Страница 59 из 72
Все рабы были отпущены на волю, но многие хотели остаться при своих хозяевах, потому что не знали ни что им делать, ни куда уходить. А хозяева уже не могли содержать столько слуг, и все больше становилось в городе негров без жилья и без работы. Стало очень неспокойно и даже опасно ходить по улицам, — предупредила подругу Полина.
Маленький Джонни совсем устал, и Энэлайз было пора возвращаться.
Полина проводила гостей, а Энэлайз, поцеловав подругу, сказала:
— Верь мне, худшее уже позади. Теперь начнется возрождение. Торговцы, бывшие плантаторы наладят свои дела и вновь станут преуспевать, а вместе с ними и мы с тобой. В нашем магазине они будут тратить появившиеся у них деньги. Главное — чтобы больше не было войны. Доверься мне — ты же знаешь, что я всегда правильно предугадывала, как надо вести дела.
Полина улыбнулась и согласно кивнула головой. Ее настроение так улучшилось от этой неожиданной встречи и оптимизма Энэлайз.
Она смотрела им вслед, пока подруга с сыном, пройдя сад, не вышла на улицу.
— Да, — думала она, — Энэлайз всегда была очень рассчетливой, когда речь шла о делах. Но глаза ее были печальны, и она так нервничала, когда рассказывала о Марке. Видимо, здесь дела шли хуже, чем в бизнесе.
Мэй разыскала знахарку. Та, выслушав ее рассказ, настояла на том, чтобы к ней пришла сама Энэлайз.
И на следующий день Энэлайз в сопровождении Мэй отправилась в дом квартеронки. Она жила в квартале, где селились обычно многие свободные «цветные» женщины.
Энэлайз вспомнила, что где-то здесь на этой улице жила любовница Эмиля — Флер. Так много воды утекло, что, конечно, никаких отношений между ними уже нет. Может быть, Флер уже давно и уехала отсюда.
Тетушка Моника встретила их и держалась далее с большим достоинством. Энэлайз внимательно разглядывала знахарку. Та была смуглой, полноватой женщиной невысокого роста. На ее некрасивом в морщинах лице, сразу обращали на себя внимание черные, умные глаза. Их взгляд был проницателен и властен. Ее походка вразвалку и странная манера склонять голову при разговоре чуть набок, могли бы вызвать улыбку, но это желание сразу же пропадало, как только она начинала говорить. Ее речь была исполнена такого достоинства и благородства, какого многие дамы из общества никогда не могли достичь.
Одета тетушка Моника была в светло-лиловое платье и такого же цвета тюрбан был закручен у нее на голове.
Она подошла к Энэлайз и взяла ее за руку. Та сразу же почувствовала, как ток тепла передался ей через руку знахарки!
«Да, эта женщина умеет творить чудеса», — решила Энэлайз.
Но и тетушка Моника оценила ее по достоинству — перед ней стояла не капризная, истеричная дамочка, а женщина, которая многое испытала и умела принимать удары судьбы с достоинством.
Энэлайз приступила к рассказу о том, что привело ее в дом тетушки Моники. Знахарка внимательно слушала ее, время от времени кивая головой или задавая вопросы, уточняя то или иное обстоятельство. Когда Энэлайз рассказала о визите доктора, знахарка презрительно фыркнула, выражая, видимо, свое отношение к ученым докторам вообще.
Закончив рассказ, Энэлайз вопросительно посмотрела на знахару и та, сжав руки в кулаки, решительно ответила:
— Ты и я — мы вместе вылечим его. Эти доктора, они ничего не понимают, но я позову на помощь силу духов, и они нам помогут. А теперь ступай к нему. Я должна посоветоваться с духами и приготовить лечебное питье из трав для твоего мужчины. Сегодня вечером я приду к вам в гостиницу и сама осмотрю его.
— Спасибо, — произнесла Энэлайз. — Я верю, что вы исцелите Марка.
Она вернулась в гостиницу и очень волновалась, ожидая вечера, но все же занялась и делами. Мэй она доверила набрать слуг для своего дома, а сама с Полиной пошла смотреть дом Вэбстеров.
Внешне дом выглядел совершенно очаровательно, хотя и нуждался в небольшом ремонте. Энэлайз решила твердо, что купит этот дом. Оставалось осмотреть его внутри, и они позвонили в дверь.
