рождалась новая глобальная система, в которой отчётливо просматривались контуры хорошо знакомого старого и в то же время очертания непривычного нового, появившегося на свет в крови и муках постобвала.
Объединённая Новая Русь повторяла давно пройденное, вновь собирая по крохам и крупицам разрозненные русские земли, и полуофициальный титул московского властителя Василия Тёмного "князьпрезидент" хорошо иллюстрировал связь времён. Всё возвратилось на круги своя – и злая борьба за престол, и боярские заговоры, и публичные казни, и набеги степных грабителей, и звон мечей, перемежающийся скупыми автоматными очередями.