Миссис Вэбстер была совершенно ошеломлена, увидев на пороге своего дома Энэлайз Колдуэлл. Она, конечно, сразу же узнала ее и вспомнила скандал, развернувшийся вокруг девушки еще перед вступлением янки в город и то, что Энэлайз открыто стала любовницей виновника скандала.
Но, как воспитанный человек, она пригласила дам в гостиную и выслушала их. Продавать свой родовой дом женщине с такой репутацией миссис Вэбстер совсем не хотелось.
«Но, — решила она, — лучше уступить дом Энэлайз, чем за бесценок продавать его янки. К тому же Энэлайз — южанка и, несмотря на все обстоятельства, происходит из хорошей семьи, да и привела ее Полина Бовэ, которую все знают как очень честного и порядочного человека.
Обдумав все это, миссис Вэбстер ответила согласием. Кроме дома, они договорились и о продаже части мебели. Цена, предложенная Энэлайз, вполне устроила миссис Вэбстер и оставалось только оформить сделку юридически.
Обе стороны спешили, и Энэлайз, благославляя судьбу за то, что она располагает деньгами, достаточными для покупки дома, поспешила на поиски нотариуса.
После визита к нотариусу, Энэлайз вернулась в гостиницу.
Дела отвлекли ее на время, но по мере приближения вечера, она начала опять волноваться.
В это время пришла Мэй и представила претендентов на должность слуг, и Энэлайз, побеседовав с каждым, наняла дворецкого, кухарку, горничных и кучера.
После ужина, она направилась к Марку и рассказала о покупке дома. Он никак не прореагировал и, казалось, ничто его уже не интересовало. Энэлайз расстроилась и уже хотела было уйти, но все же решила рассказать о предстоящем посещении знахарки.
Марк только процедил сквозь зубы:
— Что за идиотизм?! Колдовство какое-то!
Спорить с ним было бессмысленно, и Энэлайз, пожав плечами, ушла к себе в номер, ожидать тетушку Монику.
Та пришла через час после ужина. На этот раз она была в ярко-фиолетовом платье и тюрбане, а в руке держала соломенную плетеную корзину.
Вид у нее был столь экзотичный, что, наверняка, на нее оборачивались все встречные.
Энэлайз встала, поздоровалась с гостьей и повела ее в номер Марка. Когда они открыли дверь и появились на пороге, сержант Джексон даже рот раскрыл от изумления.
Марк сидел в кресле и посмотрел на них очень угрюмо. Знахарка, не обраща внимания на его неприветливый вид, направилась к Марку. Подойдя к креслу, она повернулась к Джексону и скомандовала:
— Помоги-ка лечь ему на кровать. Я осмотрю его.
Марк вздрогнул и бросил негодующий взгляд на жену.
— Хорошо, смотрите, но только, чтобы ее в комнате не было.
Энэлайз побледнела. Сержант Джексон помог Марку подняться и доковылять до кровати.
Тетушка Моника очень удивилась словам Марка, но решительно возразила.
— Нет, твоя жена должна быть здесь.
— Подойди-ка сюда, — обратилась она к Энэлайз, — я буду показывать тебе, что я буду делать. Ты будешь повторять это дважды в день, ежедневно, но тебе понадобится много силы.
Энэлайз посмотрела на сержанта Джексона, который явно был сильнее ее, но знахарка, уловив этот взгляд, уточнила:
— Нет, нет — надо не физическая сила. Я имела в виду, что ты должна быть сильной духом. Лечение займет много времени и ты должна делать его очень упорно.
— Хорошо, — сказала Энэлайз и тоже подошла к кровати. — А теперь сними ему брюки и рубашку, — приказала Моника Джексону.
— Нет! — выкрикнул Марк и, схватив сержанта за руку, умоляющими глазами посмотрел на Монику. Он не мог позволить Энэлайз увидеть его изувеченные конечности. Он не пошел на это даже, когда сгорал от страсти. Марк готов был вынести все, только не то, что увидит сейчас в ее глазах.
— Боже! Я не вынесу такого унижения! — сказал он про себя, а вслух, закричал:
— Нет! Я не буду раздеваться!
— Да? — удивилась тетушка Моника. — Ты такой скромный мужчина? Я бы не подумала! Впрочем, не надо расстраиваться. Я видела тела многих мужчин. Меня интересует исцеление тела, а не плоть.